За его голову немцы давали 100 тыс. рейхсмарок
За его подвиги - сожгли родную деревню: великий рейд полковника Доватора, конница которого выжигала тылы немцев
Казаки называли его любимым генералом и слагали о легендарном комкоре песни. Немцы, чтобы отомстить этому ненавистному и неуловимому русскому, полностью сожгли его родную деревню. Они даже назначили за его голову крупную награду - 100 тысяч рейхсмарок.
Родившемуся 20 февраля 1903 года на Витебщине, в деревне Хотино, Льву Доватору повезло уже в начале жизни. Крестьянский парень, он сумел закончить в поселке Улла школу 2-й ступени - получить среднее образование.
На человека с девятью классами тогда смотрели как на академика - и не удивительно, что Льва стали выдвигать «на руководящую работу». Тем более что и «социальное происхождение» (из крестьян), и «социальное положение» (рабочий Витебской льнопрядильной фабрики) были у него в полном по тем временам порядке.
Грамотными комсомольцами не разбрасывались и в Красной Армии, куда Лев поступил добровольцем в сентябре 1924 года.
Судьба уберегла полковника Льва Доватора от гибели или плена в первые же дни Великой Отечественной.
Его 36-я кавалерийская дивизия, в которой он служил и брошенная в контрудар на Гродно, была рассеяна немецкой авиацией уже 25 июня 1941 года, а остатки ее очутились в огромном «котле», созданном немцами западнее Минска. Оттуда мало кто вышел. Но начальник штаба дивизии встретил утро 22 июня не в Волковыске, а в Москве - на госпитальной койке...
Он тут же рванулся на Западный фронт, где принял свой первый бой. На главном в то время стратегическом направлении - московском. В июле там развернулся самый драматичный период Смоленского сражения.
Немцы уже почти окружили в районе Смоленска 16-ю и 20-ю армии и готовились замкнуть кольцо - овладеть переправой через Днепр у деревни Соловьево. Через нее проходила последняя дорога, связывавшая две армии с тылом...
Соловьевскую переправу и помог отстоять полковник Доватор, выполнявший в те дни поручения командующего Западным фронтом Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко и оказавшийся у переправы в самый критический момент.
Доватору тут же поставили задачу на самостоятельные действия в тылу противника.
23 августа 1941 года кавалерийская группа Доватора прорвалась в немецкий тыл. Без артиллерии (ее не взяли, чтобы не отстала от конницы). С 30-ю станковыми пулеметами...
Как выполнить задачу, а потом вывести группу к своим? Как не подставить конницу - эту огромную мишень! - под удары танков и авиации? Думай, командир!
Доватору удалось невозможное. Постоянно ведя разведку и маневрируя, он 10 (!) дней самостоятельно воевал в ближайшем - насыщенном войсками! - тылу врага. Не запрашивая у командования ни боеприпасов, ни продовольствия...
И 2 сентября, разведав слабое место в обороне немцев, прорвался через линию фронта обратно, к своим.
11 сентября 1941 года Лев Михайлович Доватор стал генерал-майором.
2 октября 1941 года на Западном фронте загрохотал «Тайфун» - началось генеральное наступление вермахта на Москву.
Отмеченная Рокоссовским «вдумчивость» Доватора проявилась и здесь. Если командир соседней 44-й кавдивизии 15 ноября бросил свои полки на врага в конном строю, без выстрела, в лоб (и быстро потерял их под артогнем), то Доватор, нанося 24 ноября контрудар в районе Солнечногорска, сочетал действия спешенных конников и танков, применял маневр, обход с фланга...
Жизнерадостный (как вспоминал Рокоссовский) Лев Михайлович не терял присутствия духа и в самые тяжелые дни.
«Тов. Доватор!
На Вас смотрит вся Европа. Есть возможность отличиться.
Надеюсь на то, что вы решительным быстрым контрударом с танками на Пешки восстановите положение».
На этой записке, полученной от Рокоссовского 25 ноября, Доватор написал: «Европа не Европа, а немцы узнают, что Москву не взять. Доватор».
В тот день немцы были в 30 километрах от северной окраины Москвы.
Доватор слово сдержал.
В листовках, расклеенных в оккупированных немцами подмосковных деревнях, за голову Доватора была обещана крупная награда - 100 тысяч рейхсмарок.
Чтобы отомстить генералу, немцы полностью выжгли его родную деревню Хотино в Белоруссии. Родителям и сестре Льва Михайловича пришлось идти в лес к партизанам.
Доватор никогда не действовал наобум и, не довольствуясь донесениями разведки, 19 декабря лично направился на передовую к деревне Палашкино.
Здесь его, лучшего кавалерийского военачальника Красной Армии, сразила очередь немецкого пулеметчика.
21 декабря 1941 года Доватору присвоили звание Героя Советского Союза посмертно.
