Иерархическая модель управления
Попробую простым и понятным языком рассказать о том, что такое иерархическая модель управления, и какими врождёнными болячками она страдает. А также рассказать обо всех альтернативах, которые только смогу вспомнить и/или придумать.
Представьте себе, что есть десять человек, которым нужно сделать одно общее дело. Не важно какое - завалить мамонта, построить хижину или сваять софтину. Если каждый просто будет делать то, что ему взбредёт в голову, ничего из затеи не выйдет. Участники просто будут мешать друг другу, переругаются, плюнут и разойдутся. Нужен план, нужно управление. Здесь на выручку традиционно приходит прошитый в наших генах иерархический принцип управления: назначается главный, который и рулит процессом. Координирует действия. И всё получается. Успех, конечно, сильно зависит от качеств руководителя, но алгоритм назначения начальника тоже прошит в наших генах, и он достаточно эффективен. Назначается или самый опытный, или тот, кому результат нужен больше всех. Безо всяких лишних разговоров. Как само собой разумеющееся.
Уже на этом шаге мы получаем двухступенчатую иерархию, и появляется первое западло, заключающееся в том, что субъектом, определяющим цели деятельности коллектива, становится один из членов коллектива. Это пока что маленькая, но очень гнусная логическая дырка. Совершенно невозможно, чтобы одна из частичек целого, оставаясь частичкой целого, сама стала этим самым целым в такой важной функции как целеполагание. Эта логическая закольцованность, как правило, в двухступенчатой иерархии не представляет серьёзной проблемы (особенно если руководитель выбран по принципу «больше всех нужно»), но некоторые вызванные таким положением дел проблемы уже возможны. Например, если команде нужно добыть большого мамонта, то руководитель может приказать напасть на мамонта помельче хотя бы потому, что если напасть заваливать крупного мамонта, ему тоже придётся не только руководить, но и участвовать. Назовём эту проблему «узурпация целеполагания».
Узурпация целеполагания - это первый из системных изъянов, органически присущих иерархической модели управления. Здесь сразу же нужно пояснить, чем системные изъяны отличаются от всяких других проблем, с которыми мы сталкиваемся на своём пути. Системный изъян - болячка, которую невозможно вылечить до конца, потому что она является органическим следствием выбранного решения. Например, возможность ошибки при выборе руководителя в двухуровневой иерархии хоть и может доставить неприятностей, но системным изъяном не является поскольку часто бывают ситуации, когда руководитель назначается единственно правильным образом, и происходит это естественно.
Другие системные изъяны, потихоньку появляющиеся уже начиная с двухуровневой иерархии:
Когда количество участников переваливает за некий порог, единолично ими управлять со сколь-нибудь приемлемой эффективностью становится уже невозможно. Руководитель просто перестаёт справляться. Становится слабым звеном. Что делают со слабыми звеньями? Правильно, их усиливают. Это настолько логичный шаг, что ни у кого никакого сомнения не возникает. Естественный способ усилить начальника - дать ему помощников, которые возьмут на себя часть управленческих функций. Начальник командует помощниками, помощники командуют всеми остальными. Появляется трёхступенчатая иерархия.
В трёхступенчатой иерархии не только остаются и значительно усугубляются все системные изъяны, присущие двухуровневой, но и появляются новые:
Если говорить о способности иерархического принципа к масштабированию, то тут есть две противоположные тенденции. С одной стороны, иерархия является фракталом (самоподобной сущностью, в которой каждая часть подобна целому), и поэтому идеологически масштабирование является на редкость простой операцией. В этом смысле иерархия легко может быть смасштабирована до любого желаемого размера. Но, с другой стороны, по мере роста иерархии получаем доведение каждого из системных изъянов до полного «совершенства»:
Справедливости ради имеет смысл отметить, что в некоторых случаях иерархический принцип всё же демонстрирует потрясающую эффективность. Тогда, когда задача определена предельно чётко, иерархия способна легко и быстро сконцентрировать на ней усилия. Она работает как кумулятивный снаряд: собрать все ресурсы и направить их в одну точку. Построить шикарную столицу на болоте? Легко. Истребить всех воробьёв? Нет проблем. Искоренить крамолу? Да пожалуйста. Сверху вниз царская придурь скатывается за считанные дни, и пошла кипеть работа. Все остальные дела (а они не поддаются даже перечислению) - по боку. Все бросились исполнять приказ. Иногда это бывает действительно нужно, но чаще всего кумулятивный снаряд летит куда попало просто потому, что в силу одного из системных изъянов, царь живёт в мире грёз и фантазий.
Альтернативы
Альтернативы есть всегда. Даже если человек умер, остаётся альтернатива - похоронить его или кремировать.
Прежде, чем говорить об альтернативах, необходимо чётко уяснить для себя одну простую вещь. Иерархический принцип управления - это то, что для нас естественно и самоочевидно. Он прошит в наших генах как «типовая структура» обезьяньей стаи. Соответственно, иерархия - это первое решение, которое приходит нам в голову, как только мы задумываемся об организации управления. Чаще всего, это первое решение является и последним, потому что любые другие архитектуры для нас из-за нашей обезьяньей сущности непонятны, и вызывают больше вопросов, чем дают ответов. Единственное, что вселяет оптимизм, так это то, что иерархический принцип управления в природе вообще встречается крайне редко. Он скорее исключение, чем правило. Даже если говорить о нас самих, то та суперэффективная система управления, которую мы носим в нашей черепной коробке, построена не по иерархическому принципу.
