Почему я не пойду на Чистые пруды
Самые разные мои друзья и знакомые ежедневно и почти ежечасно с момента создания импровизированного лагеря на Чистых прудах спрашивают меня - там ли я, если еще нет, то пойду ли, если отказываюсь идти, то почему.. Вероятно, прийдется дать один ответ на этот вопрос сразу всем. Я не на Чистых прудах и не собираюсь туда идти, поскольку не считаю происходящее там сколько-нибудь перспективным и уже тем более не считаю это протестным действием. В ночь с 6 на 7 мая, когда число задержанных, избитых и покалеченных ментами людей в Москве достигло пика, когда страна ожидала коронации упыря, казалось, что в обществе есть все необходимые составляющие для успешного единого и однозначного поступка: озверевшие от безнаказанности и ненависти к Москве и москвичам провинциалы в форме швыряли людей на землю и с наслаждением били ногами, руками, дубинками, заграждениями под объективами десятков фото и видеокамер, сотни незаконно задержанных, избитых и по несколько часов вынужденных находиться в клетках вонючих автозаков в обществе «победителей».. Было настроение ответить им за все, было желание уничтожать их десятками как клопов. Но ничего не случилось. Случился детский лагерь на пруду. Собрались хорошие, честные и милые люди, которые общаются между собой, поют песни, едят печеньки и пьют чай, повествуют в твиттерах о том как там весело и прекрасно, все они интересны, неглупы и имеют исключительно благие намерения. Вот только к протесту это отношения не имеет. Сильно поразило появление «устава оппозиционного лагеря на Чистых Прудах», особенно отдельные его пункты. Разумеется, вполне логично установление ряда внутренних правил, регулирующих ситуацию внутри многочисленной группы, но собравшиеся кажется забыли зачем собирались. Вот некоторые из выработанных там правил:
«Правила поведения по отношению к полиции и власти.
- Не применять насилие и не призывать к применению насилия.
- К полицейским относиться уважительно, разговаривать с ними вежливо.
- Не реагировать на провокации.
- Не выкрикивать лозунги, не скандировать.
- Не разворачивать плакаты.
- Не использовать громкоговорители.
Правила поведения по отношению к провокаторам и враждебно-настроенным гражданам.
- Спокойно объяснить свою позицию и попросить провокатора удалиться.
- Если враждебные действия не прекращаются, не применять силу, а обратиться к полицейскому или дежурному дружиннику».
Далее появились и другие верные приметы - жесткое почасовое расписание трапез, время отбоя, безропотное разрешение сотрудникам полиции и дружинникам (!) патрулировать лагерь и многое другое. Полагаю, следующим шагом «протестующих» должно стать организованное, слаженное и доброе огораживание занимаемой территории бетонкой и натягивание колючки по периметру. Перечень запрещенных предметов и занятий уже существует, так что осталась самая малость. Вот только главное отличие этого парадоксального образования от настоящей зоны в том, что на Чистых люди сами и добровольно выбрали себе режим и «к полицейским относятся уважительно». Я, конечно, и раньше задавалась вопросом, с какой целью граждане посещают так называемые «санкционированные акции», и неизменно получала один и тот же неубедительный и лукавый ответ: «мы добиваемся соблюдения Конституции и других законов, поэтому и сами должны действовать законными методами». Также, мне казалось, что 6 мая 2012 на Болотной площади в Москве государство дало исчерпывающий ответ законным методам борьбы. Протесту не требуется разрешение, ему не нужно расписание принятий пищи и посещений туалета, он говорит на ином языке, который пока мало кто выучил. Всем, кто когда-либо сталкивался в том или ином качестве с «представителями власти» в лице сотрудников правоохранительных органов, хорошо известно, что с ментами договариваться нельзя. Их можно использовать, покупать и продавать, но никогда не вступать с ними в отношения как с равными субъектами договора. Эту же позицию занимает и само российское государство: полиция - временный буфер между властью и обществом, живая заслонка, которая в последствии будет вышвырнута на растерзание настоящему протесту.