Красуха - псковская Хатынь
27 ноября 1943 немецкие оккупанты заживо сожгли жителей псковской деревни Красуха - 280 детей, женщин, стариков.
Название белорусской деревни Хатынь давно уже стало нарицательным. Но его хотя бы знают и помнят. А многим ли жителям России, не говоря уже о более дальних уголках Земли, хоть что-нибудь скажет название Красуха?
Я тоже ничего не знал о Красухе до сегодняшнего дня. Не знал, пока в музее города Пскова не увидел стенд, посвященный ей. Он на втором этаже - там есть экспозиция о псковской земле в годы Великой Отечественной.
А ведь судьба у этих двух деревень практически одинакова. В отместку за нападение партизан на немецких солдат жители этих деревень были сожжены и расстреляны с единственной разницей, что в Хатыни погибло 149 человек, а в Красухе - 280, почти в два раза больше. Так почему же осталась неизвестной судьба деревни Красуха, не меньший символ вечной памяти и скорби народа, понесшего наибольшие потери в борьбе с фашизмом?
Деревня Красуха находится в Порховском районе, где осенью 1943 года фашисты заживо сожгли более 280 человек - в деревне помимо жителей было много беженцев из близлежащих городов, и даже даже соседней Латвии. Были и ленинградцы, которых в Красухе застала война.
Формально поводом к этому чудовищному зверству был взрыв автомобиля, где ехал генерал Ферч, в то время - начальник генштаба 18-й армии. Перед самым концом войны его повысят до начальника штаба группы армий «Курляндия» , а после ее окончания приговорят к смертной казни на Нюрнбергском процессе, но потом сначала заменят на 25 лет каторжных работ, но потом в 1955 года и вовсе отпустят, и он спокойно доживет до 1976 года.
На самом деле фрицы мстили людям за партизанский край - псковская земля горела под ногами оккупантов, часто - в буквальном смысле.
Строки из документальной повести «Была деревня Красуха», Игоря Лагунина и Валерия Яковлева:
«Где-то за деревней раздался взрыв... В полукилометре от неё в сторону Веретеней, там, где кончается мощёная и начинается гравийная дорога, подорвалась немецкая легковая машина. Взрывом машину лишь покалечило. И штабные офицеры, которые обычно разъезжали в таких автомобилях, остались живы. Её подняли, перевернули. Один из грузовиков утащил покорёженный автомобиль в сторону Веретеней, где стояла основная фашистская часть. Грузовик был из встречной колонны, которая шла в сторону Веретеней и, как назло, остановилась напротив деревни, не доехав до места взрыва».
И хотя не погиб, гитлеровцы и стали выскакивать из машин и обходить Красуху с двух сторон, сгоняя жителей в центр деревни.
Сначала жители подумали, что Красуху постигнет та же участь, что и соседние деревни Поляны и Требешницу - дома сожгут, но людей уничтожать не будут, тех, кто моложе и здоровее угонят в Германию, остальных оставят умирать от холода и голода в чистом поле. Они пытались выгнать скот и спасти кое-какое имущество. Но скоро стало ясно, что тут будет иначе - палачи били людей прикладами, стреляли и кололи, а вынесенные из домов вещи бросали в огонь.
Вскоре полыхала вся деревня. Жителей согнали в два гумна - это такие большие сараи, где молотили хлеб, закрыли их, облили бензином и подожгли. Чудом спаслись лишь несколько человек. В том числе жительница Красухи Мария Лукинична Павлова (она потеряла сознание от удара прикладом, и гитлеровцы о ней забыли).
Но её дети - одиннадцатилетний Николай, шестилетний Витя, десятилетняя Галя и семилетняя Надя, и двое маленьких племянников - дети рано умершей сестры - погибли в огне.
Очнулась Мария Лукинична, когда от уже все было кончено. В соседнюю деревню она приковыляла под вечер. Ее едва признали. Она походила на помешанную.
Мои дети очень любили играть, рисовать. Песни все любили. Часто пели с другими детьми... »
Этот отрывок из письма Марии Лукиничны, написанном спустя много лет, стал эпиграфом к книге «Была деревня Красуха».
Было еще несколько счастливцев, которые случайно избежали гибели. Такой оказалась Мария Вострухина: накануне Мария Федоровна получила известие, что ее муж, ставший партизаном, 26 ноября 1943 года тайно проберется в свою родную деревню Гостено и что он очень хочет увидеться с ней и ребятами. Она забрала детей и ушла на это свидание. А утром ей сказали, что немцы жгут Красуху вместе с людьми, и что ей некуда возвращаться. Но как только представилась возможность, Мария стала приходить на родное пепелище, где лежали останки ее близких - отца, матери и еще многих дорогих ей людей.
