(no subject)
ничего себе - какая жена была у Николая Николаевича, оказывается! Святая теперь. И действительно - что только она не пережила от мужа.
"Александра Петровна была хлебосольной и гостеприимной хозяйкой. В городском и загородном дворцах супругов часто собирались почти все Романовы. Однако блестящая придворная жизнь не привлекала великую княгиню, она присутствовала на балах и приемах только в случае необходимости, одевалась очень скромно, чем часто вызывала недовольство супруга. Он порой даже завидовал своему брату, великому князю Константину Михайловичу, жена которого, Александра Иосифовна, любила блистать в обществе красотой и изысканными нарядами. Александра же Петровна при дворе казалась чудачкой. Князь Д. А. Оболенский писал незадолго до вступления России в войну с турками: «Великий князь Николай Николаевич назначен главнокомандующим: на этого великого князя, не знаю, почему, я возлагаю великие надежды. Он, говорят, хороший кавалерийский генерал и его солдаты любят. Ума он большого не имеет, но прост, без претензий, и хотя слаб по женской части и этим много себе повредил, но смотрит молодцом… и ежели сам великий князь не заслужил милостей от Бога, то зато жена его - великая княгиня Александра Петровна - уже, несомненно, на хорошем счету у Него… Эта женщина - необыкновенное явление. Здесь над нею в высшем обществе смеются, и она подает к этому повод, ибо относится ко всем светским и придворным приличиям с открытым презрением. Она является среди двора какою-то юродивою или блаженною. При этом она не просто юродивая, а русская юродивая, со всеми инстинктами, вкусами и симпатиями самой простой русской женщины. Но сколько она делает добра и как она это делает - про то знают только ею облагодетельствованные».
В 1864 году, после рождения второго сына, супружеская жизнь Николая Николаевича и Александры Петровны разладилась. Великий князь увлекся балериной Числовой, от которой имел четверых детей. Эта связь оказалась настолько серьезной, что продолжалась вплоть до смерти Числовой в 1889 году.
Княгиня покинула страну. Формальный повод был - лечение: после неудачного падения из экипажа (понесли лошади) у нее стали отказывать ноги. Снабдить жену деньгами Николай Николаевич отказался, и все расходы на ее содержание взял император. Александра жила в Неаполе и на Корфу, совершила паломничество на Афон. Через полтора года изгнания пришла весть о гибели императора Александра II, и княгиня испросила у воцарившегося Александра III разрешение вернуться в Россию и поселилась в Киеве, практически не вставая с постели и проводя время, творя Иисусову молитву.
В XIX веке в церковных кругах возникла идея «живого монашества», которая предполагала сочетание обычных монастырских уставов с активным служением ближним. Александра Петровна тоже увлеклась этой идеей. «Никакие монашеские обеты и правила не мешают любить ближнего как самого себя, служить болящим, питать неимущих», - писала она в те годы.
Вскоре она от слов перешла к делу: в живописном уголке Киева - Лукьяновке, на высоком склоне Вознесенской горы купила усадьбу площадью в шесть десятин, и в 1889-м основала здесь Свято-Покровский женский монастырь, включавший больницу с терапевтическим и хирургическим отделениями (и первым в Киеве рентгеновским аппаратом, работавшим и для пациентов других киевских клиник спустя всего год после открытия Х-лучей), аптеку с бесплатной выдачей лекарств, приют для слепых и неизлечимых больных, лечебницу для приходящих, училище для девочек-сирот, приют для хронически больных женщин, бараки для инфекционных больных, морг, прачечные, столовые и кухни. Ежегодно здесь делали до 300 операций, и благодаря высокой квалификации врачей смертность от них составляла не более 4% - цифра по тем временам нереальная. Несмотря на строгость Студийского устава, принятого в обители, число желающих поступить туда в первый же год составило 400 человек - в два с лишним раза больше, чем монастырь мог принять. Говорят, в годы расцвета монастыря киевские нищие не просили подаяние у прохожих, а спрашивали дорогу «до Княгини». В 1897 году великая княгиня предотвратила эпидемию тифа в Киеве, организовав несколько специализированных больниц.
Переехав в монастырь, княгиня приняла тайный постриг (впрочем, с разрешения государя и супруга) с именем Анастасия. Здесь с ней случилось чудо: по молитве перед Почаевской иконой Божией Матери она встала с постели и смогла ходить. Исцелившись, она ассистировала хирургам на операциях, дежурила у постелей оперированных, поддерживала дух больных. Сохранились свидетельства, как помещенные в обитель сектантки-штундистки благодаря мягкому обращению и беседам с великой княгиней возвратились в Православие. До 1894 года, когда состояние здоровья княгини стало ухудшаться и ей самой потребовалась операция, Анастасия присутствовала на всех монастырских службах, сама читала шестопсалмие, часы, канон.
В 1890 году великий князь Николай Николаевич тяжело заболел. Вскоре он уже никого не узнавал, отказывался от пищи, страдал припадками буйства и наконец скончался в Алупке в апреле 1891 года.
Александра Петровна на похороны не приехала, за что многие осудили ее. Однако она жалела своего бывшего супруга и молилась о нем. «Творите милостыню о упокоении души Вашего Родителя, - писала она сыну Петру. - Лучше в ресторане подешевле обедать, а кормить нищих за упокой его души. Я писала Николаше, Вам что-нибудь пожертвовать в обитель на поминовение. Цифры указать не могу - милостыня это свобода. Господь принимает усердие и чистоту помысла, а не количество денег». Более всего ее мучило то, что он, впав в безумие, не имел возможности перед смертью исповедаться и приобщиться Святых Таин.