Альтернатива первая. Коллективный управляющий орган. На самом деле, это, конечно, никакая не альтернатива. Просто вместо монарха на «виртуальный трон» сажается парламент. А дальше, вниз, всё то же самое. Иерархия. Возможно, иерархия коллективных органов. Применение такой «альтернативы» немножко снижает остроту проблемы «узурпация целеполагания», но решает её весьма высокой ценой: значительно снижается оперативность принятия решений. В критической ситуации коллективный орган, конечно, может сработать быстро, но если не горит, то решение вопроса может дискутироваться годами, даже не смотря на то, что дым уже во всю идёт. Все остальные системные изъяны остаются в полном объёме, а некоторые даже усугубляются. В частности те два, которые связаны с отрывами точки принятия решения от места приложения усилий и от ответственности.
Кроме этих неприятностей возникает ещё один интересный момент. Управлением, как мы знаем, может заниматься только субъект. «Управляющий объект» - бессмысленное словосочетание. Коллективный орган тоже, конечно, имеет субъектную природу, но что она собой представляет и насколько соответствует нашим ожиданиям, мы можем только гадать. Мы пока что ещё не научились даже рассуждать о субъектной природе коллективов. Нет даже единства в базовом вопросе о том, можно ли считать коллектив субъектов. Одни склонны верить в то, что коллективный разум таки есть (но при этом совсем не понятно, что о нём можно сказать), другие считают, что никаких коллективных разумов не бывает (в таком случае вообще не ясно, как управляющим субъектом может быть то, что субъектом не является).
По сути, мы можем лишь наблюдать, что один управляющий коллектив работает результативно и слаженно, а другой пребывает в состоянии «ни о чём договориться не удалось» и «погрязли в процедурных вопросах». Когда случается второе, возникает соблазн наладить работу… угадайте как. Правильно, построить внутри иерархию: назначить спикера, ему вице-спикеров, выбрать президиум, создать тематические комитеты, назначить в эти комитеты начальников. В результате получаем то, от чего хотели уйти, в полностью первозданном виде. Только вместо царя теперь спикер.
Альтернатива вторая. Ротация руководителей. Тоже, конечно, никакая не альтернатива, поскольку иерархия остаётся в абсолютно таком же пирамидально-иерархическом виде. Системный изъян, который действительно устраняется такой «альтернативой» - это уязвимость. Система перестаёт быть заложником телесного и психического здоровья одного единственного смертного двуногого. Острота остальных изъянов тоже немножко снижается, потому что регулярная перетряска всей пирамиды держит её в тонусе.
К сожалению (или к счастью?), отсрочка получается лишь временной. Ротация неизбежно превращается в управляемую имитацию ротации, а регулярные встряски - в мало кого волнующее обстоятельство, к которому система научилась адаптироваться. Иерархия всё равно костенеет, разбухает и продолжает устойчиво двигаться к собственному финалу.
Альтернатива третья. Разделение властей. Вместо одной иерархии выстраиваем несколько, разделённых по какому-то (скорее всего, функциональному) признаку. Получается, что хоть всё и пронизано иерархиями, но в точках их соприкосновения возникают эффекты, которых нет, и не может быть в чисто иерархических системах. Если рассматривать систему в целом, она получается не иерархическая и, следовательно, не подверженная «в целом» многим из тех изъянов, которые свойственны иерархиям. Локально - да, изъяны присутствуют и отравляют жизнь, но в целом получается взаимная компенсация.
Проблем с разделением властей всего две. Во-первых, не очевидно, по какому принципу произвести разделение. Задача управления масштабной затеей может не поделиться на крупные блоки корректным образом, и тогда мы в полной мере получим проблему декомпозиции недекомпозируемого. Во-вторых, в такой конструкции уж очень велик соблазн приделать всей конструкции верхушку. «Всех воедино собрать и чёрною волей сковать». Этим обычно всё и заканчивается. А если пока где-то ещё держится реальное разделение властей, то это временно. Слишком велик соблазн, и в меняющейся обстановке рано или поздно находится повод избавиться от мешающего наполеоновским планам разделения властей.
Альтернатива четвёртая. «Прямая демократия». Решения принимаются всем обществом (или сообществом) путём голосования. Очень модная тема, но, к сожалению, совершенно не жизнеспособная.
Первая очевидная (или всё же не очевидная?) проблема «прямой демократии» заключается в том, что никакими средствами невозможно организовать выдачу такого объёма управляющих сигналов, чтобы этот объём не был абсолютно смехотворен. Даже если референдумы проводятся ежедневно и на голосование выносится по десять вопросов (что хоть и представимо, но совершенно не реально), получаем, как легко подсчитать, ёмкость канала передачи управляющего воздействия, равную одной десятой миллибита в секунду. И это мы так собираемся управлять такой сложной и многоаспектной штукой как жизнь страны? Для сравнения: если измерить информационную ёмкость канала передачи управляющего сигнала от водителя к автомобилю, получается что-то порядка килобита в секунду.
