Мунины истории: глава 28-я
МУНЯ И ПРИОРИТЕТЫ
Не будем себя обманывать, Муня давно уже определил для себя приоритеты: сначала - котопитание, затем - котопоклонение (грубая лесть и биение челом об пол), желательно совмещать.
Чем веселее шустрит питающий кота, чем замысловатее обставляет ритуал кормления, чем больше произносит хвалебных речей во славу Великого Муни - тем Муне приятнее и слаще. Глаза у него делаются сияющие, из груди рвутся нежнейшие курлыкания, а хвост танцует.
Я иногда думаю, что Муня неоднократно рождался котом в суфийских братствах. Может даже, это вообще перерожденец-суфий (исходя из учения Людей истинного - Ахл-и Хакк, которое совмещает исламские, христианские и даже буддийские представления).
Что говорит в пользу этой гипотезы?
Во-первых, Муня постоянно практикует фикр - безмолвную медитацию. Лежит на кровати - и практикует. Сидит на полу - и практикует снова, иногда даже покачивается!
Во-вторых, Муня периодически занимается зикром - восхваляет Кошачьего Бога перед каждой едой - урча и булькая горлом, тряся ритмически шерстистыми подштанниками и совершая вращательные движения хвостом.
Кажется, что если в этот момент питание от Муни коварно и подло изъять, он этого даже не заметит, потому что всецело увлечен радением и близок к телесной экзальтации. Однако такие мысли носят исключительно теоретический характер, претворять их на практике я опасаюсь, потому как желаю и дальше оставаться телесно сохранной.
Известно, что суфии для достижения желаемого эмоционального состояния, которое обычно трактуют как опьянение, подчас прибегали к помощи одурманивающих или хмельных веществ. Последователи суфийского братства Шазилиййа достигали подобного состояния, употребляя кофе. Первым, кто догнался кофе, стал основатель этого братства - Абу-л-Хасан Шазили (ум. в 1258 г.), что является предметом гордости жителей города Мекнес. Некоторые суфии пользовались наркотическими средствами - гашишем и чарсом (опиумным соком), другие употребляли вино, но все способы преследовали одну только цель - достичь опьянения и самозабвения, когда каналы для духовного общения открыты до самого неба.
Муня входит в подобное экзальтированное и самозабвенное состояние слету - прямо перед миской с едой, откуда духовито пахнет мясом.
Если бы кот умел говорить, он бы давно надиктовал мне книгу о продвинутых кошачьих суфийских практиках, а отсюда уже два шага до славы отца-основателя кошачьего суфийского братства Муниййа!
И я бы не против, но вдруг Муня захочет учеников? И вдруг они начнут практиковать коллективные радения?.. :)
Опасаясь этого, я внушаю его Котейшеству, что у него особенный тарикат, одинокий. И что в историю он войдет как великий котошейх ал-Муни, до учеников не снисходивший.
Маша Зы