Гора родила мышь.
Либермана скоро отдадут... под суд.)))))
Ну и денек выдался вчера! Куда ни глянь, на какую кнопку ни нажми - везде Либерман. Включил в семь утра телевизор - а там и по "двойке" и по "десятке": "Бывшего премьера Ольмерта сегодня впервые допросят по делу "Холилэнд", а нынешнего вице-премьера Либермана отдадут под суд".
По дороге на работу включил в машине радио. "Ольмерта, - сообщили ведущие "Решет бет", - уже допрашивают…"
-Достали! - вздохнул я, переключаясь на "Галей ЦАХАЛ", а там: "…Либермана отдадут под суд. Может быть… Если юридический советник правительства удостоверится, что следствие действительно располагает уликами".
- Сделай тише, - попросила жена, женщина умная, но строгих правил. - Чего-то я недопонимаю… Вчера полиция объявила, что улик предостаточно - и хоть завтра Либерману можно предъявить обвинение в том, что посол в Белоруссии вскрыл и прочел какую-то секретную бумагу... Я, честно говоря, запуталась и дальше слушать не стала. Десять лет назад, когда мы жили в Реховоте и Йоничка ходил в первый класс, в газетах писали, что Либермана подозревают, насколько я помню, в отмывании капитала. Потом, когда Йони учился уже в шестом классе, полиция заверяла, что Либермана посадят за мошенничество. Затем (помнишь Натали, в которую Йони втрескался в восьмом классе?) какой-то генерал полиции объявил, что Либерман вот-вот сядет, потому что улик - выше крыши… А вчера возвращается Йони от своей коровы (терпеть ее не могу, поговори с ним, ты же отец!) - и вдруг слышу по телевизору: Ольмерта завтра допросят, а Либермана вот-вот отдадут под суд…
Источник Аристарх Бузагло
- Ты права, - поддержал я жену, - эта его Хлоя действительно корова… Не понимаю, как может Йони - спортсмен, красавец-парень, а она на кого похожа? Ей-богу, она крупнее тебя.
- Да, я сохранила фигуру, - расплылась жена в благодарной улыбке. - Недаром всю сознательную жизнь сижу на диете, а после работы хожу в "хедер кошер" (тренажерный зал - ред.). Ты, кстати, заплатил?
Обсудив в промежутке между двумя светофорами не терпящие отлагательств финансово-бытовые проблемы, мы с женой распрощались. Чмокнув меня в щеку, супруга помчалась в свой банк - считать чужие деньги и выдавать их клиентам. А я поехал дальше - на службу.
В офисе первым делом в глаза бросились разбросанные на столе босса свежие газеты. "Ольмерта, - прочел я на иврите, - допросят"… И тут же - на первой полосе: "Либермана…"
- Аз ма роцим мимено а-паам? ("Так чего от него хотят на сей раз?") - спросил я босса, покосившись на аршинный заголовок.
- Слушай! - оживился начальник (его завтраком не корми - позволь прочесть подчиненным политинформацию). - В "Гаарец" все подробно описано, но я перескажу своими словами - в юридической, так сказать, плоскости.
При фразе "бе-мишор а-мишпати" секретарша Тали заторопилась на кухню - готовить нашему трудовому коллективу кофе и подогревать в микроволновке вчерашние круасоны.
- Ты хоть раз бывал на заседании суда? - спросил босс Моше, считающегося душой нашего отдела.
- Бывал, и не раз - вспомни мой развод с Орталь, всю кровь из меня ее адвокаты выпили…
- А на процессах по уголовным делам присутствовал?
- Приходилось…
- Значит, ты знаешь: нет дела без улик. Завтра я скажу: "Моше похитил у меня из сейфа миллион". - "Где доказательства?" - спросит в полиции дежурный, принимающий жалобы. "Подозреваю, что это Моше… Ну не Владимир же и не Аристарх". И что ответит мне полицейский?
- Засунь свои подозрения себе в ж… - прошептал по-русски сидящий рядом со мной Володя.
- Неправильно! - возразил проницательный босс, уловив смысл Володиной жестикуляции. - Полицейский скажет: "Нет у тебя доказательств - держи свои подозрения при себе, а принимать необоснованную жалобу я не стану".
Без доказательств лопнет, как мыльный пузырь, любой уголовный процесс, а прокурора уволят. За профнепригодность! А сейчас скажите, сколько лет полиция ищет Либермана ("Кама шаним мехапсим ото?").
- Лет десять-двенадцать! - предположил отдел.
- И какие подозрения относительно него выдвигали?
- Отмывание капитала… - произнес Цвика, впрочем, без особой уверенности в голосе.
- Обман? - задумалась Леа.