Вторая проблема «прямой демократии» является следствием того, что «прямая демократия» - это попытка глобализовать принцип коллективного управляющего органа (см. выше) до уровня всего общества (сообщества). Если относительно субъектности коллектива возникали сомнения, то относительно субъектности общества, пропущенной через электронные мозги сумматора, подсчитывающего результаты голосования, можно утверждать со всей определённостью: процедура суммирования мнений участников голосования и получение среднего арифметического в качестве «ответа» полностью уничтожает коллективную субъектность. В результате в качестве управляющего субъекта у нас получается объект, субъектом совершенно точно не являющийся. Если вдуматься, то, что называется «общественным мнением», действительно является не субъектом, а объектом. В частности, объектом социологических исследований и объектом манипулирования при помощи разнообразных технологий.
Третья проблема состоит в том, что в этой схеме голосующий чётко осознаёт ничтожность своего голоса (совершенно правильно осознаёт, потому что «мощность» одного голоса действительно мизерна). Поэтому он считает себя вправе принимать решение о том, в какую клеточку ставить галочку, не изучив вопрос во всей его полноте. Голосующий руководствуется своими эмоциями (задача имиджмейкера в том, чтобы эмоции были «правильными») либо теориями, ничего не имеющими общего со скрупулёзным анализом вынесенной на голосование проблемы (это уже поле деятельности профессиональных лжецов и мистификаторов). Таким образом, «прямая демократия» работает по принципу GIGO (garbage in - garbage out), пытаясь выдать получившийся продукт за искомую «волю народа».
«Прямая демократия» действительно является альтернативой иерархии, но альтернативой настолько плохой, что единственное, на что она способна - это только дискредитировать всю идею отказа от иерархического принципа управления.
Альтернатива пятая. Экосистема. На этом принципе управления базируется не только практически всё, что мы имеем счастье наблюдать в живой природе, но и существенная часть того, что мы имеем в человеческом обществе. В частности, если рассмотреть функционирование рыночной экономики во всей чистоте идеи, то там реализуется именно экосистемный принцип управления. Тем не менее, рассуждать об этой архитектуре крайне сложно, потому что дело выглядит так, будто вообще никакого управления нет (царит анархия во всей её красе), а раз нет управления, то о каком принципе управления вообще можно говорить? А всё это потому, что мы не можем отыскать управляющего субъекта - такое существо (обязательно существо), которое управляет всем происходящим. Тем не менее, при таком (не)управлении всё обычно как-то само собой складывается весьма разумным образом. Если титанические усилия Госплана по регулированию производства довели страну до того, что за хоть какими-нибудь приличными сапогами приходилось ездить в Москву, то полумифическая «невидимая рука рынка» как-то быстро и без особого напряжения извилин отрегулировала всё так, что теперь в любой деревне можно ещё и фасон повыбирать и носик покривить типа «в этом сезоне в Милане такое уже не носят». По факту получается, что управление есть, притом на редкость тонкое и эффективное, но для того, чтобы взглянуть на этот процесс с точки зрения теории управления, нам нужно найти управляющего субъекта, который, хоть в лепёшку расшибись, никак находиться не желает.
Если управление по факту есть, а по теории его нет, значит это не проблема факта, а проблема теории. Но, скорее всего, с самой кибернетикой всё в порядке, но мы просто не научились рассуждать о субъектах. Для нас субъект - это обязательно двуногое существо. Других вариантов просто не рассматривается потому что они немыслимы. Даже когда в качестве субъекта рассматривается юрлицо, всё равно мы-то знаем, что в этом юрлице есть кабинет директора, в котором сидит настоящий субъект. Как и положено, двуногий.
Та область кибернетики, которая смогла бы корректно описать экосистемный принцип управления, в настоящий момент полностью отсутствует. В теории управления раздел «Самоорганизация» представляет собой печальное зрелище. И это можно назвать первой (и самой основной) проблемой, с которой мы сталкиваемся при использовании этого принципа.
Вторая проблема заключается в том, что система, функционирующая на этом принципе, с нашей человеческой точки зрения реально является неуправляемой. Если в иерархической системе можно пойти донести какую-нибудь свою масштабную сверхценную идею до батюшки-царя и он, если ей проникнется, издаст высочайший указ и поставит всех на уши, то в экосистеме идти просто некуда. К торговкам на рынок? Или идти проповедовать в трактир? Или написать пост в ЖЖ? Или твит в Твиттер? Капля, конечно, камень точит, но рассчитывать на то, что сказочно повезёт и сразу всё завертится, вряд ли стоит. «Невидимая рука» хоть и способна на осуществление колоссальных мегапроектов, но делает это всегда как-то неторопливо и как-то… ага, неуправляемо.
Третья проблема заключается в том, что такие системы меньше всего похожи на кумулятивный снаряд. Они похожи на печку, от которой всем тепло и сытно, но если во двор заехал танк, его броню они пробить не могут. Поэтому при столкновении с иерархиями, огнём и мечом прокладывающими себе путь через цветущие долины, у экосистем обычно мало шансов на выживание. Впрочем, сейчас отрабатываются новые формы самоорганизации, которые, возможно, этот изъян качественно залечат.
Четвёртая проблема в том, что экосистемно управляемая жизнь меньше всего похожа на рай божий на Земле. Если присмотреться внимательно, в экосистеме постоянно кто-то кого-то ест, постоянная грызня за экологические ниши, постоянное недовольство на тему «куда всё катится?» и, конечно же, повсеместный и неистребимый мелкий паразитизм.
