2015
Мне снится Мексика. Я иду по мокрому песку. Волны играют у меня в ногах, то набегая, то скатываясь обратно. Пушистая пена обнимает мои тонкие щиколотки.
Кончается год. У меня сессия, проблемы со здоровьем, маленькая зарплата и смиренная готовность бороться дальше вместо радостной надежды на внезапное чудо. Я вспоминаю себя тропическую, с коричневой кожей и ворохом коротких разноцветных платьев в шкафу. Запах свежей рыбы на гриле. Вспоминаю, как это, когда тепло. Как мы сидели в свете оранжевых фонарей на крыше Каса Руса, какое там было небо. Мы ели севиче и пили текилу. У меня никогда ничего не болело. В этом году я ни дня не была в Мексике.
Я сегодня не пошла в университет. Живот болит, будто кинжал воткнут под дых. За окном такая мокрая, пронизывающая темнота, что выйти в неё страшнее, чем прыгнуть в воду, не зная, близко ли дно. Мне хочется сегодня себя жалеть и вспоминать дни, когда мне было хорошо. Скоро они опять настанут.
Осень 2015
Она берёт большие тяжёлые ножницы и приставляет их к моей ноге.Мне немного страшно. Рентген показал, что гипс можно снимать, но о полном восстановлении говорить рано.
- Ну, вот и всё. Обувайтесь.
Трогаю стопу. Палец слегка саднит. Он выглядит совсем белым и неживым.
Оказавшись на улице, я понимаю, что рано отделалась от трости. Организм настолько приспособился ходить в развалочку, что ровно идти не получается. Ну ничего, сейчас мы это исправим. Ковыляю по мокрому асфальту. В руке пакет с ворохом шерстяных носков и резиновым тапком, одолженным у Тёмы на время перелома. На асфальте увядшие кленовые листья и лужицы.
Шаг, ещё шаг, ещё шаг. Играет бодрое техно. На соседних беговых дорожках люди двигаются в несколько раз быстрее меня. На меня никто не смотрит. Шаг, ещё шаг.. Держусь руками за поручни. Прибавляю скорость. Чувствую, как моё тело снова принадлежит мне без остатка, как лёгко и быстро двигаются ноги. Перехожу на бег. Отпускаю руки. Я победила.
А ещё этой осенью были песни. Три песни. Я написала слова и музыку, и даже умею сносно их играть. С ними было связано много счастья, но в историю это счастье складываться не хочет.
Лето 2015
На аквариуме висит объявление, гласящее "берегись хулиганящих лобстеров". В аквариуме их целая орава. Я устала после дня в национальном парке Акадия, и мне хочется поскорее сесть на длинную деревянную лавку под навесом.
- Спецпредложение! Два по 25. Берите!
Щербатый продавец выуживает пару лобстеров из воды и бросает их на весы.
- Хотите взять его в руки?
- Давай я тебя с ним сфоткаю! - говорю я Фрэнку. Он аккуратно берёт в руку лобстера. Лобстер расставляет в стороны клешни. Возможно, на языке лобстеров это - устрашающий жест, но со стороны выглядит, будто он хочет обнять весь мир. Фрэнк улыбается.
Туристы и местные сидят за широкими столами, перед ними подносы с морепродуктами. На столах тут и там жёлтые квадраты света. Солнечные лучи проходят сквозь светлое пиво в пластиковых стаканчиках и становятся золотыми.
- Какие гарниры мы будем брать?
- Я хочу кукурузу.
- Хорошо. Я коул слоу возьму. И моллюсков.
Вода бьётся о деревянный пирс, в небе парят невесомые облака. Кричат чайки. С лобстером приходится повозиться, но он того стоит. Кукуруза очень сладкая. Лето не кончится никогда.
Весна 2015
В руках у Наташи большой фотоаппарат. Мы сидим на скамеечке и смотрим на клумбу. Справа от нас лениво течёт Луара. В ней отражается замок Шамбор. Мы только что оттуда. Ноги ноют от бесконечных коридоров и лестниц, в глазах рябит от гобеленов. Франция встречает нас отличным автостопом, вкусным сыром, радушными каучсёрферами и теплой погодой.
