Jan 30, 2009 02:40
Растираю пьяные слезы по уже похмельным щекам; растираю, дабы растиражировать и поскорее растранжирить.
Горьковатые.
Промозглые.
Задумчивые.
Безотносительные.
Безвозвратные.
Безмолвные.
Слезы радости и опустошения. Слезы боли и страсти. Печальные и чудесные. Опустошенческие. Великомученические. Такие разные. Все вместе.
Слезы сквозь причитания о том, чего больше не будет, перемежающиеся всхлипами о том, чего не было.
Такие странные, подобострастные, приглушенные, низменные и неуместные слезы. Капающие не к селу не к городу, на какую бы букву ни заканчивалось его название. Капающие будто выжатая из цельных кофейных зерен утренняя роса. Словно песчинки песочных часов, которые всегда показывают неточное время.
Готовишься ответно вгрызться в грозные угрызения совести?
Грязные угрызения совести?
Грузные угрызения совести?
Ан нет. Совесть-то мертва. Совесть давно окончила повесть. Окоченела и окончила кончиками виртуозных невидимых пальцев. Смылась, зацепившись за кристаллы соли слез. Совесть мертва, как и честь, ум, эпоха. И… «все равно», что мертва даже партия. Даже не столько мертва, сколько проиграна.
Симмитировать и смыть атрибуты...слова… слоганы…
Ведь они утратили смысл, запутавшись в буквах собственных наименований, наименьшим из зол, вымазанных золой.
В итоге: еще раз внимательно прошелся по сценарию и наотрез отказался играть главную роль в трагикомическом спектакле «Моя жизнь»
пусть кастинг продолжается
ML, 29-30 января 2009
2009,
проzzа,
творчество