Александра Петровна пережила супруга на девять лет и скончалась в тот же день и тот же час, что и он.
http://www.pravmir.ru/pokrovitelnica-razvedennyx/
"Александра Петровна была хлебосольной и гостеприимной хозяйкой. В городском и загородном дворцах супругов часто собирались почти все Романовы. Однако блестящая придворная жизнь не привлекала великую княгиню, она присутствовала на балах и приемах только в случае необходимости, одевалась очень скромно, чем часто вызывала недовольство супруга. Он порой даже завидовал своему брату, великому князю Константину Михайловичу, жена которого, Александра Иосифовна, любила блистать в обществе красотой и изысканными нарядами. Александра же Петровна при дворе казалась чудачкой. Князь Д. А. Оболенский писал незадолго до вступления России в войну с турками: «Великий князь Николай Николаевич назначен главнокомандующим: на этого великого князя, не знаю, почему, я возлагаю великие надежды. Он, говорят, хороший кавалерийский генерал и его солдаты любят. Ума он большого не имеет, но прост, без претензий, и хотя слаб по женской части и этим много себе повредил, но смотрит молодцом… и ежели сам великий князь не заслужил милостей от Бога, то зато жена его - великая княгиня Александра Петровна - уже, несомненно, на хорошем счету у Него… Эта женщина - необыкновенное явление. Здесь над нею в высшем обществе смеются, и она подает к этому повод, ибо относится ко всем светским и придворным приличиям с открытым презрением. Она является среди двора какою-то юродивою или блаженною. При этом она не просто юродивая, а русская юродивая, со всеми инстинктами, вкусами и симпатиями самой простой русской женщины. Но сколько она делает добра и как она это делает - про то знают только ею облагодетельствованные».
В 1864 году, после рождения второго сына, супружеская жизнь Николая Николаевича и Александры Петровны разладилась. Великий князь увлекся балериной Числовой, от которой имел четверых детей. Эта связь оказалась настолько серьезной, что продолжалась вплоть до смерти Числовой в 1889 году.
Княгиня покинула страну. Формальный повод был - лечение: после неудачного падения из экипажа (понесли лошади) у нее стали отказывать ноги. Снабдить жену деньгами Николай Николаевич отказался, и все расходы на ее содержание взял император. Александра жила в Неаполе и на Корфу, совершила паломничество на Афон. Через полтора года изгнания пришла весть о гибели императора Александра II, и княгиня испросила у воцарившегося Александра III разрешение вернуться в Россию и поселилась в Киеве, практически не вставая с постели и проводя время, творя Иисусову молитву.
В XIX веке в церковных кругах возникла идея «живого монашества», которая предполагала сочетание обычных монастырских уставов с активным служением ближним. Александра Петровна тоже увлеклась этой идеей. «Никакие монашеские обеты и правила не мешают любить ближнего как самого себя, служить болящим, питать неимущих», - писала она в те годы.
Вскоре она от слов перешла к делу: в живописном уголке Киева - Лукьяновке, на высоком склоне Вознесенской горы купила усадьбу площадью в шесть десятин, и в 1889-м основала здесь Свято-Покровский женский монастырь, включавший больницу с терапевтическим и хирургическим отделениями (и первым в Киеве рентгеновским аппаратом, работавшим и для пациентов других киевских клиник спустя всего год после открытия Х-лучей), аптеку с бесплатной выдачей лекарств, приют для слепых и неизлечимых больных, лечебницу для приходящих, училище для девочек-сирот, приют для хронически больных женщин, бараки для инфекционных больных, морг, прачечные, столовые и кухни. Ежегодно здесь делали до 300 операций, и благодаря высокой квалификации врачей смертность от них составляла не более 4% - цифра по тем временам нереальная. Несмотря на строгость Студийского устава, принятого в обители, число желающих поступить туда в первый же год составило 400 человек - в два с лишним раза больше, чем монастырь мог принять. Говорят, в годы расцвета монастыря киевские нищие не просили подаяние у прохожих, а спрашивали дорогу «до Княгини». В 1897 году великая княгиня предотвратила эпидемию тифа в Киеве, организовав несколько специализированных больниц.
Переехав в монастырь, княгиня приняла тайный постриг (впрочем, с разрешения государя и супруга) с именем Анастасия. Здесь с ней случилось чудо: по молитве перед Почаевской иконой Божией Матери она встала с постели и смогла ходить. Исцелившись, она ассистировала хирургам на операциях, дежурила у постелей оперированных, поддерживала дух больных. Сохранились свидетельства, как помещенные в обитель сектантки-штундистки благодаря мягкому обращению и беседам с великой княгиней возвратились в Православие. До 1894 года, когда состояние здоровья княгини стало ухудшаться и ей самой потребовалась операция, Анастасия присутствовала на всех монастырских службах, сама читала шестопсалмие, часы, канон.
В 1890 году великий князь Николай Николаевич тяжело заболел. Вскоре он уже никого не узнавал, отказывался от пищи, страдал припадками буйства и наконец скончался в Алупке в апреле 1891 года.
Александра Петровна на похороны не приехала, за что многие осудили ее. Однако она жалела своего бывшего супруга и молилась о нем. «Творите милостыню о упокоении души Вашего Родителя, - писала она сыну Петру. - Лучше в ресторане подешевле обедать, а кормить нищих за упокой его души. Я писала Николаше, Вам что-нибудь пожертвовать в обитель на поминовение. Цифры указать не могу - милостыня это свобода. Господь принимает усердие и чистоту помысла, а не количество денег». Более всего ее мучило то, что он, впав в безумие, не имел возможности перед смертью исповедаться и приобщиться Святых Таин.
Александра Петровна пережила супруга на девять лет и скончалась в тот же день и тот же час, что и он.
http://www.pravmir.ru/pokrovitelnica-razvedennyx/