Да, конечно, в экосистемном принципе управления есть проблемы и неудобства, но, тем не менее, именно его можно рассматривать как полноценную альтернативу иерархиям. Вот только бы научиться понимать, как эти штуки функционируют…
Альтернатива шестая. Диктатура закона. Для нас, изрядно накушавшихся чиновничьего произвола и избирательного применения закона, этот вариант кажется именно тем, что всех нас спасёт. Но юмор ситуации в том, что никакой диктатуры закона в природе не бывает. Закон - всего лишь инструмент, при помощи которого властвующие субъекты дотягиваются до тех, кем они правят. Инструмент, неодушевлённая вещь. Листочки бумаги, которые никоим образом не могут быть управляющими субъектами. При «диктатуре закона» реальная власть - у тех субъектов, которые этот закон издают и следят за его исполнением. «Диктатура закона» - всего лишь маскировка для чего-то другого. Скорее всего, для иерархии.
Смешанные варианты. Понятно, что от иерархий мы никуда в ближайшие тысячи или даже миллионы лет не денемся. Человеческая природа просто не может измениться быстрее. Поэтому самое разумное, что мы можем сделать - это применять смесь принципов управления, чётко понимая их особенности и границы их применимости:
0. Иерархический принцип. Применять на уровне малых коллективов и/или для решения разовых задач, требующих концентрации ресурсов. При этом необходимо иметь набор надёжных механизмов ликвидации иерархий, решивших продолжить своё существование хоть на секунду дольше, чем это необходимо.
1. От коллективных управляющих органов по возможности следует отказываться. Возможно, после дополнительного качественного исследования вопроса, можно будет выделить им несколько специфических экологических ниш, но сейчас мною такая возможность не просматривается.
2. Ротация руководителей - хорошее дополнение к иерархическому принципу, от которого мы всё равно пока никуда не денемся. Главное - не рассматривать её как «волшебную таблетку», вылечивающую все системные изъяны и превращающую волка в овечку.
3. Разделение властей - рассматривать как первый шаг к экологическому принципу, но сразу иметь в виду, что это только первый шаг, а впереди ещё путь в тысячу ли.
4. «Прямая демократия» должна быть отнесена на свалку истории как полностью нежизнеспособная идея.
5. Экологический принцип - научиться понимать, и по мере роста этого понимания, внедрять в жизнь.
6. О диктатуре закона мечтать в минуты праздности, но не более того.
7. Подумать над тем, какие ещё могут быть альтернативы иерархическому принципу управления (пока что здесь скромно промолчу об облачной диктатуре).
Представьте себе, что есть десять человек, которым нужно сделать одно общее дело. Не важно какое - завалить мамонта, построить хижину или сваять софтину. Если каждый просто будет делать то, что ему взбредёт в голову, ничего из затеи не выйдет. Участники просто будут мешать друг другу, переругаются, плюнут и разойдутся. Нужен план, нужно управление. Здесь на выручку традиционно приходит прошитый в наших генах иерархический принцип управления: назначается главный, который и рулит процессом. Координирует действия. И всё получается. Успех, конечно, сильно зависит от качеств руководителя, но алгоритм назначения начальника тоже прошит в наших генах, и он достаточно эффективен. Назначается или самый опытный, или тот, кому результат нужен больше всех. Безо всяких лишних разговоров. Как само собой разумеющееся.
Уже на этом шаге мы получаем двухступенчатую иерархию, и появляется первое западло, заключающееся в том, что субъектом, определяющим цели деятельности коллектива, становится один из членов коллектива. Это пока что маленькая, но очень гнусная логическая дырка. Совершенно невозможно, чтобы одна из частичек целого, оставаясь частичкой целого, сама стала этим самым целым в такой важной функции как целеполагание. Эта логическая закольцованность, как правило, в двухступенчатой иерархии не представляет серьёзной проблемы (особенно если руководитель выбран по принципу «больше всех нужно»), но некоторые вызванные таким положением дел проблемы уже возможны. Например, если команде нужно добыть большого мамонта, то руководитель может приказать напасть на мамонта помельче хотя бы потому, что если напасть заваливать крупного мамонта, ему тоже придётся не только руководить, но и участвовать. Назовём эту проблему «узурпация целеполагания».
Узурпация целеполагания - это первый из системных изъянов, органически присущих иерархической модели управления. Здесь сразу же нужно пояснить, чем системные изъяны отличаются от всяких других проблем, с которыми мы сталкиваемся на своём пути. Системный изъян - болячка, которую невозможно вылечить до конца, потому что она является органическим следствием выбранного решения. Например, возможность ошибки при выборе руководителя в двухуровневой иерархии хоть и может доставить неприятностей, но системным изъяном не является поскольку часто бывают ситуации, когда руководитель назначается единственно правильным образом, и происходит это естественно.
Другие системные изъяны, потихоньку появляющиеся уже начиная с двухуровневой иерархии:
- Деперсонализация исполнителя. В любой иерархии исполнитель - это не субъект действия, а инструмент, которым решается задача. Он не игрок, а средство, которым настоящий игрок (руководитель) ведёт свою игру. Быть инструментом - состояние, органически противоречащее самой природе целенаправленно действующих субъектов, коими мы, как и любые другие живые существа, являемся. Пребывать в состоянии, противоречащем глубинной природе - это всегда стресс. Следствия этого стресса разнообразны. В частности, можно отметить лень, саботаж и непреодолимое желание избавиться от этого стресса, самому став начальником.
- Отрыв точки принятия решений от точки приложения усилий. Узнав существенную для успеха всей затеи информацию, исполнитель совсем не обязательно донесёт её до руководителя. Он может побояться, постесняться, полениться. Может просто не сообразить, что это действительно важно. Результат: решения принимаются руководителем на основании неполных данных. И это, напоминаю, системный изъян, избавиться от которого невозможно.