- Утрату доверия… - вякнул Володя.
- Не старайтесь - всего не упомнишь! - остановил нас босс, эрудит, юморист и тонкий знаток судебной процедуры. - Мало ли в чем хотели Либермана обвинить - хотеть не вредно, но улик-то как не было 10 лет назад, так и нет. Ни по поводу "прачечной", ни по обману - это вам не конверты с долларами и не двойная оплата авиабилетов через "Ришонтурс"… Но и руки опускать полиции негоже: честь мундира! Столько лет копали, шумели, пачками людей на допросы вызывали… Обыски за деньги налогоплательщиков устраивали… А где же результат?
- Где?! - повторили Володя и Моше, преданно глядя боссу в глаза.
- А вот он, - начальник раскрыл первую попавшуюся под руку газету, кажется, "Едиот". - Посол Израиля в Белоруссии (назначенный на этот пост, кстати, еще до того, как Либерман возглавил МИД) получил из Израиля пакет с грифом "Секретно" и просьбой передать данное послание в КГБ или как оно там сейчас называется. Вскрыл, прочел - и у него глаза на лоб полезли: полицию иностранного государства просят накопать компромат на видного израильского политика. Как бы ты поступил, Моше, окажись на месте посла?
- Честно, Дорон? Я бы при первой же возможности показал тебе это послание - ввел бы, так сказать, в курс дела.
- Но стал бы я читать? - напирал босс, известный в коллективе правдоискатель.
- Вряд ли… Ты, Дорон, законопослушный гражданин.
- Вот и Либерман не стал. Из принципа! Именно такой линии защиты я бы твердо придерживался, будь я его адвокатом. Уверен, что и юридический советник правительства (сильный, кстати, адвокат) не станет пачкать руки предъявлением главе МИДа обвинения, по которому в суде отобьется даже студент-первокурсник юрфака.
- А как же "прачечная", обман - как же громкое дело 10-летней давности? - пригорюнился Моше. - По нему, значит, улик не накопали и по сей день? И вместо коррупционного скандала подсовывают нам нарушение служебной дисциплины?!
- Правильно мыслишь, - похвалил босс Моше. - Помнишь высказывание адвоката Йорама Шефтеля?
- "Гора родила мышь", - выпалил хором наш отдел.
- Максимальное наказание, которое может суд наложить на Либермана за белорусское "преступление", - поставить его, как школьника, в угол! - подвел черту босс.
Ну и денек выдался вчера! Куда ни глянь, на какую кнопку ни нажми - везде Либерман. Включил в семь утра телевизор - а там и по "двойке" и по "десятке": "Бывшего премьера Ольмерта сегодня впервые допросят по делу "Холилэнд", а нынешнего вице-премьера Либермана отдадут под суд".
По дороге на работу включил в машине радио. "Ольмерта, - сообщили ведущие "Решет бет", - уже допрашивают…"
-Достали! - вздохнул я, переключаясь на "Галей ЦАХАЛ", а там: "…Либермана отдадут под суд. Может быть… Если юридический советник правительства удостоверится, что следствие действительно располагает уликами".
- Сделай тише, - попросила жена, женщина умная, но строгих правил. - Чего-то я недопонимаю… Вчера полиция объявила, что улик предостаточно - и хоть завтра Либерману можно предъявить обвинение в том, что посол в Белоруссии вскрыл и прочел какую-то секретную бумагу... Я, честно говоря, запуталась и дальше слушать не стала. Десять лет назад, когда мы жили в Реховоте и Йоничка ходил в первый класс, в газетах писали, что Либермана подозревают, насколько я помню, в отмывании капитала. Потом, когда Йони учился уже в шестом классе, полиция заверяла, что Либермана посадят за мошенничество. Затем (помнишь Натали, в которую Йони втрескался в восьмом классе?) какой-то генерал полиции объявил, что Либерман вот-вот сядет, потому что улик - выше крыши… А вчера возвращается Йони от своей коровы (терпеть ее не могу, поговори с ним, ты же отец!) - и вдруг слышу по телевизору: Ольмерта завтра допросят, а Либермана вот-вот отдадут под суд…
Источник Аристарх Бузагло
- Ты права, - поддержал я жену, - эта его Хлоя действительно корова… Не понимаю, как может Йони - спортсмен, красавец-парень, а она на кого похожа? Ей-богу, она крупнее тебя.
- Да, я сохранила фигуру, - расплылась жена в благодарной улыбке. - Недаром всю сознательную жизнь сижу на диете, а после работы хожу в "хедер кошер" (тренажерный зал - ред.). Ты, кстати, заплатил?