Несколькими днями раньше я фотографирую отражение Эйфилевой Башни в луже. Где-то позади курит марихуану араб, спрятавшись за колонну. Площадь Трокадеро пустеет на глазах. Только что Эйфелева Башня перестала мигать, как новогодняя ёлка. Она мигает в начале каждого часа. За считанные секунды площадь наполняют китайцы. Они тянут руки со смартфонами к небу, мечтая сделать хороший снимок поверх голов своих товарищей. Стоит только башне перестать мигать, как волна китайцев схлынывает, и на площади остаются только торговцы брелками в виде башни. Не знаю, сколько времени мы здесь сидим, но мы успели посмотреть прилив и отлив несколько раз. Мы нашли секретное место - здесь только мы и невидимый араб. У нас есть вино и сыр. Нам никуда не надо спешить.
Зима 2015
Охрид. Не по-зимнему солнечно. Я запыхалась, поднимаясь на холм. Пора избавляться от куртки. Семён фотографирует церковь. Я снимаю с шеи шарф и сую его в рюкзак. У наших ног лежит большое чёрное озеро. Пахнет хвоей и дымом.
Македония заканчивается. Впереди Албания. Надо купить мандаринов на оставшиеся деньги. Мой рюкзак лёгок, да и на сердце удивительно легко. Кризис начался совсем недавно, мне весело и интересно жить новой жизнью, в которой мало работы и много других важных вещей. Это - моя первая за долгие годы зима и первая поездка с Сеней. Кажется, что впереди много-много солнечных дней. На самом деле так оно, собственно, и есть.
Это был хороший, интересный год. Я много и усердно училась, развивалась как педагог и переводчик. Знакомилась с новыми людьми. Писала картины, песни и стихи. Ломала ногу. Влюблялась. Путешествовала по Люксембургу, Германии, Франции, бывшей Югославии и США. Преподавала. Читала лекции. Занималась спортом. Учила французский. Мне совсем не за что себя корить. Просто сейчас, когда дни коротки и серы, очень сложно любить себя так сильно, как у самого синего моря из моих снов. Я обязательно поправлюсь. Я сдам сессию, возьму ещё часы на работе, допишу книгу и отправлюсь в новые страны. Зима сердца существует для того, чтобы уметь любить весну.
Кончается год. У меня сессия, проблемы со здоровьем, маленькая зарплата и смиренная готовность бороться дальше вместо радостной надежды на внезапное чудо. Я вспоминаю себя тропическую, с коричневой кожей и ворохом коротких разноцветных платьев в шкафу. Запах свежей рыбы на гриле. Вспоминаю, как это, когда тепло. Как мы сидели в свете оранжевых фонарей на крыше Каса Руса, какое там было небо. Мы ели севиче и пили текилу. У меня никогда ничего не болело. В этом году я ни дня не была в Мексике.
Я сегодня не пошла в университет. Живот болит, будто кинжал воткнут под дых. За окном такая мокрая, пронизывающая темнота, что выйти в неё страшнее, чем прыгнуть в воду, не зная, близко ли дно. Мне хочется сегодня себя жалеть и вспоминать дни, когда мне было хорошо. Скоро они опять настанут.
Осень 2015
Она берёт большие тяжёлые ножницы и приставляет их к моей ноге.Мне немного страшно. Рентген показал, что гипс можно снимать, но о полном восстановлении говорить рано.
- Ну, вот и всё. Обувайтесь.
Трогаю стопу. Палец слегка саднит. Он выглядит совсем белым и неживым.
Оказавшись на улице, я понимаю, что рано отделалась от трости. Организм настолько приспособился ходить в развалочку, что ровно идти не получается. Ну ничего, сейчас мы это исправим. Ковыляю по мокрому асфальту. В руке пакет с ворохом шерстяных носков и резиновым тапком, одолженным у Тёмы на время перелома. На асфальте увядшие кленовые листья и лужицы.
Шаг, ещё шаг, ещё шаг. Играет бодрое техно. На соседних беговых дорожках люди двигаются в несколько раз быстрее меня. На меня никто не смотрит. Шаг, ещё шаг.. Держусь руками за поручни. Прибавляю скорость. Чувствую, как моё тело снова принадлежит мне без остатка, как лёгко и быстро двигаются ноги. Перехожу на бег. Отпускаю руки. Я победила.