- Отрыв точки принятия решения от ответственности за достигнутый результат. Одна из особенностей любого процесса управления заключается в том, что должно чётко соблюдаться очень простое правило: субъект, принимающий решение, несёт всю ответственность за последствия этого решения. Если в успешности коллективного дела заинтересован сам коллектив (рассмотренный как единое целое), то в случае неуспеха, по сути, пострадает именно он. А решения принимает руководитель. Налицо неустранимое нарушение базового правила.
- Уязвимость. Если иерархия, даже двухуровневая, существует продолжительное время, выход руководителя из игры полностью дезорганизует коллектив. Руководитель - именно та точка, куда следует ударить в первую очередь, если стоит задача уничтожить коллектив.
Когда количество участников переваливает за некий порог, единолично ими управлять со сколь-нибудь приемлемой эффективностью становится уже невозможно. Руководитель просто перестаёт справляться. Становится слабым звеном. Что делают со слабыми звеньями? Правильно, их усиливают. Это настолько логичный шаг, что ни у кого никакого сомнения не возникает. Естественный способ усилить начальника - дать ему помощников, которые возьмут на себя часть управленческих функций. Начальник командует помощниками, помощники командуют всеми остальными. Появляется трёхступенчатая иерархия.
В трёхступенчатой иерархии не только остаются и значительно усугубляются все системные изъяны, присущие двухуровневой, но и появляются новые:
- Декомпозиция недекомпозируемого. Допустим, начальник получает трёх замов. Как между ними разделить управленческую задачу? Есть множество подходов: линейная структура управления, функциональная, матричная, линейно-функциональная и прочие «основы менеджмента». Что бы мы ни взяли за основу, придётся провести декомпозицию решаемой задачи. Но задача совсем не обязана быть декомпозируемой. Нет такого закона природы, согласно которому любая задача обязана быть способной разделиться на более-менее независимые крупные блоки. Разделяется - хорошо, не разделяется - ой, значит, не повезло. Может показаться, что системный изъян, связанный с необходимостью декомпозировать недекомпозируемое, возникает уже в момент, когда задача становится предметом коллективных усилий. Однако нет. Если задача не может быть поделена между индивидуумами, то она либо вообще не становится коллективно решаемой задачей, либо становится затеей, изначально обречённой на неудачу вне зависимости от того, какая схема управления используется.
- Подмена цели. Управленец среднего звена занят реализацией цели, которая, во-первых, не является общей целью мероприятия (в лучшем случае является её частью, а в худшем, когда декомпозиция проведена неудачно, является чем-то почти целиком посторонним), а во-вторых, не является элементарным действием, направленным на достижение результата (этим занимаются рядовые). Управленец среднего звена в любом случае становится прослойкой между «верхом» и «низом». Если рассмотреть два верхних уровня, то имеем системный изъян деперсонализации посредника, а если рассмотреть два нижних, имеем узурпацию целеполагания, дополненную двумя изъянами, связанными с отрывом точки принятия решений. Деперсонализованный управляющий субъект - это полный нонсенс. Оксюморон. Менеджмент становится отдельным ремеслом, решающим задачи, выраженные в терминах, окончательно оторванных от общественных целей.
- Склонность к структурному самовоспроизводству. Трёхуровневая структура решает проблему «слабого звена» самого главного руководителя, но теперь эта же проблема начинает атаковать появившийся средний уровень. Поскольку коллектив к этому моменту уже является иерархией, проблема решается добавлением нового иерархического уровня. А потом ещё одного. И так далее. При этом все системные изъяны не только в полной мере остаются, но ещё дальше усугубляются.
Если говорить о способности иерархического принципа к масштабированию, то тут есть две противоположные тенденции. С одной стороны, иерархия является фракталом (самоподобной сущностью, в которой каждая часть подобна целому), и поэтому идеологически масштабирование является на редкость простой операцией. В этом смысле иерархия легко может быть смасштабирована до любого желаемого размера. Но, с другой стороны, по мере роста иерархии получаем доведение каждого из системных изъянов до полного «совершенства»:
- Узурпация целеполагания превращается в то, что вместо изначально задуманного дела коллектив начинает всеми своими силами обслуживать исключительно прихоти и капризы своего царя. При этом в большинстве «поддеревьев» иерархии ситуация примерно такая же. Коррупция на всех уровнях. Притом эффективно бороться с ней невозможно, потому что она - прямое следствие системного изъяна, изначально присутствующего в каждой точке системы управления.
- Деперсонализация приводит к тотальному пофигизму.
- Отрыв точек принятия решений от точек приложения усилий приводит к тому, что чем выше сидит начальник, тем меньше информации до него доходит. А самый главный начальник, скорее всего, вообще живёт в своём странном мире грёз и фантазий, никак не связанном с реальным положением вещей.
- Отрыв точек принятия решений от ответственности выливается в тотальную безответственность, очень удачно дополняющую всеобщий пофигизм.
- Уязвимость становится такой, что безвременная кончина любимого руководителя начинает очень смахивать на безвременную кончину всей затеи. Иногда она ею и является.
