Неделя выдалась… Встречи. Люди.
В понедельник пили в прекрасном баре в здании моста с Алехандро, приползла домой в начале первого ночи. Во вторник встречалась с ним около полуночи на трамвайной остановке, дабы отдать книжки для эвакуации из Вены в Москву (Алехандро улетел на 5 дней в Россию). В среду грустила, ела, ползала на спорт, некстати встретила Пьера, который разучил по-русски «до свидания», расстроилась, болтала полночи по телефону.
В четверг случайно встретив на трамвайной остановки Элени договорилась с ней пить вино на улице… Она уже шесть лет пишет докторскую: пять в Париже и год тут. Она кипрская гречанка, кудрявая, очаровательная, сумасшедшая, она разговаривает со мной на смеси английского французского и итальянского, она курит табак и очень элегантно делает самокрутки… Я могу смотреть на нее часами, как она берет щепотку табака, неторопливо кладет, заворачивает… поправляет. Она как раз и есть образец того, как жить медленно и быть внимательной к деталям. «Тридцатилетия ты страшишься!? Боюсь ли я? Я так боялась 28 лет, 29 лет… а теперь дедлайн для всего этого: бойфренда, ребенка, докторской и хорошей работы в Париже истекает в грядущий понедельник, чего уж бояться, когда все сроки прошли!?»
В пятницу был последний рабочий день и ужин с литовской Юлей. В субботу с утра встречались под дождем с Людо (после девяти лет прошедших с американского лагеря), я забыла зонт и молилась, чтобы он его взял.
- Елена, ты совсем не изменилась…
- Ага, только немного седых волос на макушке…
- А у меня на висках...
Мы с ним очень душевно прошлись по городу под руку плечом к плечу под одним крошечным зеленым зонтом, выпили кофе, промокли, как черти (он, правда очень заботливо нес зонт надо мной, но это не помогло). С ним удивительно легко, как-то уютно, как будто расстались пару недель назад. Он ищет работу в Вене, дабы перебраться в Вену к своей девушке, буду держать за него кулаки. Нынче бегу на ранний домашний ужин у моей бывшей китайской однокурсницы На Ли, позднюю вечеринку с испанцами пропущу, ибо надо проснуться и успеть на воскресный автобус в Будапешт, дабы отбыть до дня пионерии в Грецию.
Обнимаю всех. Не теряйте.
В четверг случайно встретив на трамвайной остановки Элени договорилась с ней пить вино на улице… Она уже шесть лет пишет докторскую: пять в Париже и год тут. Она кипрская гречанка, кудрявая, очаровательная, сумасшедшая, она разговаривает со мной на смеси английского французского и итальянского, она курит табак и очень элегантно делает самокрутки… Я могу смотреть на нее часами, как она берет щепотку табака, неторопливо кладет, заворачивает… поправляет. Она как раз и есть образец того, как жить медленно и быть внимательной к деталям. «Тридцатилетия ты страшишься!? Боюсь ли я? Я так боялась 28 лет, 29 лет… а теперь дедлайн для всего этого: бойфренда, ребенка, докторской и хорошей работы в Париже истекает в грядущий понедельник, чего уж бояться, когда все сроки прошли!?»
В пятницу был последний рабочий день и ужин с литовской Юлей. В субботу с утра встречались под дождем с Людо (после девяти лет прошедших с американского лагеря), я забыла зонт и молилась, чтобы он его взял.
- Елена, ты совсем не изменилась…
- Ага, только немного седых волос на макушке…
- А у меня на висках...
Мы с ним очень душевно прошлись по городу под руку плечом к плечу под одним крошечным зеленым зонтом, выпили кофе, промокли, как черти (он, правда очень заботливо нес зонт надо мной, но это не помогло). С ним удивительно легко, как-то уютно, как будто расстались пару недель назад. Он ищет работу в Вене, дабы перебраться в Вену к своей девушке, буду держать за него кулаки. Нынче бегу на ранний домашний ужин у моей бывшей китайской однокурсницы На Ли, позднюю вечеринку с испанцами пропущу, ибо надо проснуться и успеть на воскресный автобус в Будапешт, дабы отбыть до дня пионерии в Грецию.
Обнимаю всех. Не теряйте.