Как конница Доватора побеждала механизированный вермахт. Лев Доватор
Источник: Смирнов А. Великий рейд полковника Доватора: 1941 год // Родина. - 2017. - № 6. - С. 98−102
отсюда
Казаки называли его любимым генералом и слагали о легендарном комкоре песни. Немцы, чтобы отомстить этому ненавистному и неуловимому русскому, полностью сожгли его родную деревню. Они даже назначили за его голову крупную награду - 100 тысяч рейхсмарок.
Родившемуся 20 февраля 1903 года на Витебщине, в деревне Хотино, Льву Доватору повезло уже в начале жизни. Крестьянский парень, он сумел закончить в поселке Улла школу 2-й ступени - получить среднее образование.
На человека с девятью классами тогда смотрели как на академика - и не удивительно, что Льва стали выдвигать «на руководящую работу». Тем более что и «социальное происхождение» (из крестьян), и «социальное положение» (рабочий Витебской льнопрядильной фабрики) были у него в полном по тем временам порядке.
Грамотными комсомольцами не разбрасывались и в Красной Армии, куда Лев поступил добровольцем в сентябре 1924 года.
Судьба уберегла полковника Льва Доватора от гибели или плена в первые же дни Великой Отечественной.
Его 36-я кавалерийская дивизия, в которой он служил и брошенная в контрудар на Гродно, была рассеяна немецкой авиацией уже 25 июня 1941 года, а остатки ее очутились в огромном «котле», созданном немцами западнее Минска. Оттуда мало кто вышел. Но начальник штаба дивизии встретил утро 22 июня не в Волковыске, а в Москве - на госпитальной койке...
Он тут же рванулся на Западный фронт, где принял свой первый бой. На главном в то время стратегическом направлении - московском. В июле там развернулся самый драматичный период Смоленского сражения.
Немцы уже почти окружили в районе Смоленска 16-ю и 20-ю армии и готовились замкнуть кольцо - овладеть переправой через Днепр у деревни Соловьево. Через нее проходила последняя дорога, связывавшая две армии с тылом...
Соловьевскую переправу и помог отстоять полковник Доватор, выполнявший в те дни поручения командующего Западным фронтом Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко и оказавшийся у переправы в самый критический момент.
Доватору тут же поставили задачу на самостоятельные действия в тылу противника.
23 августа 1941 года кавалерийская группа Доватора прорвалась в немецкий тыл. Без артиллерии (ее не взяли, чтобы не отстала от конницы). С 30-ю станковыми пулеметами...
Как выполнить задачу, а потом вывести группу к своим? Как не подставить конницу - эту огромную мишень! - под удары танков и авиации? Думай, командир!
Доватору удалось невозможное. Постоянно ведя разведку и маневрируя, он 10 (!) дней самостоятельно воевал в ближайшем - насыщенном войсками! - тылу врага. Не запрашивая у командования ни боеприпасов, ни продовольствия...
И 2 сентября, разведав слабое место в обороне немцев, прорвался через линию фронта обратно, к своим.
11 сентября 1941 года Лев Михайлович Доватор стал генерал-майором.
2 октября 1941 года на Западном фронте загрохотал «Тайфун» - началось генеральное наступление вермахта на Москву.
Отмеченная Рокоссовским «вдумчивость» Доватора проявилась и здесь. Если командир соседней 44-й кавдивизии 15 ноября бросил свои полки на врага в конном строю, без выстрела, в лоб (и быстро потерял их под артогнем), то Доватор, нанося 24 ноября контрудар в районе Солнечногорска, сочетал действия спешенных конников и танков, применял маневр, обход с фланга...
Жизнерадостный (как вспоминал Рокоссовский) Лев Михайлович не терял присутствия духа и в самые тяжелые дни.
«Тов. Доватор!
На Вас смотрит вся Европа. Есть возможность отличиться.
Надеюсь на то, что вы решительным быстрым контрударом с танками на Пешки восстановите положение».
На этой записке, полученной от Рокоссовского 25 ноября, Доватор написал: «Европа не Европа, а немцы узнают, что Москву не взять. Доватор».
В тот день немцы были в 30 километрах от северной окраины Москвы.
Доватор слово сдержал.
В листовках, расклеенных в оккупированных немцами подмосковных деревнях, за голову Доватора была обещана крупная награда - 100 тысяч рейхсмарок.
Чтобы отомстить генералу, немцы полностью выжгли его родную деревню Хотино в Белоруссии. Родителям и сестре Льва Михайловича пришлось идти в лес к партизанам.
Доватор никогда не действовал наобум и, не довольствуясь донесениями разведки, 19 декабря лично направился на передовую к деревне Палашкино.
Здесь его, лучшего кавалерийского военачальника Красной Армии, сразила очередь немецкого пулеметчика.
21 декабря 1941 года Доватору присвоили звание Героя Советского Союза посмертно.
Click to viewКак конница Доватора побеждала механизированный вермахт. Лев Доватор
Источник: Смирнов А. Великий рейд полковника Доватора: 1941 год // Родина. - 2017. - № 6. - С. 98−102
отсюда