Советы - рабочие парламенты - как орган классовой диктатуры
Старая статья с ком.ру - к актуальной дискуссии о диктатуре класса.
Аллюзий на сов.власть уже столько, что полностью вытерлось, чем она была на практике.
О природе Советской власти
Некоторые материалы по вопросу "о том, как была устроена и практически функционировала сов.власть"
Вот мнение С.Кара-Мурзы, поразительно совпадающее по сути с выссказываниями сторонников диктатуры партии:
"Странно, что почти никто не может ответить на простой вопрос: что такое были Советы в конце 1917 г.? На ум приходят наши привычные сельсоветы и райисполкомы. Но ведь ничего этого не было! До выборов 1924 г. Советы представляли собой не государственную власть, а "прямую демократию". На заводах все работники составляли Совет, в деревне - сельский сход. Они посылали своих представителей в крупные Советы (которые тогда называли "совдепами" - в отличие от просто Советов). Действия Советов были независимы, они не регулировались законами, у них была вся власть . С точки зрения нормального государственного управления это был хаос (иностранные обществоведы даже в 30-е годы признавали, что они не могут не только объяснить, но даже и описать систему советской власти). Достаточно сказать, что многие местные Советы не признали Брестский мир и считали себя в состоянии войны с Германией.
И в то же время именно в Советах были зерна той власти, которой "чаяли" крестьяне и рабочие. Именно Ленин в своем "проекте" создавал образ нового государственного устройства, превращал хаос Советов в Советское государство. И речь шла о борьбе на два фронта - против анархизма Советов ("бунта") и против левых партий, которые потакали "бунту" и по всем главным вопросам исходили из принципа "меньше государства!". Сегодня легко нашим кабинетным трибунам проклинать номенклатуру . А тогда принцип подбора советских кадров, который включал их в общегосударственную систему, был важнейшим шагом к соединению всех Советов в единую систему."
Т.о., превращение хаоса Советов в Советское государство, т.е. их фактическое упразднение и отход от положений "Государства и революции" ставится в заслугу Ленину.
Вот выдержки из очерка по книге побывавшего в России американца Альберта Вилльямса. ПО РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ. Нью-Йорк, 1921.(Through the Russion Revolution by Albert Rhys Williams. New-York, 1921).
Американский корреспондент, по обыкновению, из'ездивший всю землю, побывавший на войне, где-то набравшийся довольно туманных социалистических идей, к июню 1917 г. попадает в Петроград. Зачем? Этот вопрос задает ему Чхеидзе во время 1-го с'езда советов. Вилльямс отвечает: "потому, что зов революции непреодолим. Она притягивала меня, как магнит. Я здесь потому, что не могу быть теперь в дали от нее". Он бросается к представителям временного правительства. Они "красноречивы, любезны, изысканы". Но Вилльямс чувствует, что это "калифы на час", а не действительные представители масс. Инстинктивно он бросается к "творцам будущего", "людям из Советов", избранным в окопах, фабриках и селах. На 1-м с'езде советов он видит делегатов со всех концов страны. Но его поражает господство интеллигенции - адвокатов, врачей, инженеров, журналистов. И лишь на крайней левой он видит сплоченную и агрессивную кучку простых рабочих и крестьян - 107 большевиков.
…
Метко бичует он интеллигенцию, с.-р. и меньшевиков, уходящих со с'езда под крики "предатели" и безумно покидающих массы и революцию. "Они изолировали не Советы, а самих себя. На подмогу Советам собирались новые мощные батальоны".
…
Вилльямс описывает, как Антонов, давший слово большевика о сохранении жизни сдавшимся юнкерам, защищает их от озлобленной толпы, во имя революции требует снисхождения; и как толпа на глазах дисциплинируется, "превращается в Совет". И такой жалкой была подошедшая в это время делегация Думы с просьбой ликвидировать гражданскую войну и кровопролитие. "Революция игнорировала этих господ. Она сама устраивала свои дела, избегая крови там; где она не была нужна".
