Полное де-жавю.
"...«Формально начало Первой чеченской войны датируют декабрем 1994 года, но неумолимое сползание к ней началось годом раньше, в середине декабря 1993-го, когда было запущено выполнение «плана Шахрая», предписывавшего в отношении мятежной республики «переговоры на фоне силового давления». Этот план был принят 6 ноября 93-го, и благополучно лёг «под сукно», как многие подобные документы.
Извлечь его и привести в действие заставили итоги парламентских выборов 12 декабря 1993 года, на которых большинство в Государственной Думе получили коммунисты и «жириновцы». Исполнительная власть, совсем недавно, 4 октября 1993-го в результате московской «Малой гражданской войны» избавившаяся от мятежного Верховного Совета, вновь получила оппозиционный парламент. Надо было что-то делать, и люди, которых мы теперь назвали бы «политтехнологами» (тогда, кажется, еще не было подобного слова), нашли «гениальный» выход: надо перетянуть оппозиционный электорат, перехватывая оппозиционную «повестку дня». Надо сделать что-нибудь национальное и патриотическое, лучше всего - «вернуть в лоно Империи отложившуюся провинцию». Тогда-то и вспомнили про «план Шахрая» по Чечне, про «переговоры на фоне силового давления». Эту версию событий (которая поначалу была лишь реконструкцией, гипотезой, догадкой), впоследствии подтвердили участники «мозгового штурма» декабря 1993-го.
А дальше государственная машина жила по своим законам. Примерно через полгода от «переговорной» составляющей не осталось и следа. Официально Россия лишь выражала озабоченность «внутренним конфликтом» в Чечне. При этом российские силовики, - ФСБ, Миннац (Егоров, глава ведомства, предпочитал камуфляж) и прочие, - поддерживали, чем могли, антидудаевскую оппозицию. Сначала деньгами, затем - оружием, наконец - тяжелым вооружением с экипажами. Каждый раз - безуспешно. Однако в системе принятия решений, где отсутствовали обратные связи, где одни и те же ведомства и люди сначала принимали решения, затем их осуществляли, и, наконец, оценивали плоды трудов, некому было сказать: «Стоп!» Из любой неудачи был возможен лишь один вывод: «всё было правильно, но надо удвоить усилия!»
«Точка невозврата» была пройдена на переломе от осени к зиме. 26 ноября в Грозный вошла колонна из сорока танков «оппозиции». Техника была сожжена, члены экипажа - убиты или взяты в плен. Оказалось, что за рычагами машин сидели военнослужащие из подмосковных гарнизонов, нанятые Федеральной службой контрразведки..."
Как нам стало известно в 2016 году с "оппозицией" в Крыму и Донбассе за мелкий прайс (читай за долги госбанкам) быстро договорились, в Одессе и Харькове - нет. Слишком местные олигархи подняли требования к "центру". А триггером к активным "патриотическим действиям" стал откровенный провал партии власти на выборах в госдуму.
Чуть назад.
Сталин с Ворошиловым пытались захватить власть (установить контроль над правительством) с помощью "зимней войны" (1939). Не вышло - реальные потери Красной Армии в той авантюре до сих пор тайна страшнее всех остальных...
Случилось "партийное" назначение С. председателем совета народных комиссаров за четыре дня до окончания срока действия директивы 21 (10 мая 1941) - как бы, принимая во внимание "особые контакты" Иосифа с самим Адольфом. Но договаривались о дележе финского никеля в Петсамо без С. исключительно силами наркомата индел (единственная должность, которую оставили за Молотовым).
Он же лепетал утром 1941 года в радио - "за что?"
Опять же остановить войну 03 июля 1941 года пытался тот же наркомат индел (он же Молотов), убедив внешнеторговый наркомат уплатить долги Германии по кредиту 1935 года...
Кажется, "картина маслом" начинает вытанцовываться. Как и резкий реверанс "правозащитников" в сторону фигуры Сталина. Значит, решение на самом верху принято: единственный способ сохранить власть - война.
Извлечь его и привести в действие заставили итоги парламентских выборов 12 декабря 1993 года, на которых большинство в Государственной Думе получили коммунисты и «жириновцы». Исполнительная власть, совсем недавно, 4 октября 1993-го в результате московской «Малой гражданской войны» избавившаяся от мятежного Верховного Совета, вновь получила оппозиционный парламент. Надо было что-то делать, и люди, которых мы теперь назвали бы «политтехнологами» (тогда, кажется, еще не было подобного слова), нашли «гениальный» выход: надо перетянуть оппозиционный электорат, перехватывая оппозиционную «повестку дня». Надо сделать что-нибудь национальное и патриотическое, лучше всего - «вернуть в лоно Империи отложившуюся провинцию». Тогда-то и вспомнили про «план Шахрая» по Чечне, про «переговоры на фоне силового давления». Эту версию событий (которая поначалу была лишь реконструкцией, гипотезой, догадкой), впоследствии подтвердили участники «мозгового штурма» декабря 1993-го.
А дальше государственная машина жила по своим законам. Примерно через полгода от «переговорной» составляющей не осталось и следа. Официально Россия лишь выражала озабоченность «внутренним конфликтом» в Чечне. При этом российские силовики, - ФСБ, Миннац (Егоров, глава ведомства, предпочитал камуфляж) и прочие, - поддерживали, чем могли, антидудаевскую оппозицию. Сначала деньгами, затем - оружием, наконец - тяжелым вооружением с экипажами. Каждый раз - безуспешно. Однако в системе принятия решений, где отсутствовали обратные связи, где одни и те же ведомства и люди сначала принимали решения, затем их осуществляли, и, наконец, оценивали плоды трудов, некому было сказать: «Стоп!» Из любой неудачи был возможен лишь один вывод: «всё было правильно, но надо удвоить усилия!»
«Точка невозврата» была пройдена на переломе от осени к зиме. 26 ноября в Грозный вошла колонна из сорока танков «оппозиции». Техника была сожжена, члены экипажа - убиты или взяты в плен. Оказалось, что за рычагами машин сидели военнослужащие из подмосковных гарнизонов, нанятые Федеральной службой контрразведки..."
Как нам стало известно в 2016 году с "оппозицией" в Крыму и Донбассе за мелкий прайс (читай за долги госбанкам) быстро договорились, в Одессе и Харькове - нет. Слишком местные олигархи подняли требования к "центру". А триггером к активным "патриотическим действиям" стал откровенный провал партии власти на выборах в госдуму.
Чуть назад.
Сталин с Ворошиловым пытались захватить власть (установить контроль над правительством) с помощью "зимней войны" (1939). Не вышло - реальные потери Красной Армии в той авантюре до сих пор тайна страшнее всех остальных...
Случилось "партийное" назначение С. председателем совета народных комиссаров за четыре дня до окончания срока действия директивы 21 (10 мая 1941) - как бы, принимая во внимание "особые контакты" Иосифа с самим Адольфом. Но договаривались о дележе финского никеля в Петсамо без С. исключительно силами наркомата индел (единственная должность, которую оставили за Молотовым).
Он же лепетал утром 1941 года в радио - "за что?"
Опять же остановить войну 03 июля 1941 года пытался тот же наркомат индел (он же Молотов), убедив внешнеторговый наркомат уплатить долги Германии по кредиту 1935 года...
Кажется, "картина маслом" начинает вытанцовываться. Как и резкий реверанс "правозащитников" в сторону фигуры Сталина. Значит, решение на самом верху принято: единственный способ сохранить власть - война.