надежды, пьянки, шоколадки
Прощальная вечеринка, посвящённая сразу двум отъездам - Стусиков в Африку и моему в Мексику - состоится у меня в эту пятницу, 11 декабря, в 19.00.
Скорее всего это наш с вами последний шанс пообщаться в этом году - в последние перед отъездом дни я буду занята сборами. Да, визы у меня по-прежнему нет, так что всё ещё может обломиться.
Желающие остаться на ночь - берите с собой спальники и пенки!
Всех жду.
Не прошло ещё и трёх месяцев со дня моего возвращения на родину, а я уже снова пакую чемоданы. Я оставляю в медленно погружающейся в зиму и тьму Москве родителей, любимых друзей, неоконченные дела и несбывшиеся надежды.
Запах несбывшейся надежды - мокрая псина, сгоревший в духовке пирог, несъедобный, покрытый белым налётом ломкий шоколад в красивой глянцевой упаковке. Как уродливые облупленные ёлочные игрушки, путешествующие из года в год в картонной коробке, надежды с истёкшим сроком годности загромождают мой чердак. Бесполезные и жалкие, напоминающие о счастье, которое могло бы быть, они давно не годятся ни для одной праздничной ёлки. Выбрасывать жалко, да и пустота, которая образуется внутри после болезненного отречения, пугает.
Усталые руки собирают кусочки фольги и сухие шоколадные крошки, отскребают горькое чёрное тесто со стенок, подхватывают разваливающуюся на куски коробку с игрушками. Босиком по бетонному полу мимо лифтов. В эхе мусоропровода мне слышатся колёса поезда и самолётные турбины.
Помыть руки, замесить тесто, подмести пол. Покурить. Посмотреть в окно. Ёлочными игрушками блестят фонари и вывески, где-то в оранжевом небе гудят самолёты и летят на юг птицы. Подумать о шумящих пальмах, мягком море, всех людях, которых мне предстоит встретить, всех праздниках, на которые меня позовут, всех ещ не написанных стихах, непрочитанных книгах, непройденных маршрутах, неувиденных рассветах...
Чувствуешь? В доме снова пахнет пирогом. Мокрая шкура высыхает, и кто-то уже звонит в дверь, неся в кармане куртки вкусную свежую шоколадку...
Скорее всего это наш с вами последний шанс пообщаться в этом году - в последние перед отъездом дни я буду занята сборами. Да, визы у меня по-прежнему нет, так что всё ещё может обломиться.
Желающие остаться на ночь - берите с собой спальники и пенки!
Всех жду.
Не прошло ещё и трёх месяцев со дня моего возвращения на родину, а я уже снова пакую чемоданы. Я оставляю в медленно погружающейся в зиму и тьму Москве родителей, любимых друзей, неоконченные дела и несбывшиеся надежды.
Запах несбывшейся надежды - мокрая псина, сгоревший в духовке пирог, несъедобный, покрытый белым налётом ломкий шоколад в красивой глянцевой упаковке. Как уродливые облупленные ёлочные игрушки, путешествующие из года в год в картонной коробке, надежды с истёкшим сроком годности загромождают мой чердак. Бесполезные и жалкие, напоминающие о счастье, которое могло бы быть, они давно не годятся ни для одной праздничной ёлки. Выбрасывать жалко, да и пустота, которая образуется внутри после болезненного отречения, пугает.
Усталые руки собирают кусочки фольги и сухие шоколадные крошки, отскребают горькое чёрное тесто со стенок, подхватывают разваливающуюся на куски коробку с игрушками. Босиком по бетонному полу мимо лифтов. В эхе мусоропровода мне слышатся колёса поезда и самолётные турбины.
Помыть руки, замесить тесто, подмести пол. Покурить. Посмотреть в окно. Ёлочными игрушками блестят фонари и вывески, где-то в оранжевом небе гудят самолёты и летят на юг птицы. Подумать о шумящих пальмах, мягком море, всех людях, которых мне предстоит встретить, всех праздниках, на которые меня позовут, всех ещ не написанных стихах, непрочитанных книгах, непройденных маршрутах, неувиденных рассветах...
Чувствуешь? В доме снова пахнет пирогом. Мокрая шкура высыхает, и кто-то уже звонит в дверь, неся в кармане куртки вкусную свежую шоколадку...