…
И вот Вилльямс во Владивостоке - на грани революции. Он видел революцию до самых ее глубин, до каторжан Черемхова. С магическим словом Советы он проезжал Урал, многоводные сибирские реки, тайгу и степи. Железнодорожники и шахтеры, крестьяне и рыбаки говорили о Советах. Амурская область была покрыта их сетью. Во Владивостоке Совет был тем же, что и в Красном Питере, за 7.000 миль. За 6 месяцев Советы пустили корни глубоко в русскую почву от Ледовитого океана до Черного моря, от Нарвы до Тихого океана. Они отражали все натиски врагов, ликвидировали всех соперников. Но во Владивостоке иностранные суда. Город переполнен эмигрантами. Помещики, офицеры, купцы, спекулянты, у которых все в прошлом, встречались с потоками американских торговцев, стремившихся в Сибирское эльдорадо и наткнувшихся на... Советы. 7 недель провел Вилльямс во Владивостоке и яркий контраст рабоче-крестьянских масс с разлагавшейся средой буржуазных беглецов сделал его окончательно нашим союзником. Яркими штрихами он описывает Владивостокский Совет, его председателя - впоследствии убитого белогвардейцами, Костю Суханова, отдельных его работников, в подавляющем большинстве рабочих от станка, с железной энергией и поразительным уменьем разрешавших на этом международном клочке земли сложнейшие проблемы. Он описывает: как они создавали профсоюзы; как управляли производством, доведя его до довоенных размеров; как организовали международную армию, куда входили представители всех наций от чехов до корейцев, боролись с Семеновым, становились дипломатами, вели грандиозную пропагандистскую работу, проникавшую в глубину Дальнего Востока и т. д. и т. д. Но вдруг эта работа оборвалась. Выступление чехо-словаков, интервенция японцев, союзный десант - Совет пал. Начались расправы рассвирепевших спекулянтов, выползших из нор белогвардейцев и отчаянная борьба подоспевших с окраин рабочих. Союзники торжествуют. В кафе грохочет музыка, танцы, блестят разукрашенные формы союзников. В церквах звонят. Но в рабочих кварталах гробовая тишина, нарушаемая лишь всхлипываниями женщин. Рабочие готовят гробы для своих павших товарищей. На следующий день на главной улице Владивостока - Светланской - слышны звуки похоронного гимна. Хоронят грузчиков, павших при защите красного штаба. Знамена за власть Советов, красные гробы на плечах и десятки тысяч народу с угрозой в глазах, которая страшнее пушек союзного флота...
Далее будет изложение вполне документального материала - книги саратовского большевика В.Бабушкина "Дни великих событий".
После Февраля, Бабушкин приезжает в Саратов с фронта в отпуск по ранению. Местное положение: губернатор убежал, перестали ходить на посты полицейские, формальная власть принадлежит гордуме. Замечательно, что партийный комитет занял святая святых царского аппарата - здание бывшего казначейства.
В ж/д мастерских всё по старому, но есть какой-то завком и в нём рабочие, новая власть. Старая же власть на старом месте, в уютных дубовых кабинетах.
В завкоме все меньшевики.
- Записывайся к нам в партию - и на фронт не пойдешь, и в завком выберем.
На следующий день устраивается через старого начальника мастерских, в обход завкома.
В городе постоянно митинги, агитация всех партий, главное - отношение к войне. Идёт травля большевиков (германские шпионы). Тем не менее, к осени мастерские в руках большевиков.
Митинг(!) в городском театре принимает решение о переходе на 8-часовой рабочий день в губернском масштабе.
Перевыборы в Совет. Проходит и Бабушкин.
В городе нет единой власти:
Правительственный комиссар (меньшевик) сидит в доме губернатора, издает постановления, которым никто не подчинялся.
Гордума.
Начальник гарнизона. Претендовал, но боялся солдат.
Совет. Большевиков и буржуазных партий (меньшевики, СР, НС) примерно поровну. Решают голосование анархисты и беспартийные.
В составе Совета упоминается комиссар труда и рабочая секция (конфликтная комиссия), в которой автору приходиться усмирять акульи аппетиты хозяйчиков оборонных заводов, расплодившихся во время войны. У каждой секции секретарь.
События назревают. Анархисты предлагают экспроприировать(украсть) оружие - вешественные доказательства из окружного суда. Большевики действуют легально: решением партийного комитета организована Красная гвардия в мастерских.
"Благодаря двум прапорщикам, примкнувшим к большевикам, в военной секции Совета мы получили несколько ящиков винтовок и патронов.
После дневной работы начали заниматься. Рабочие впервые взяли в руки винтовки. Было много ругани, возни и смеха. Обучали бывшие фронтовики.
…
Рабочие усвоили военную солдатскую науку за несколько недель."
Т.о. Красная гвардия и есть те самые отряды вооруженных рабочих, в возможность существования и эффективность которых некоторые не верят до сих пор.
