аниме как зеркало загадочной японской души и инструмент психоанализа
Originally posted by ansimov at аниме как зеркало загадочной японской души и инструмент психоанализа
только что в познавательных целях запихал в себя три серии аниме "Волчий дождь".
про волков, которые в человеческом облике живут среди людей.
опираясь на этот материал и предыдущие наблюдения (для непонятливых объясняю, что под словами "предыдущие наблюдения" имеются в виду аниме, просмотренные ранее, а также прочие известные примеры японской культуры), извлек следующие выводы.
1. Судя по аниме, японцам известно различие положительных и отрицательных эмоций, но неизвестно различие добра и зла. В их сознании господствует абсолютный моральный дуализм. Главный герой, например, может убить постороннего, или даже своего союзника, просто чтобы продемонстрировать свой глубокий внутренний психологический конфликт с самим собой. И нигде по сюжету этот эпизод больше не всплывает - никакое раскаяние не подразумевается.
Вот эта моральная слепота прослеживается в японском творчестве с древности. Главная черта самурайских подвигов - танатофилия, а не мужество. Эта же танатофилия является духовной сутью сэппуку. Когда европейцы восхваляют сэппуку как подвиг чести, они совершают ошибку, проецируя на этот ритуал собственные понятия о чести. Фильм "последний самурай" характерный пример этой ошибочной проекции. Белый человек не может быть самураем - у него другие корни, другая генетика, другие душевные архетипы, которые он может не осознавать, но не может игнорировать. Пытаясь быть или казаться самураем, белый человек может становиться только рыцарем, рядящимся в кимоно. Идеалы белого человека, наивысшим воплощением которых является христианство, предельно жизнелюбивы. Высший подвиг чести - не убить себя, а пожертвовать собой ради жизни другого. Сэппуку - бессмысленное самоубийство, которое просто вычеркивает человека из мира, без пользы или вреда для остальных.
Моральный мир японцев до удивительного схож с таковым миром первобытных дикарей - убил, съел, полюбил, почувствовал неизъяснимую тоску, повыл на луну, уснул. На этом уровне их душевные движения заканчиваются. Японцы во многом еще просто первобытные дикари. Это их право, но наше право - иметь это в виду, в случае, если надо будет выбирать между японцами и кем-то еще. Я думаю, все непонятные для европейцев особенности японского поведения, в т.ч. "собачье поведение" или недавнее выпихивание русских туристов из аэропорта, надо рассматривать с этой точки зрения - тогда многое станет понятным.
Вопрос, как японцы смогли достигнуть таких высот в технике, оставшись дикарями в моральном смысле - на самом деле, иллюстрирует лишь аморальность технического прогресса. Оказывается, можно быть дикарем и делать точную технику. Человечность, на самом деле, проявляется не в этом - не в уровне технического прогресса.
2. Особую пикантность аниме придает сильный фон тотальной неудовлетворенности жизнью, доходящей до депрессии и активного самоотрицания. Моросящий дождь, мокрые распатланные волосы, ветер, гоняющий обрывки по пустынным переулкам, неестественно яркое солнце, нагоняющее вместо радости тоску, фиксация аффективных жестов - все это естественно для состояния подростка, терзаемого гормонами и не находящего себе места на переходе из детей во взрослые. Но японцами этот феномен сознательно педалируется до одури, чем и вызвана эмоциональная привлекательность аниме. Проблема в том, что в больших дозах это педалирование сносит крышу, после чего неудивительны случаи самоубийства японских (и не только) подростков. А главное, предназначение культуры, по определению - учить человека преодолевать подобные жизненные проблемы, а не эксплуатировать их ради сиюминутной прибыли. В этом смысле японская культура антикультурна и античеловечна.
3. Аниме вообще является жанром осознанной эксплуатации конфликтности. В основе сюжета любого аниме лежит разодранный противоречиями мир. Волки-убийцы в качестве положительных героев, люди-обыватели в качестве отрицательных - кого не порвет на части при попытке отождествиться с одной из этих сторон? Ведь отождествление это закон восприятия культурной продукции. Мы сопереживаем героям книг и фильмов, не можем не сопереживать - иначе нам не интересно и мы закрываем книгу и прерываем просмотр. Мы должны выбрать кого-то из героев и сопереживать ему в его борьбе с остальными. Японцы заставляют сопереживать одновременно всем противоборствующим сторонам, погружая зрителя в трагический конфликт, самопротиворечие, приводящее к жизненному отчаянию.
Самое худшее, что они делают это не для того, чтобы показать какую-то философскую идею, а просто чтобы создать "жареный интерес" к своей продукции и продать ее. Несчастные девочки, несчастные мальчики, несчастные взрослые и дети, несчастный мир, несчастные злодеи - все убивают друг друга, все плохо-плохо-плохо.
Позитив присутствует только как обещание, которое постоянно отодвигается в будущее, на "следующую серию", и никогда не сбывается.
4. И с эстетической, и с психологической точки зрения аниме являются не поздним извращением японской культуры, а ее логичным преемственным продолжением. В японских хокку присутствуют те же черты, которые раскрываются в аниме - моральная индифферентность, напряженный эмоциональный фон, депрессивный стиль.
И последнее. Конечно, прямо называть землетрясение и радиацию карами Божьими на головы японцев за их амбиции и пороки - не совсем адекватно. В этом смысле кары Божьи грозят всем нам. Все мы в чем-то японцы.
Речь о том, что бедствия японцев выглядят логично в христианской системе координат и бессмысленно в любой другой.
Для христианина беда Японии - нравственный урок. Для всех остальных - просто эпизод бытия материальной вселенной, такой же морально бессмысленный, как и все происходящее в ней.
