(no subject)
- Вот послушай, бро: "Мы провели социальный опрос и поняли: молодежь не знает о Большом терроре ровным счетом ничего, а Сталин для нее - лишь исторический персонаж, не более. Зато все отлично знают, что такое фейсбук, Apple, «Яндекс» и другие. На этом мы и сыграли. Почему главная информация дается мелким шрифтом, а на передний план выносится маркетинговая «конфетка»? Общество потребления заставляет играть всех нас по своим правилам. И зачастую, чтобы донести крупицы сути..."
- Это не текст, а набор штампов, за которыми нет практически никакого смысла.
"Разговор о Сталине", где собраны мнения, помимо автора проекта с плакатами (о них промолчу), высказались люди, мнение которых мне очень важно было узнать. И все, кроме автора проекта, там "взрослые". А сам Техликиди - молодой, принадлежит к другому поколению и изъясняется на другом языке. Этот язык вроде бы русский, но совершенно очевидно, что ни филологи, ни историки из числа привлечённых экспертов так разговаривать бы не стали. Лет тридцать назад были люди, которые точно так же разговаривали шаблонами, но тогда не было словосочетания "маркетинговая конфетка" и чудовищного оборота про общество потребления, зато было слово "молодёжь" и бессмысленная, но неотвратимая необходимость говорить с ней на её языке.
В обычной московской школе (ладно, в хорошей московской школе), мне преподали всё необходимое о сталинских репрессиях, как и другим 68-ти ученикам нашей параллели. И преподают до сих пор, каждый год. Но молодёжь остаётся не в курсе. Для меня ответ очевиден - молодёжи не интересен Сталин, не интересна политика как таковая, история интересует ничтожные проценты, и уж те вовсю отрываются в холиварах вконтакте, беспощадно перевирая факты. Более беспощадно, чем новый министр культуры, но контекст споров тот же самый, что был между Мединским и Латыниной на эхе, и с тех пор, как я в старшей школе срывала голос в спорах с единственным сталинистом из одноклассников, в этих спорах не появилось новых аргументов, и появиться не могло.
Практически всё в этом споре упирается в то, что мало кого волнуют чужие потери и страдания. Со здоровым человеком такого не может произойти - откровенное наплевательство на чувства ближнего возможно только тогда, когда собственное горе не отпускает ни на секунду. Я не знаю, что это за горе, но у меня есть тяжёлое подозрение, что у большинства дело в комплексе неполноценности и жажды быть частью чего-то великого. "У тебя маленькая голова и короткая пися? Стань частью большого и великого!" (с) Сталин и Гитлер не решают этой проблемы, но правда о том, какими садистами они были, не решает её тем более.
Здоровых же людей нельзя зацепить кощунственным "смешным" плакатом.
Любая социальная реклама вызывает отторжение и вызывает нарекания. Всегда. Людям не нравится, когда ими манипулируют. Любой художественный жест в ней тянет на чудовищный безвкусный перегиб. Именно поэтому Жемкова и Щербакова высказались "за", а папа и Григорий Дашевский - "против" - первые уже давно разговаривают с молодёжью на эту тему, и, видимо, не находят языка, а вторые исходят из языка в первую очередь, поэтому вся кривизна "проекта" бросается им в глаза и бездарность формы для них убивает любое содержание.
- Это не текст, а набор штампов, за которыми нет практически никакого смысла.
"Разговор о Сталине", где собраны мнения, помимо автора проекта с плакатами (о них промолчу), высказались люди, мнение которых мне очень важно было узнать. И все, кроме автора проекта, там "взрослые". А сам Техликиди - молодой, принадлежит к другому поколению и изъясняется на другом языке. Этот язык вроде бы русский, но совершенно очевидно, что ни филологи, ни историки из числа привлечённых экспертов так разговаривать бы не стали. Лет тридцать назад были люди, которые точно так же разговаривали шаблонами, но тогда не было словосочетания "маркетинговая конфетка" и чудовищного оборота про общество потребления, зато было слово "молодёжь" и бессмысленная, но неотвратимая необходимость говорить с ней на её языке.
В обычной московской школе (ладно, в хорошей московской школе), мне преподали всё необходимое о сталинских репрессиях, как и другим 68-ти ученикам нашей параллели. И преподают до сих пор, каждый год. Но молодёжь остаётся не в курсе. Для меня ответ очевиден - молодёжи не интересен Сталин, не интересна политика как таковая, история интересует ничтожные проценты, и уж те вовсю отрываются в холиварах вконтакте, беспощадно перевирая факты. Более беспощадно, чем новый министр культуры, но контекст споров тот же самый, что был между Мединским и Латыниной на эхе, и с тех пор, как я в старшей школе срывала голос в спорах с единственным сталинистом из одноклассников, в этих спорах не появилось новых аргументов, и появиться не могло.
Практически всё в этом споре упирается в то, что мало кого волнуют чужие потери и страдания. Со здоровым человеком такого не может произойти - откровенное наплевательство на чувства ближнего возможно только тогда, когда собственное горе не отпускает ни на секунду. Я не знаю, что это за горе, но у меня есть тяжёлое подозрение, что у большинства дело в комплексе неполноценности и жажды быть частью чего-то великого. "У тебя маленькая голова и короткая пися? Стань частью большого и великого!" (с) Сталин и Гитлер не решают этой проблемы, но правда о том, какими садистами они были, не решает её тем более.
Здоровых же людей нельзя зацепить кощунственным "смешным" плакатом.
Любая социальная реклама вызывает отторжение и вызывает нарекания. Всегда. Людям не нравится, когда ими манипулируют. Любой художественный жест в ней тянет на чудовищный безвкусный перегиб. Именно поэтому Жемкова и Щербакова высказались "за", а папа и Григорий Дашевский - "против" - первые уже давно разговаривают с молодёжью на эту тему, и, видимо, не находят языка, а вторые исходят из языка в первую очередь, поэтому вся кривизна "проекта" бросается им в глаза и бездарность формы для них убивает любое содержание.