Захват власти.
26.10.1917
После известий из Питера эсеры и меньшевики создают военно-диктаторский "Комитет спасения родины и революции". Вызванные правительственным комиссаром казаки обложили город.
По решению большевистской фракции Совета поднят гарнизон.
Вечером в зале консерватории состоялось историческое заседание Совета.
После шумного обсуждения и обвинений большевикам в измене революции принята резолюция за Советы. Подавляющий перевес обеспечили голоса солдат.
Меньшевики и эсеры покидают заседание.
В бывшем доме губернатора собирается первый большевистский исполком.
Выбрано революционное бюро. Вызвана Красная гвардия, офицеры-большевики приводят свои подразделения.
К населению города :
… Войскам местного гарнизона … подчиняться лишь тем распоряжениям, которые будут исходить от президиума военной секции…
Разоружают милицию Керенского.
У думы собираются юнкера, офицеры, купцы, гимназисты, студенты - сторонники буржуазных партий.
После артобстрела дума взята.
"Не дождались думцы казаков. Ощетинившись штыками, Саратовский гарнизон зорко охранял подступы к городу. Казаки это знали и на клич своих офицеров пойти на город ответили митингами."
Саботаж во всех учреждениях, во всем городе. Нет связи с другими городами.
Вопросы, которые решались в старых учреждениях, теперь навалились на исполком. Установлено круглосуточное дежурство членов исполкома.
Отпущенные на волю думцы выпустили воззвание к гражданам, послали делегацию к казакам с просьбой спасти город от большевиков, обвиняя их в разрушениях. Казаки опять обложили город. Ситуация изменилась.
Старая царская армия разлагалась: солдаты уходили домой, бросали оружие. Опорой революции стала рабочая Красная гвардия.
Произощел обмен делегациями между Советом и казаками.
Временного правительства не стало, казаки заволновались. Рядовые потребовали отправки домой, приказывать теперь некому. Офицеры уговаривали идти на фронт, казаки отказались и твердо решили идти полками домой.
…
"Домой шли они организованно, полками, сотнями, в полном вооружении - с артиллерией, пулеметами, под командованием монархистов-офицеров.
Мы подавали им маленькие составы, везли в Саратов, завозили в тупики и, окружив Красной гвардией, - разоружали."
Некоторые казаки оказывали вялое сопротивление.
Опять на руку Совету сыграло обстоятельство усталости от войны.
***
Итак, ключевую роль в установлении власти органа диктатуры пролетариата - Совета - сыграли солдаты, т.е. представители крестьянства. Сначала они обеспечили политическое господство большевиков в Совете, затем - военный захват Советом власти. Сам пролетариат не имел даже простого количественного превосходства в своём городе, преобладали буржуазные элементы: офицерьё, большая часть интеллигенции, госслужащие, буржуазия и ее обслуга, обслуга городской инфраструктуры (торговцы, извозчики), мещане - черносотенцы и антисемиты.
Отсюда хорошо видно, как закономерно поражение революции 1918 г. в Европе - несмотря на большую долю в населении (за счет крестьянства), пролетариат не мог рассчитывать на поддержку крестьянства, а буржуазная городская прослойка там была ещё толще.
Закрытие газет.
Все оппозиционные газеты травили новую власть с остервенением, призывали к вооруженному свержению большевиков. Председатель Антонов предложил закрыть все враждебные газеты. Категорически против (по понятным причинам) был один из старых большевиков, оставшийся в меньшинстве.
Бабушкин пошел закрывать "Пролетарий Поволжья".
- Давайте архив!
- Можете обыскивать! Вам нужно привыкать к роли жандармов!
Захват банков.
Началось белое движение на Дону, туда потянулись юнкера, офицеры и деньги из банков.
"Решили завтра захватить все банки, а уж потом доложить исполкому. Антонов назвал наше совещание инициативной группой.
…
Я даю начальникам отрядов Красной гвардии адреса банков из телефонного справочника.
…
Объясняем цель визита, диктуем: дать сводку операции банка на сегодняшнее число, опечатать денежные кладовые и кассы.
…
Во всех банках мы наталкивались на самый ярый саботаж … и мы спокойно говорили чиновникам: - Домой пойдете тогда, когда будет готова сводка.
…
Исполком, выслушав доклад "о лихом деле", признал захват банков своевременным и правильным.
Антонова назначили комиссаром финансов, меня - замом.
