Эфир
Вышел тот самый репортаж, который снимался в Хельсинки. Программа "Центральное телевидение", смотреть с 39й минуты.
-------------------------------------------------------------------
В выходные я снова сбежала в Прибалтику пить Рижский бальзам с подогретым черносмородиновым соком и кататься на велике. Рига встретила меня на этот раз неожиданным весенним солнцем. Мокрые крыши Агенскалнс так и просятся на холст. Тут много домов с печным отоплением, и некоторые места города по-деревенски пахнут поленьями, потрескивающими в печи. Колёса велика скользят по льду, и я снова отстаю от своих умелых рижских друзей. Они останавливаются у светофора и оборачиваются, я стараюсь перебороть страх и кручу педали чуть быстрее.
Чувствую себя маленькой девочкой, догоняющей на старой облупленной "Каме" ребят постарше. Моя "Кама" была украшена разноцветными проволочками - мы их наматывали на спицы.
Став чуть старше, я гоняла по обочине кукурузного поля на закате, и во мне росло большое, не известное ещё чувство. Оно же трепетало во мне, когда я сошла с трапа своего первого трансатлантического самолёта и вдохнула воздух Бразилии. Им наполнилось моё сердце, когда мой первый молодой человек поцеловал меня, когда громкое раздражающее "раз-два-три-кик" в голове сменилось на полёт танца, который не нужно просчитывать. Оно отражалось от балона с воздухом в жаркий летний день, когда мы с Луисито впервые опустились с аквалангами в карстовое озеро. Счастье познания? Ожидание чуда? Виктор называл его любовью к Богу. Возможно, это она и есть.
-------------------------------------------------------------------
В выходные я снова сбежала в Прибалтику пить Рижский бальзам с подогретым черносмородиновым соком и кататься на велике. Рига встретила меня на этот раз неожиданным весенним солнцем. Мокрые крыши Агенскалнс так и просятся на холст. Тут много домов с печным отоплением, и некоторые места города по-деревенски пахнут поленьями, потрескивающими в печи. Колёса велика скользят по льду, и я снова отстаю от своих умелых рижских друзей. Они останавливаются у светофора и оборачиваются, я стараюсь перебороть страх и кручу педали чуть быстрее.
Чувствую себя маленькой девочкой, догоняющей на старой облупленной "Каме" ребят постарше. Моя "Кама" была украшена разноцветными проволочками - мы их наматывали на спицы.
Став чуть старше, я гоняла по обочине кукурузного поля на закате, и во мне росло большое, не известное ещё чувство. Оно же трепетало во мне, когда я сошла с трапа своего первого трансатлантического самолёта и вдохнула воздух Бразилии. Им наполнилось моё сердце, когда мой первый молодой человек поцеловал меня, когда громкое раздражающее "раз-два-три-кик" в голове сменилось на полёт танца, который не нужно просчитывать. Оно отражалось от балона с воздухом в жаркий летний день, когда мы с Луисито впервые опустились с аквалангами в карстовое озеро. Счастье познания? Ожидание чуда? Виктор называл его любовью к Богу. Возможно, это она и есть.