только что в познавательных целях запихал в себя три серии аниме "Волчий дождь".
про волков, которые в человеческом облике живут среди людей.
опираясь на этот материал и предыдущие наблюдения (для непонятливых объясняю, что под словами "предыдущие наблюдения" имеются в виду аниме, просмотренные ранее, а также прочие известные примеры японской культуры), извлек следующие выводы.
1. Судя по аниме, японцам известно различие положительных и отрицательных эмоций, но неизвестно различие добра и зла. В их сознании господствует абсолютный моральный дуализм. Главный герой, например, может убить постороннего, или даже своего союзника, просто чтобы продемонстрировать свой глубокий внутренний психологический конфликт с самим собой. И нигде по сюжету этот эпизод больше не всплывает - никакое раскаяние не подразумевается.
Вот эта моральная слепота прослеживается в японском творчестве с древности. Главная черта самурайских подвигов - танатофилия, а не мужество. Эта же танатофилия является духовной сутью сэппуку. Когда европейцы восхваляют сэппуку как подвиг чести, они совершают ошибку, проецируя на этот ритуал собственные понятия о чести. Фильм "последний самурай" характерный пример этой ошибочной проекции. Белый человек не может быть самураем - у него другие корни, другая генетика, другие душевные архетипы, которые он может не осознавать, но не может игнорировать. Пытаясь быть или казаться самураем, белый человек может становиться только рыцарем, рядящимся в кимоно. Идеалы белого человека, наивысшим воплощением которых является христианство, предельно жизнелюбивы. Высший подвиг чести - не убить себя, а пожертвовать собой ради жизни другого. Сэппуку - бессмысленное самоубийство, которое просто вычеркивает человека из мира, без пользы или вреда для остальных.
Моральный мир японцев до удивительного схож с таковым миром первобытных дикарей - убил, съел, полюбил, почувствовал неизъяснимую тоску, повыл на луну, уснул. На этом уровне их душевные движения заканчиваются. Японцы во многом еще просто первобытные дикари. Это их право, но наше право - иметь это в виду, в случае, если надо будет выбирать между японцами и кем-то еще. Я думаю, все непонятные для европейцев особенности японского поведения, в т.ч. "собачье поведение" или недавнее выпихивание русских туристов из аэропорта, надо рассматривать с этой точки зрения - тогда многое станет понятным.
Вопрос, как японцы смогли достигнуть таких высот в технике, оставшись дикарями в моральном смысле - на самом деле, иллюстрирует лишь аморальность технического прогресса. Оказывается, можно быть дикарем и делать точную технику. Человечность, на самом деле, проявляется не в этом - не в уровне технического прогресса.
2. Особую пикантность аниме придает сильный фон тотальной неудовлетворенности жизнью, доходящей до депрессии и активного самоотрицания. Моросящий дождь, мокрые распатланные волосы, ветер, гоняющий обрывки по пустынным переулкам, неестественно яркое солнце, нагоняющее вместо радости тоску, фиксация аффективных жестов - все это естественно для состояния подростка, терзаемого гормонами и не находящего себе места на переходе из детей во взрослые. Но японцами этот феномен сознательно педалируется до одури, чем и вызвана эмоциональная привлекательность аниме. Проблема в том, что в больших дозах это педалирование сносит крышу, после чего неудивительны случаи самоубийства японских (и не только) подростков. А главное, предназначение культуры, по определению - учить человека преодолевать подобные жизненные проблемы, а не эксплуатировать их ради сиюминутной прибыли. В этом смысле японская культура антикультурна и античеловечна.
3. Аниме вообще является жанром осознанной эксплуатации конфликтности. В основе сюжета любого аниме лежит разодранный противоречиями мир. Волки-убийцы в качестве положительных героев, люди-обыватели в качестве отрицательных - кого не порвет на части при попытке отождествиться с одной из этих сторон? Ведь отождествление это закон восприятия культурной продукции. Мы сопереживаем героям книг и фильмов, не можем не сопереживать - иначе нам не интересно и мы закрываем книгу и прерываем просмотр. Мы должны выбрать кого-то из героев и сопереживать ему в его борьбе с остальными. Японцы заставляют сопереживать одновременно всем противоборствующим сторонам, погружая зрителя в трагический конфликт, самопротиворечие, приводящее к жизненному отчаянию.
Самое худшее, что они делают это не для того, чтобы показать какую-то философскую идею, а просто чтобы создать "жареный интерес" к своей продукции и продать ее. Несчастные девочки, несчастные мальчики, несчастные взрослые и дети, несчастный мир, несчастные злодеи - все убивают друг друга, все плохо-плохо-плохо.
Позитив присутствует только как обещание, которое постоянно отодвигается в будущее, на "следующую серию", и никогда не сбывается.
4. И с эстетической, и с психологической точки зрения аниме являются не поздним извращением японской культуры, а ее логичным преемственным продолжением. В японских хокку присутствуют те же черты, которые раскрываются в аниме - моральная индифферентность, напряженный эмоциональный фон, депрессивный стиль.
И последнее. Конечно, прямо называть землетрясение и радиацию карами Божьими на головы японцев за их амбиции и пороки - не совсем адекватно. В этом смысле кары Божьи грозят всем нам. Все мы в чем-то японцы.
Речь о том, что бедствия японцев выглядят логично в христианской системе координат и бессмысленно в любой другой.
Для христианина беда Японии - нравственный урок. Для всех остальных - просто эпизод бытия материальной вселенной, такой же морально бессмысленный, как и все происходящее в ней.