Я уволил всех директоров в банках и назначил своих комиссаров.
…
Было установлено: каждый вкладчик может получить в месяц не более 250 рублей.
…
Я сказал Антонову, что запомнить в лицо всех буржуев трудно, прямо невозможно, и что многие из них приходят за 250 р. через 2-3 дня…"
Выяснилось, что предприятиям нужен оборотный капитал: зарплата рабочим, текущий ремонт и т.п. Исполком решал в каждом конкретном случае. Сразу же все буржуи заявили, что они - предприниматели.
"До меня дошли слухи, что комиссары банков берут взятки.
…
Деньги пометили.
…
- Выкладывайте всё из карманов. Ну! - Я направил револьвер на взяточников.
И вот они, меченые деньги… В комнате тишина, какая-то девушка плачет."
Закончилось личной трагедией - самоубийством одного из взяточников.
В конце концов все банки лопнули.
"Исполком постановил обложить буржуазию контрибуцией. Собрали всех толстосумов.
- Выберите между собой комитет, составьте списки, разложите предъявленную вам сумму по вашему усмотрению.
…
Контрибуцию капиталисты внесли, и дважды, но были и такие, которые от нее отказались под разными предлогами. Их арестовали."
У арестованных предполагалось реквизировать имущество.
Контроль транспорта.
"Огромная Рязано-Уральская железная дорога управлялась ставленниками
буржуазии… Управляют этой дорогой кадетствующие чиновники-инженеры…
Решили арестовать всё правление дороги.
Один из инженеров, крупный спец по котлам, десятки лет живший около рабочих, говорил смело, как свой:
Мы тоже работали на капиталистов, но мы не капиталисты, мы инженеры, такие же рабочие … интеллигентные рабочие, и мы вам не враги… А второе - арестовав нас, вы оголили дорогу, … думаю, что без нас вы не справитесь."
Кроме начальника, помощника и двух черносотенцев, всех остальных отпустили домой.
По инициативе исполкома был созван съезд железнодорожников дороги, который избрал Совет комиссаров РУжд.
Поступило заявление от саратовских железнодорожников с требованием передать им здание института благородных девиц для своего клуба.
- Я не могу вам показывать институт. Он в ведении центра, я вам не подчиняюсь,- сказала взволнованно начальница, вставая.
Исполком постановил - передать. Но хитрая начальница успела связаться с центром и от Луначарского поступила срочная депеша: "Не трогать до весны, до сдачи экзаменов".
Свобода организаций.
Махровый контрреволюционер организовал союз фронтовиков. С официальной целью - материальная помощь солдатам и офицерам. Было много раненых, калек, пострадавших на войне.
"В то время можно было любому человеку организовывать любые союзы, военные отряды, устраивать собрания, митинги.
…
Союз категорически требовал пищи, одежды, квартир, лечебной помощи… Что могли, давали, но у нас самих ничего не было."
Главарь союза организовал налет на исполком.
"- Мы требуем! Мы кровь проливали! Засели тут на теплых местах!"
С прибытием красногвардейцев фронтовики ретировались. На следующий день пошли ликвидировать союз - а там уж и нет ни архива, ни кого.
Анархия - мать порядка.
Пришла нужда в организации милиции и уголовного розыска. Поручили это реэмигранту из Америки еврею Ленчу.
"Одев в военные костюмы конных милиционеров, Ленч на головы их пристроил широкополые зеленые шлюпы с большой красной звездой.
Обыватель говорил:
- Иностранцев пригнали в Саратов, ковбоев."
Воровство противоречило укладу рабочих семей, но на базаре воров было сколько угодно.
"Их ненавидели все обитатели города, и жить ворам можно было только под покровительством полиции.
А вот теперь полиции нет и беда пришла мелким ворам. Обыватели ловили их на базаре и устраивали самосуд."
Описывается достойная пера Марка Твена попытка линчевания вора, по звонку автора с большим трудом прерванная милицией.
Самосуды всё больше и больше входили в моду. … Часто сводили личные счеты с честными людьми, науськивали толпу на невинных…
Пришлось исполкому принять строгие меры и самосуды прекратились.
"Ночью на улице всегда слышна бесцельная стрельба. Исполком постановил всем гражданам сдать оружие. Оказалось, что постреливают и рабочие-красногвардейцы, например, из хулиганских побуждений попугивают самоохрану - ночных караульщиков (караулили свои жилища по очереди все жители).
Предложили красногвардейцам винтовки оставлять в отрядах."