Обсудив в промежутке между двумя светофорами не терпящие отлагательств финансово-бытовые проблемы, мы с женой распрощались. Чмокнув меня в щеку, супруга помчалась в свой банк - считать чужие деньги и выдавать их клиентам. А я поехал дальше - на службу.
В офисе первым делом в глаза бросились разбросанные на столе босса свежие газеты. "Ольмерта, - прочел я на иврите, - допросят"… И тут же - на первой полосе: "Либермана…"
- Аз ма роцим мимено а-паам? ("Так чего от него хотят на сей раз?") - спросил я босса, покосившись на аршинный заголовок.
- Слушай! - оживился начальник (его завтраком не корми - позволь прочесть подчиненным политинформацию). - В "Гаарец" все подробно описано, но я перескажу своими словами - в юридической, так сказать, плоскости.
При фразе "бе-мишор а-мишпати" секретарша Тали заторопилась на кухню - готовить нашему трудовому коллективу кофе и подогревать в микроволновке вчерашние круасоны.
- Ты хоть раз бывал на заседании суда? - спросил босс Моше, считающегося душой нашего отдела.
- Бывал, и не раз - вспомни мой развод с Орталь, всю кровь из меня ее адвокаты выпили…
- А на процессах по уголовным делам присутствовал?
- Приходилось…
- Значит, ты знаешь: нет дела без улик. Завтра я скажу: "Моше похитил у меня из сейфа миллион". - "Где доказательства?" - спросит в полиции дежурный, принимающий жалобы. "Подозреваю, что это Моше… Ну не Владимир же и не Аристарх". И что ответит мне полицейский?
- Засунь свои подозрения себе в ж… - прошептал по-русски сидящий рядом со мной Володя.
- Неправильно! - возразил проницательный босс, уловив смысл Володиной жестикуляции. - Полицейский скажет: "Нет у тебя доказательств - держи свои подозрения при себе, а принимать необоснованную жалобу я не стану".
Без доказательств лопнет, как мыльный пузырь, любой уголовный процесс, а прокурора уволят. За профнепригодность! А сейчас скажите, сколько лет полиция ищет Либермана ("Кама шаним мехапсим ото?").
- Лет десять-двенадцать! - предположил отдел.
- И какие подозрения относительно него выдвигали?
- Отмывание капитала… - произнес Цвика, впрочем, без особой уверенности в голосе.
- Обман? - задумалась Леа.
- Утрату доверия… - вякнул Володя.
- Не старайтесь - всего не упомнишь! - остановил нас босс, эрудит, юморист и тонкий знаток судебной процедуры. - Мало ли в чем хотели Либермана обвинить - хотеть не вредно, но улик-то как не было 10 лет назад, так и нет. Ни по поводу "прачечной", ни по обману - это вам не конверты с долларами и не двойная оплата авиабилетов через "Ришонтурс"… Но и руки опускать полиции негоже: честь мундира! Столько лет копали, шумели, пачками людей на допросы вызывали… Обыски за деньги налогоплательщиков устраивали… А где же результат?
- Где?! - повторили Володя и Моше, преданно глядя боссу в глаза.
- А вот он, - начальник раскрыл первую попавшуюся под руку газету, кажется, "Едиот". - Посол Израиля в Белоруссии (назначенный на этот пост, кстати, еще до того, как Либерман возглавил МИД) получил из Израиля пакет с грифом "Секретно" и просьбой передать данное послание в КГБ или как оно там сейчас называется. Вскрыл, прочел - и у него глаза на лоб полезли: полицию иностранного государства просят накопать компромат на видного израильского политика. Как бы ты поступил, Моше, окажись на месте посла?
- Честно, Дорон? Я бы при первой же возможности показал тебе это послание - ввел бы, так сказать, в курс дела.
- Но стал бы я читать? - напирал босс, известный в коллективе правдоискатель.
- Вряд ли… Ты, Дорон, законопослушный гражданин.
- Вот и Либерман не стал. Из принципа! Именно такой линии защиты я бы твердо придерживался, будь я его адвокатом. Уверен, что и юридический советник правительства (сильный, кстати, адвокат) не станет пачкать руки предъявлением главе МИДа обвинения, по которому в суде отобьется даже студент-первокурсник юрфака.
- А как же "прачечная", обман - как же громкое дело 10-летней давности? - пригорюнился Моше. - По нему, значит, улик не накопали и по сей день? И вместо коррупционного скандала подсовывают нам нарушение служебной дисциплины?!
- Правильно мыслишь, - похвалил босс Моше. - Помнишь высказывание адвоката Йорама Шефтеля?
- "Гора родила мышь", - выпалил хором наш отдел.
- Максимальное наказание, которое может суд наложить на Либермана за белорусское "преступление", - поставить его, как школьника, в угол! - подвел черту босс.