И что ты сделаешь с этим народом
Вот все говорят, русский народ. И того он не может и этого, и под диктатурами он вечно сидит, и нравятся ему диктатуры, и такой он, этот народ, гражданственно неправильный. А потом выходит к народу Дональд. Это совсем к другому народу, вроде бы. К такому вот американскому народу, взращенному демократией, построившему демократическую страну - который, вроде бы, правильный народ. И чего говорит народу Дональд. Он говорит своему народу, что Путин и Си умные лидеры и вообще молодцы, правят в ежовых рукавицах - и вот так вот и надо. Он выходит к людям и говорит - ребят, вами надо править в ежовых рукавицах. И чего народ? Народ бросает в воздух чепчики с надписями МАГА.
Это не весь, конечно же народ, но где-то процентов тридцать. Это до хренищи, если честно.
Нород считает, что все вокруг него неправильно, и это надо менять. Что именно неправильно вокруг народа МАГА. В основном, это люди среднего достатка, даже чуток ниже среднего. Они живут в нормальных удобных домиках, у них есть чем кормить, одевать и развлекать семью и есть чего-нибудь для души - лодка там, мотик, машинка античная или коллекция огнестрела. В общем, все у них норм. Так чего же неправильно.
Им кажется, что неправильно живут все другие. Те, которые не они. Которые не ходят в их церковь, не гоняют с ними на мотике, не пьют с ними пиво. Вот все те - они неправильные люди. И это их вот и надо держать в ежовых рукавицах. Их, естественно. Не нас. Нас? Почему? Да вы что? Мы и так себя ведем хорошо. С нами все в порядке. Проблема только в том, что вот они вон там неправильные. Путина на них нет. Си на них нет. Сталина на них нет.
И вот так вот и строятся диктатуры. Никто не собирается отдавать свою свободу. Но вот чтобы вон тех вот неправильных утихомирить - для этого можно даже немножко и потерпеть. Временно. Вот мы их всех под ноготь - а потом уж сможем и расслабиться. А иначе нельзя. А иначе они... Неважно, что иначе, в этом иначе таится угроза - они там не такие, они непонятные - это пугает.
Это очень базовый инстинкт - объединиться со своей группой против чужих. Он ощущается, как нечто очень верное - он у нас прошит в подкорке еще с тех времен, когда мы были шимпами и непрерывно воевали с собратьями за свой кусочек джунглей.
Проблема в том, что у всех высших приматов очень узкая экологическая ниша. Ареал им особо не расширить, поэтому внутривидовая конкуренция очень сильна. С другой стороны, они сравнительно слабы - у них нет острых зубов и когтей, как у хищников - они даже и убить сородича толком не могут. Отсюда необходимость объединяться в группы, наращивая в группе очень высокий уровень агрессии, которая направляется, в том числе, и против чужаков своего вида.
Нам этого теперь не хватает. Нам многого не хватает. Условия человеческого существования изменились очень резко за последние пару тысяч лет - и даже да последние пару сотен лет - а скорость генетической эволюции такова, что для заметных биологических изменений и соответствующей подстройки к среде нужны миллионы лет. Так что, биологически мы очень слабо приспособлены для той жизни, которую сейчас живем. Мы компенсируем разрыв за счет воспитания - так что в воспитание детей и молодых взрослых общество вкладывает колоссальные сили и ресурсы - что очень правильно. Но при этом у какого-нибудь сукина сына вечно возникает соблазн сыграть на каких-то самых базовых инстинктах, которые в нынешней формации оказались не у дел. Так что эти инстинкты можно будить, их можно направлять - ловя себе вкусную рыбку в этой очень мутной водичке. Где-то откликнется тридцать-сорок процентов страны - а прочие возмутятся и станут активно против. Где-то откликнутся процентов семьдесят, а прочие отвернутся и скажут, а пох. Зависит от того, как общество построено. А люди - они и есть люди.