В организацию самоохраны начали проникать офицеры - исполком ее распустил.
В 1918 исполком решил изгнать из Совета меньшевиков и эсеров. Часть левых эсеров организовала "партию революционных коммунистов" и потом вошла в ВКП(б). Открыто существовали анархисты, их пока терпели, т.к. на рабочих они мало влияли.
Было несколько идейных и грамотных анархистов, остальные - шпана. Анархисты занимали отдельную комнату в исполкоме. Они самовольно уничтожали буржуазию и контру: казнили ростовщиков, офицеров-помещиков.
"
- Трибунал судил?
- На черта нам ваш грибунал, мы судим без бюрократических приемов.
…
Анархистов из здания исполкома выгнали. Они тогда захватили купеческую биржу. Натаскали туда оружия, продуктов и жили скопом, как волки. Личных квартир у большинства из них не было."
Атаковали крестный ход, потом отбивались от разъяренной толпы. Могли захватить особняк миллионера и разграбить его.
С отъездом главы, идейные анархисты покинули свое гнездо, шпана развернула чисто уголовную деятельность и исполком разогнал это осиное гнездо.
Порочный круг насилия.
Исполком приступил к национализации фабрик, заводов и типографий.
Комиссар печати с двумя красногвардейцами пришел в типографию Рабиновича, стал обходить ее и говорить с рабочими.
"Стоявший сзади хозяин, услышав от Алексеева, что он навсегда и безвозмездно теряет свою типографию, вынул револьвер и выстрелил в затылок первого комиссара печати… Рабинович скрылся."
Продуктов в городе всё меньше. Заводы влачат жалкое сушествование - ни топлива, ни материалов. Рабочие делают гребешки, зажигалки - то, что нужно деревне, меняют на картошку.
Послали первый продотряд в богатое немецкое село. Хитрые "кулаки" встретили притворно ласково, а ночью всех перебили. Послали карательный отряд.
"И задымилась матушка-Волга пожарами, … полилась рабочая кровушка…"
Более ранние попытки мирного решения продовольственного вопроса без поддержки рыночными механизмами ничего не дали.
"Теперь исполком не был только городской организацией, а - губернской и назывался: исполком рабочих и крестьянских депутатов. Были секции: рабочая и крестьянская. Работал губернский Комитет бедноты."
Продовольственные комитеты, созданные ещё при Керенском, всеми силами старались не дать большевикам хлеба. Они были заменены Советами Комиссаров по продовольствию, назначаемыми Советами.
"Сбивали группки неликвидированные меньшевики, эсеры, кадеты, черносотенники. Они ушли в подполье и от этого стали сильнее.
…
Исполком объявил город на военном положении. Едешь, бывало верхом по городу, и кажется, что едешь по кладбищу.
…
Стучу плетью в закрытый ставень. Робко отворяется окно, показывается меловое лицо. Прошу пить.
- Что с тобой, своих испугался?
- Черт ее знает! … Страх обуял всех… Замучились в доску…."
Создан Ревтрибунал. Председатель - старый машинист, мягкий, добродушный человек, судит декретонарушителей по революционной совести и выносит в основном один приговор - расстрел. За пролетарское происхождение - замена отправкой на фронт.
***
Т.о., получив при благоприятном стечении обстоятельств власть, большевики уверились в безотказности насильственных (грубых, лобовых) методов решения всех вопросов. При недостаточно широкой собственной социальной базе попытка заглотнуть всю власть привела к консолидации и радикализации оппозиции, для ее подавления требовалось всё больше насилия, что еще больше разгоняло маховик гражданской войны. Для победы в ней потребовалось создание классических государственных институтов насилия, несших в себе тенденцию не к отмиранию, а напротив - упразднению начальной демократии и подчинению себе органов диктатуры пролетариата - Советов.
Централизация силовых структур - конец власти Советов.
"По декрету из центра исполком организовал ЧК. Из трех человек. Сначала даже своего помещения у них не было.
Начинала свою жизнь саратовская чека скромно, но быстро разрослась численно и скоро заняла целый двухэтажный дом."
В условиях страшного дефицита кадров, когда члены исполкома днюют и ночуют на работе, когда буквально нечего жрать, образуется и растет как на дрожжах централизованная структура. На нее находятся и средства и ресурсы. Почему бы было не сделать специальную секцию в исполкоме?
О профессионализме новой структуры нечего и говорить.