- Тот печальный факт, что постоянно приходится декомпозировать недекомпозируемое, в конечном итоге приводит к полному отрыву от действительности не только у высшего звена, но и у средних. «Чем занимаешься?» «Руковожу». «Чем руководишь?» «Коллективом». «Что делает коллектив?» «Улучшает показатели». «Показатели чего?» «Эффективности». «Эффективности чего?» «Подготовки отчётности». «Отчётности о чём?» «Об улучшении показателей»… И так далее.
- Системный изъян «подмена цели» трансформируется в самую интересную штуку, катастрофичность которой нам, живущим в мире иерархий, даже понять сложно. Власть становится в представлении людей чем-то вроде волшебной субстанции. «У тебя есть власть?» «Да, но не очень много». «Хочешь получить побольше?» «Конечно, кто же откажется?» Власть зарабатывается, отнимается, отдаётся, покупается. Становится абстрактной. Если власть - это возможность достижения целей (в том числе чужими руками), то она никак не может быть абстрагированной от целей. Для строительства мостика нужна власть над ресурсами, достаточными для строительства мостика. Для того, чтобы вынести мусорное ведро, вполне достаточно власти над собственным телом. Актёру нужна власть над вниманием публики, сантехнику нужна власть над краном, перекрывающим стояк. Власть всегда конкретна и всегда ситуационно-зависима. И только в большой ветвистой иерархии она становится чем-то абстрактным - тем, что можно выразить номером уровня во властной пирамиде. Власть перестаёт быть «про управление» и начинает быть «про интриги».
- Склонность к структурному самовоспроизводству превращается из просто склонности в безальтернативность. Начиная с какого-то момента пожар можно тушить только бензином.
Справедливости ради имеет смысл отметить, что в некоторых случаях иерархический принцип всё же демонстрирует потрясающую эффективность. Тогда, когда задача определена предельно чётко, иерархия способна легко и быстро сконцентрировать на ней усилия. Она работает как кумулятивный снаряд: собрать все ресурсы и направить их в одну точку. Построить шикарную столицу на болоте? Легко. Истребить всех воробьёв? Нет проблем. Искоренить крамолу? Да пожалуйста. Сверху вниз царская придурь скатывается за считанные дни, и пошла кипеть работа. Все остальные дела (а они не поддаются даже перечислению) - по боку. Все бросились исполнять приказ. Иногда это бывает действительно нужно, но чаще всего кумулятивный снаряд летит куда попало просто потому, что в силу одного из системных изъянов, царь живёт в мире грёз и фантазий.
Альтернативы
Альтернативы есть всегда. Даже если человек умер, остаётся альтернатива - похоронить его или кремировать.
Прежде, чем говорить об альтернативах, необходимо чётко уяснить для себя одну простую вещь. Иерархический принцип управления - это то, что для нас естественно и самоочевидно. Он прошит в наших генах как «типовая структура» обезьяньей стаи. Соответственно, иерархия - это первое решение, которое приходит нам в голову, как только мы задумываемся об организации управления. Чаще всего, это первое решение является и последним, потому что любые другие архитектуры для нас из-за нашей обезьяньей сущности непонятны, и вызывают больше вопросов, чем дают ответов. Единственное, что вселяет оптимизм, так это то, что иерархический принцип управления в природе вообще встречается крайне редко. Он скорее исключение, чем правило. Даже если говорить о нас самих, то та суперэффективная система управления, которую мы носим в нашей черепной коробке, построена не по иерархическому принципу.
Альтернатива первая. Коллективный управляющий орган. На самом деле, это, конечно, никакая не альтернатива. Просто вместо монарха на «виртуальный трон» сажается парламент. А дальше, вниз, всё то же самое. Иерархия. Возможно, иерархия коллективных органов. Применение такой «альтернативы» немножко снижает остроту проблемы «узурпация целеполагания», но решает её весьма высокой ценой: значительно снижается оперативность принятия решений. В критической ситуации коллективный орган, конечно, может сработать быстро, но если не горит, то решение вопроса может дискутироваться годами, даже не смотря на то, что дым уже во всю идёт. Все остальные системные изъяны остаются в полном объёме, а некоторые даже усугубляются. В частности те два, которые связаны с отрывами точки принятия решения от места приложения усилий и от ответственности.
Кроме этих неприятностей возникает ещё один интересный момент. Управлением, как мы знаем, может заниматься только субъект. «Управляющий объект» - бессмысленное словосочетание. Коллективный орган тоже, конечно, имеет субъектную природу, но что она собой представляет и насколько соответствует нашим ожиданиям, мы можем только гадать. Мы пока что ещё не научились даже рассуждать о субъектной природе коллективов. Нет даже единства в базовом вопросе о том, можно ли считать коллектив субъектов. Одни склонны верить в то, что коллективный разум таки есть (но при этом совсем не понятно, что о нём можно сказать), другие считают, что никаких коллективных разумов не бывает (в таком случае вообще не ясно, как управляющим субъектом может быть то, что субъектом не является).
По сути, мы можем лишь наблюдать, что один управляющий коллектив работает результативно и слаженно, а другой пребывает в состоянии «ни о чём договориться не удалось» и «погрязли в процедурных вопросах». Когда случается второе, возникает соблазн наладить работу… угадайте как. Правильно, построить внутри иерархию: назначить спикера, ему вице-спикеров, выбрать президиум, создать тематические комитеты, назначить в эти комитеты начальников. В результате получаем то, от чего хотели уйти, в полностью первозданном виде. Только вместо царя теперь спикер.