А ещё этой осенью были песни. Три песни. Я написала слова и музыку, и даже умею сносно их играть. С ними было связано много счастья, но в историю это счастье складываться не хочет.
Лето 2015
На аквариуме висит объявление, гласящее "берегись хулиганящих лобстеров". В аквариуме их целая орава. Я устала после дня в национальном парке Акадия, и мне хочется поскорее сесть на длинную деревянную лавку под навесом.
- Спецпредложение! Два по 25. Берите!
Щербатый продавец выуживает пару лобстеров из воды и бросает их на весы.
- Хотите взять его в руки?
- Давай я тебя с ним сфоткаю! - говорю я Фрэнку. Он аккуратно берёт в руку лобстера. Лобстер расставляет в стороны клешни. Возможно, на языке лобстеров это - устрашающий жест, но со стороны выглядит, будто он хочет обнять весь мир. Фрэнк улыбается.
Туристы и местные сидят за широкими столами, перед ними подносы с морепродуктами. На столах тут и там жёлтые квадраты света. Солнечные лучи проходят сквозь светлое пиво в пластиковых стаканчиках и становятся золотыми.
- Какие гарниры мы будем брать?
- Я хочу кукурузу.
- Хорошо. Я коул слоу возьму. И моллюсков.
Вода бьётся о деревянный пирс, в небе парят невесомые облака. Кричат чайки. С лобстером приходится повозиться, но он того стоит. Кукуруза очень сладкая. Лето не кончится никогда.
Весна 2015
В руках у Наташи большой фотоаппарат. Мы сидим на скамеечке и смотрим на клумбу. Справа от нас лениво течёт Луара. В ней отражается замок Шамбор. Мы только что оттуда. Ноги ноют от бесконечных коридоров и лестниц, в глазах рябит от гобеленов. Франция встречает нас отличным автостопом, вкусным сыром, радушными каучсёрферами и теплой погодой.
Несколькими днями раньше я фотографирую отражение Эйфилевой Башни в луже. Где-то позади курит марихуану араб, спрятавшись за колонну. Площадь Трокадеро пустеет на глазах. Только что Эйфелева Башня перестала мигать, как новогодняя ёлка. Она мигает в начале каждого часа. За считанные секунды площадь наполняют китайцы. Они тянут руки со смартфонами к небу, мечтая сделать хороший снимок поверх голов своих товарищей. Стоит только башне перестать мигать, как волна китайцев схлынывает, и на площади остаются только торговцы брелками в виде башни. Не знаю, сколько времени мы здесь сидим, но мы успели посмотреть прилив и отлив несколько раз. Мы нашли секретное место - здесь только мы и невидимый араб. У нас есть вино и сыр. Нам никуда не надо спешить.
Зима 2015
Охрид. Не по-зимнему солнечно. Я запыхалась, поднимаясь на холм. Пора избавляться от куртки. Семён фотографирует церковь. Я снимаю с шеи шарф и сую его в рюкзак. У наших ног лежит большое чёрное озеро. Пахнет хвоей и дымом.
Македония заканчивается. Впереди Албания. Надо купить мандаринов на оставшиеся деньги. Мой рюкзак лёгок, да и на сердце удивительно легко. Кризис начался совсем недавно, мне весело и интересно жить новой жизнью, в которой мало работы и много других важных вещей. Это - моя первая за долгие годы зима и первая поездка с Сеней. Кажется, что впереди много-много солнечных дней. На самом деле так оно, собственно, и есть.
Это был хороший, интересный год. Я много и усердно училась, развивалась как педагог и переводчик. Знакомилась с новыми людьми. Писала картины, песни и стихи. Ломала ногу. Влюблялась. Путешествовала по Люксембургу, Германии, Франции, бывшей Югославии и США. Преподавала. Читала лекции. Занималась спортом. Учила французский. Мне совсем не за что себя корить. Просто сейчас, когда дни коротки и серы, очень сложно любить себя так сильно, как у самого синего моря из моих снов. Я обязательно поправлюсь. Я сдам сессию, возьму ещё часы на работе, допишу книгу и отправлюсь в новые страны. Зима сердца существует для того, чтобы уметь любить весну.