Как трудно возвращаться...
А что мне было делать?
Ведь мы были так молоды. И все мои мысли, страждущие и ищущие, витали где-то не здесь, не с ней...
Она была хороша: свежа, с нежной персиковой кожей, в ее голубых глубоких и больших глазах улавливалась мольба. Все можно было прочесть в них, не задумываясь. Она оставляла всякие попытки утаить силу и чистоту своего желания. Ее образ скрывал в себе прекрасные, строгие аристократичекие черты, какими они остаются по сей день. Породу не скрыть. Скромность и проницательность в сочетании с острым умом, тонким чувством юмора, какими обладала она, могла похвастать только взрослая женщина: она знала чего хотела, была неутомима в своих желаниях на пути к их осуществлению. Эти образы были пережиты ею из тысяч книг прекраснейших романистов, прозаиков, поэтов, творящих свои шедевры по всему миру уже долгие столетия. Этому нельзя научить. Все это можно только прожить в своем сердце.
А жизнь только начиналась и, конечно, ей просто не хватило опыта и смелости.
Все было понятно и так, не нужно было объяснять и дополнительно извлекать ненужные слова.
Но мои мысли были далеко от нее в тот вечер. Мысли были полны страха перед чем-то новым, неизведанным. Под "ложечкой" томительно ныла душа: то уходя в пятки, то поднимаясь до самой макушки, заставляя тело содрогаться мелкой дрожью. Сердце билось громко и быстро, так, что становилось тяжело дышать. Можно было сделать всего шаг и наши тела прильнули бы друг к другу, как у пары лебедей, что выбирают раз и навсегда, на всю жизнь.
Но страх оказался сильней...Я просто ретировался, убегая без оглядки, отказываясь от чего-то еще неизведанного доселе мной, запретного и в то же время долгожданного и сладкого.
С тех пор, мы не виделись около 18 лет...
Ведь мы были так молоды. И все мои мысли, страждущие и ищущие, витали где-то не здесь, не с ней...
Она была хороша: свежа, с нежной персиковой кожей, в ее голубых глубоких и больших глазах улавливалась мольба. Все можно было прочесть в них, не задумываясь. Она оставляла всякие попытки утаить силу и чистоту своего желания. Ее образ скрывал в себе прекрасные, строгие аристократичекие черты, какими они остаются по сей день. Породу не скрыть. Скромность и проницательность в сочетании с острым умом, тонким чувством юмора, какими обладала она, могла похвастать только взрослая женщина: она знала чего хотела, была неутомима в своих желаниях на пути к их осуществлению. Эти образы были пережиты ею из тысяч книг прекраснейших романистов, прозаиков, поэтов, творящих свои шедевры по всему миру уже долгие столетия. Этому нельзя научить. Все это можно только прожить в своем сердце.
А жизнь только начиналась и, конечно, ей просто не хватило опыта и смелости.
Все было понятно и так, не нужно было объяснять и дополнительно извлекать ненужные слова.
Но мои мысли были далеко от нее в тот вечер. Мысли были полны страха перед чем-то новым, неизведанным. Под "ложечкой" томительно ныла душа: то уходя в пятки, то поднимаясь до самой макушки, заставляя тело содрогаться мелкой дрожью. Сердце билось громко и быстро, так, что становилось тяжело дышать. Можно было сделать всего шаг и наши тела прильнули бы друг к другу, как у пары лебедей, что выбирают раз и навсегда, на всю жизнь.
Но страх оказался сильней...Я просто ретировался, убегая без оглядки, отказываясь от чего-то еще неизведанного доселе мной, запретного и в то же время долгожданного и сладкого.
С тех пор, мы не виделись около 18 лет...