Альтернатива вторая. Ротация руководителей. Тоже, конечно, никакая не альтернатива, поскольку иерархия остаётся в абсолютно таком же пирамидально-иерархическом виде. Системный изъян, который действительно устраняется такой «альтернативой» - это уязвимость. Система перестаёт быть заложником телесного и психического здоровья одного единственного смертного двуногого. Острота остальных изъянов тоже немножко снижается, потому что регулярная перетряска всей пирамиды держит её в тонусе.
К сожалению (или к счастью?), отсрочка получается лишь временной. Ротация неизбежно превращается в управляемую имитацию ротации, а регулярные встряски - в мало кого волнующее обстоятельство, к которому система научилась адаптироваться. Иерархия всё равно костенеет, разбухает и продолжает устойчиво двигаться к собственному финалу.
Альтернатива третья. Разделение властей. Вместо одной иерархии выстраиваем несколько, разделённых по какому-то (скорее всего, функциональному) признаку. Получается, что хоть всё и пронизано иерархиями, но в точках их соприкосновения возникают эффекты, которых нет, и не может быть в чисто иерархических системах. Если рассматривать систему в целом, она получается не иерархическая и, следовательно, не подверженная «в целом» многим из тех изъянов, которые свойственны иерархиям. Локально - да, изъяны присутствуют и отравляют жизнь, но в целом получается взаимная компенсация.
Проблем с разделением властей всего две. Во-первых, не очевидно, по какому принципу произвести разделение. Задача управления масштабной затеей может не поделиться на крупные блоки корректным образом, и тогда мы в полной мере получим проблему декомпозиции недекомпозируемого. Во-вторых, в такой конструкции уж очень велик соблазн приделать всей конструкции верхушку. «Всех воедино собрать и чёрною волей сковать». Этим обычно всё и заканчивается. А если пока где-то ещё держится реальное разделение властей, то это временно. Слишком велик соблазн, и в меняющейся обстановке рано или поздно находится повод избавиться от мешающего наполеоновским планам разделения властей.
Альтернатива четвёртая. «Прямая демократия». Решения принимаются всем обществом (или сообществом) путём голосования. Очень модная тема, но, к сожалению, совершенно не жизнеспособная.
Первая очевидная (или всё же не очевидная?) проблема «прямой демократии» заключается в том, что никакими средствами невозможно организовать выдачу такого объёма управляющих сигналов, чтобы этот объём не был абсолютно смехотворен. Даже если референдумы проводятся ежедневно и на голосование выносится по десять вопросов (что хоть и представимо, но совершенно не реально), получаем, как легко подсчитать, ёмкость канала передачи управляющего воздействия, равную одной десятой миллибита в секунду. И это мы так собираемся управлять такой сложной и многоаспектной штукой как жизнь страны? Для сравнения: если измерить информационную ёмкость канала передачи управляющего сигнала от водителя к автомобилю, получается что-то порядка килобита в секунду.
Вторая проблема «прямой демократии» является следствием того, что «прямая демократия» - это попытка глобализовать принцип коллективного управляющего органа (см. выше) до уровня всего общества (сообщества). Если относительно субъектности коллектива возникали сомнения, то относительно субъектности общества, пропущенной через электронные мозги сумматора, подсчитывающего результаты голосования, можно утверждать со всей определённостью: процедура суммирования мнений участников голосования и получение среднего арифметического в качестве «ответа» полностью уничтожает коллективную субъектность. В результате в качестве управляющего субъекта у нас получается объект, субъектом совершенно точно не являющийся. Если вдуматься, то, что называется «общественным мнением», действительно является не субъектом, а объектом. В частности, объектом социологических исследований и объектом манипулирования при помощи разнообразных технологий.
Третья проблема состоит в том, что в этой схеме голосующий чётко осознаёт ничтожность своего голоса (совершенно правильно осознаёт, потому что «мощность» одного голоса действительно мизерна). Поэтому он считает себя вправе принимать решение о том, в какую клеточку ставить галочку, не изучив вопрос во всей его полноте. Голосующий руководствуется своими эмоциями (задача имиджмейкера в том, чтобы эмоции были «правильными») либо теориями, ничего не имеющими общего со скрупулёзным анализом вынесенной на голосование проблемы (это уже поле деятельности профессиональных лжецов и мистификаторов). Таким образом, «прямая демократия» работает по принципу GIGO (garbage in - garbage out), пытаясь выдать получившийся продукт за искомую «волю народа».
«Прямая демократия» действительно является альтернативой иерархии, но альтернативой настолько плохой, что единственное, на что она способна - это только дискредитировать всю идею отказа от иерархического принципа управления.
Альтернатива пятая. Экосистема. На этом принципе управления базируется не только практически всё, что мы имеем счастье наблюдать в живой природе, но и существенная часть того, что мы имеем в человеческом обществе. В частности, если рассмотреть функционирование рыночной экономики во всей чистоте идеи, то там реализуется именно экосистемный принцип управления. Тем не менее, рассуждать об этой архитектуре крайне сложно, потому что дело выглядит так, будто вообще никакого управления нет (царит анархия во всей её красе), а раз нет управления, то о каком принципе управления вообще можно говорить? А всё это потому, что мы не можем отыскать управляющего субъекта - такое существо (обязательно существо), которое управляет всем происходящим. Тем не менее, при таком (не)управлении всё обычно как-то само собой складывается весьма разумным образом. Если титанические усилия Госплана по регулированию производства довели страну до того, что за хоть какими-нибудь приличными сапогами приходилось ездить в Москву, то полумифическая «невидимая рука рынка» как-то быстро и без особого напряжения извилин отрегулировала всё так, что теперь в любой деревне можно ещё и фасон повыбирать и носик покривить типа «в этом сезоне в Милане такое уже не носят». По факту получается, что управление есть, притом на редкость тонкое и эффективное, но для того, чтобы взглянуть на этот процесс с точки зрения теории управления, нам нужно найти управляющего субъекта, который, хоть в лепёшку расшибись, никак находиться не желает.