Скрылись за завесой дыма и спаслись в соседних деревнях несколько молодых людей и девушек - молодежь и подростков из сожженных деревень могли угнать в Германию, а многим это казалось чуть ли не хуже смерти.
Чудом спаслась и Лена Фогель. Вот так рассказано об ее спасении в книге Ивана Курчавова «Красуха».
Ее мама Наталья Ивановна с трудом оторвала от себя вцепившуюся дочку и резко оттолкнула ее.
- Беженка! - крикнула она немцу. - Не наша она, не из Красухи она!
- Кто есть эйтот девиц? - спросил немец у Зинаиды Ивановны Голубевой, работавшей в Нестрине и прибежавшей в деревню с началом пожара. Голубева и сама сперва попала в общую массу обреченных, но сумела обмануть фашистов, сославшись на то, что работает в немецком учреждении. До войны она была учительницей, хорошо говорила по-немецки. Это и выручило ее в трудную минуту. Спаслась сама, вытащила кое-кого из девчонок, а теперь решительно вступилась за Ленку Фогель.
- Беженка, - подтвердила она по-немецки. - Работает на немецкой кухне. В Красуху пришла за своими вещами, живет она в Нестрине.
Немец сильно ткнул прикладом Лену, и она отлетела в сторону, а когда сумела подняться, то матери уже не увидела.
Не было больше на свете деревни Красуха. Погибли все жители деревни, в их числе дети о нескольких месяцев и старухи до восьмидесяти с лишним лет.Некому восстанавливать дома, некому сеять хлеб.
Помните эти строки из песни? Даже выжившим солдатам возвращаться было некуда.
Враги сожгли родную хату,
Сгубили всю его семью.
Куда ж теперь идти солдату,
Кому нести печаль свою?
Пошел солдат в глубоком горе
На перекресток двух дорог,
Нашел солдат в широком поле
Травой заросший бугорок.
Стоит солдат - и словно комья
Застряли в горле у него.
Сказал солдат: «Встречай, Прасковья,
Героя - мужа своего.
Готовь для гостя угощенье,
Накрой в избе широкий стол, -
Свой день, свой праздник возвращенья
К тебе я праздновать пришел…»
Никто солдату не ответил,
Никто его не повстречал,
И только теплый летний ветер
Траву могильную качал...
И поле это стало мемориальным. В 1964 году был открыт первый обелиск в память погибших в Красухе, а в 1968 году на месте сгоревшей деревни был возведен мемориал.
Памятник "Скорбящая псковитянка", созданный скульптором Антониной Усаченко. Окаменевшая от горя женщина на холме.
Глядя на этот памятник приходит на память знаменитая фигура хатынского мемориала - Иосифа Каминского с умирающим сыном на руках в Хатыни. Только тут и вынести было уже некого, остался только пепел.
У склона холма лежат два гранитных камня с надписями: «Трагической и мужественной Красухе от земляков» и «Трагическим и мужественным окрестным селениям от земляков».
Напротив скульптуры через шоссе аллея ведет вот к обелиску со страшными словами.
А неподалеку в поле стоит русская печь - тоже как памятник сожженной деревне.
Ответов на вопрос, поставленный в самом начале статьи - почему же Красуха не стала таким же символом как Хатынь, у меня нет. Ответить на них, наверное, могли бы те, кто после войны принимал решения об увековечении памяти павших, но спрашивать уже не с кого.
Достаточно вероятными видятся два момента. Первый - так и осталось неизвестным, по чьему приказу и кем была подорвана та штабная машина, что послужило формальными поводом для террора. Официальная версия, что машину подорвал в одиночку деревенский подросток, мстивший за отца, погибшего на фронте, выглядит не слишком правдоподобной. Но это и не были известные партизанские соединения - во время расследования трагедии Красухи командиры всех четырех бригад народных мстителей, действовавших, в том числе, и на территории Порховского района, подтвердили под личную подпись, что они не давали приказа о подрыве штабной машины.
Может быть когда-нибудь люди еще что-то узнают об этой трагедии - если, конечно, к тому моменту вообще будут помнить, кто против кого воевал.
Кроме Красухи на Псковщине были сожжены ещё 19 окрестных деревень. Как правило - вместе с жившими там людьми. Такое нельзя забывать.
источник