забытое старое
Стих, который я встретила лет в девять в антологии русской лирики, взятой в библиотеке города Ульма. Намертво запомнились последние четверостишия и намертво забылся автор. Теперь неожиданно наткнулась на них где бы вы думали? в ру_хендмейд.
А. Ривин (1913? - 1941/42?)
* * *
Вот придет война большая,
заберемся мы в подвал,
тишину с душой мешая,
ляжем на пол наповал.
Мне, безрукому, остаться
с пацанами суждено
и под бомбами шататься
мне на хронику в кино.
Кто скитался по Мильенке,
жрал дарма а ля фуршет,
до сих пор мы все ребенки,
тот же шкиндлик, тот же шкет.
Как чаинки, вьются годы,
смерть поднимется со дна.
Ты, как я, - дитя природы
и беспечен, как она,
рослый тополь в чистом поле,
что ты знаешь о войне?
Нашей общей кровью полит,
ты порубан на земле.
Как тебя в широком поле
поцелует пуля в лоб.
Ветер грех ее замолит,
отпоет воздушный поп.
Труп твой в гроб уже забрали.,
ох, я мертвых не бужу,
только страшно мне в подвале -
я еще живой сижу.
Сева, Сева, милый Сева,
сиволапая семья...
Трупы справа, трупы слева,
сверху ворон, снизу я.
А. Ривин (1913? - 1941/42?)
* * *
Вот придет война большая,
заберемся мы в подвал,
тишину с душой мешая,
ляжем на пол наповал.
Мне, безрукому, остаться
с пацанами суждено
и под бомбами шататься
мне на хронику в кино.
Кто скитался по Мильенке,
жрал дарма а ля фуршет,
до сих пор мы все ребенки,
тот же шкиндлик, тот же шкет.
Как чаинки, вьются годы,
смерть поднимется со дна.
Ты, как я, - дитя природы
и беспечен, как она,
рослый тополь в чистом поле,
что ты знаешь о войне?
Нашей общей кровью полит,
ты порубан на земле.
Как тебя в широком поле
поцелует пуля в лоб.
Ветер грех ее замолит,
отпоет воздушный поп.
Труп твой в гроб уже забрали.,
ох, я мертвых не бужу,
только страшно мне в подвале -
я еще живой сижу.
Сева, Сева, милый Сева,
сиволапая семья...
Трупы справа, трупы слева,
сверху ворон, снизу я.