Если управление по факту есть, а по теории его нет, значит это не проблема факта, а проблема теории. Но, скорее всего, с самой кибернетикой всё в порядке, но мы просто не научились рассуждать о субъектах. Для нас субъект - это обязательно двуногое существо. Других вариантов просто не рассматривается потому что они немыслимы. Даже когда в качестве субъекта рассматривается юрлицо, всё равно мы-то знаем, что в этом юрлице есть кабинет директора, в котором сидит настоящий субъект. Как и положено, двуногий.
Та область кибернетики, которая смогла бы корректно описать экосистемный принцип управления, в настоящий момент полностью отсутствует. В теории управления раздел «Самоорганизация» представляет собой печальное зрелище. И это можно назвать первой (и самой основной) проблемой, с которой мы сталкиваемся при использовании этого принципа.
Вторая проблема заключается в том, что система, функционирующая на этом принципе, с нашей человеческой точки зрения реально является неуправляемой. Если в иерархической системе можно пойти донести какую-нибудь свою масштабную сверхценную идею до батюшки-царя и он, если ей проникнется, издаст высочайший указ и поставит всех на уши, то в экосистеме идти просто некуда. К торговкам на рынок? Или идти проповедовать в трактир? Или написать пост в ЖЖ? Или твит в Твиттер? Капля, конечно, камень точит, но рассчитывать на то, что сказочно повезёт и сразу всё завертится, вряд ли стоит. «Невидимая рука» хоть и способна на осуществление колоссальных мегапроектов, но делает это всегда как-то неторопливо и как-то… ага, неуправляемо.
Третья проблема заключается в том, что такие системы меньше всего похожи на кумулятивный снаряд. Они похожи на печку, от которой всем тепло и сытно, но если во двор заехал танк, его броню они пробить не могут. Поэтому при столкновении с иерархиями, огнём и мечом прокладывающими себе путь через цветущие долины, у экосистем обычно мало шансов на выживание. Впрочем, сейчас отрабатываются новые формы самоорганизации, которые, возможно, этот изъян качественно залечат.
Четвёртая проблема в том, что экосистемно управляемая жизнь меньше всего похожа на рай божий на Земле. Если присмотреться внимательно, в экосистеме постоянно кто-то кого-то ест, постоянная грызня за экологические ниши, постоянное недовольство на тему «куда всё катится?» и, конечно же, повсеместный и неистребимый мелкий паразитизм.
Да, конечно, в экосистемном принципе управления есть проблемы и неудобства, но, тем не менее, именно его можно рассматривать как полноценную альтернативу иерархиям. Вот только бы научиться понимать, как эти штуки функционируют…
Альтернатива шестая. Диктатура закона. Для нас, изрядно накушавшихся чиновничьего произвола и избирательного применения закона, этот вариант кажется именно тем, что всех нас спасёт. Но юмор ситуации в том, что никакой диктатуры закона в природе не бывает. Закон - всего лишь инструмент, при помощи которого властвующие субъекты дотягиваются до тех, кем они правят. Инструмент, неодушевлённая вещь. Листочки бумаги, которые никоим образом не могут быть управляющими субъектами. При «диктатуре закона» реальная власть - у тех субъектов, которые этот закон издают и следят за его исполнением. «Диктатура закона» - всего лишь маскировка для чего-то другого. Скорее всего, для иерархии.
Смешанные варианты. Понятно, что от иерархий мы никуда в ближайшие тысячи или даже миллионы лет не денемся. Человеческая природа просто не может измениться быстрее. Поэтому самое разумное, что мы можем сделать - это применять смесь принципов управления, чётко понимая их особенности и границы их применимости:
0. Иерархический принцип. Применять на уровне малых коллективов и/или для решения разовых задач, требующих концентрации ресурсов. При этом необходимо иметь набор надёжных механизмов ликвидации иерархий, решивших продолжить своё существование хоть на секунду дольше, чем это необходимо.
1. От коллективных управляющих органов по возможности следует отказываться. Возможно, после дополнительного качественного исследования вопроса, можно будет выделить им несколько специфических экологических ниш, но сейчас мною такая возможность не просматривается.
2. Ротация руководителей - хорошее дополнение к иерархическому принципу, от которого мы всё равно пока никуда не денемся. Главное - не рассматривать её как «волшебную таблетку», вылечивающую все системные изъяны и превращающую волка в овечку.
3. Разделение властей - рассматривать как первый шаг к экологическому принципу, но сразу иметь в виду, что это только первый шаг, а впереди ещё путь в тысячу ли.
4. «Прямая демократия» должна быть отнесена на свалку истории как полностью нежизнеспособная идея.
5. Экологический принцип - научиться понимать, и по мере роста этого понимания, внедрять в жизнь.
6. О диктатуре закона мечтать в минуты праздности, но не более того.
7. Подумать над тем, какие ещё могут быть альтернативы иерархическому принципу управления (пока что здесь скромно промолчу об облачной диктатуре).