"- Чертова работа. Я, студент политехникума, а на меня навалили следовательскую работу, и всякий прохвост, пойманный с поличным, все-таки не хочет подписать протокол допроса… Не бить же его! Не можем же мы, революционеры, вести допросы методом жандармов и полиции…"
Кто же захочет признаваться, когда грозит расстрел? А когда такая работа нравится, это уже совсем плохо.
Старая армия окончательно разложилась и была демобилизована.
По декрету центра организована новая государственная армия, по вполне понятному стремлению выдать желаемое за действительное названная Красной.
В Красную Армию принимали добровольцев, был кое-какой отсев нежелательных элементов. В Саратове формировалась дивизия.
Комиссаром назначен бывший рядовой.
При исполкоме организован военкомат, уже был военный совет. Единственный прапорщик-большевик возглавил военкомат. Все остальные офицеры, сочувствовавшие и сотрудничавшие ранее с большевиками, активно учавствовавшие в захвате власти Советом (один даже вступил в партию), ушли.
"Перед этим он стал спорить с Антоновым, был недоволен целым рядом местных распоряжений, … и, наконец, скрылся."
Поэтому в военсовете только нестроевые.
"Этот неудачный военсовет плохо работал с красноармейцами, мало бывал в полках, не знал жизни красноармейцев, их интересов, не знал их командиров.
Этот военсовет проглядел, как контрр. пролезли в Красную Армию и подняли восстание в Саратове."
Тот же Ленч одновременно в милиции, ЧК и военсовете. И при таком дефиците кадров по распоряжению центральной власти организовали пехотное военное училище.
Опять отмечаем, что на это нашлись и кадры, и средства.
"Появлялся в исполкоме несколько раз В.И. Чапаев… Таких партизан было тогда много. Все они приходили в исполком, требовали оружия, питания, обмундирования, денег."
Зато такие партизаны не были отчуждены от Советов и народа.
Кронштадский мятеж.
Аналогичные события произошли в Саратове, вероятно, на год-два раньше - в книге даты упоминаются очень редко.
"В жаркий весенний день меня срочно позвали к Антонову.
- Сейчас же беги в мастерские и поднимай рабочих, но тревожный гудок не давай… Вооружите всех рабочих… В Ильинских казармах красноармейцы бузят, не идут на фронт. Но об этом пака молчи. Может быть, уладим мирным путем.
…
Начался обстрел исполкома мятежниками. Вначале обстрел вели только шрапнелью, ночью же пушки били осколочными."
Появляется лозунг Советов без большевиков, присылаются парламентеры железнодорожникам с предложением сохранять нейтралитет.
Когда рассветало, в мастерские пришел комиссар дороги.
- С исполкомом всё кончено…
Формально мятеж загорелся оттого, что красноармейцам не заплачено жалованье за 3 месяца…
"Кто-то из рабочих попросил слова. Ковылкин резко ответил:
- Время митингов кончилось!"
Под предлогом ЧП навсегда кончилось время демократии.
NB! Красная Армия была наемной! Соответственно и состояла в основном из профессиональных наемников - бывших офицеров. Вообще, от этой армии всегда было больше геморроя, чем толку.
Мятежники действуют стратегически безграмотно, не особенно высовываются из казарм, не захватывают вокзал, прибывающее подкрепление подавляет мятеж. Бабушкин приказывает открыть беглый огонь по гарнизону (что запрещено в условиях города), имеются жертвы среди мирного населения.
Безграмотность мятежников списывается на руководство бывшего кавалерийского ротмистра - кавалеристы традиционно считались туповатыми щеголями (тут можно вспомнить стратегический "гений" Буденного в ВОВ). На самом деле сложнее - мятежники не едины.
"… мятежники-артиллеристы все в дым пьяные. Среди них идут споры, чуть не драки."
Несмотря на провокационную роль части бывших офицеров, большинство красноармейцев, хотя всех мятежников большевики сразу же окрестили белыми, не хотят порывать с "советским проектом" и вставать на сторону контрреволюции. И дело даже не только в недовольных разверсткой крестьянах, на что всегда списывался сам Кронштадский мятеж. Мы уже видели, что недовольство растет и среди сторонников большевиков. Наконец и сам автор ощутил отчуждение от "генеральной линии":
"Я так устал, что меня ничего уже не возмущает; я твердо убежден, что всё делается "не так", что нет военных специалистов у нас и что учеба нам будет дорого стоить… Вспоминалось торжественное открытие военного училища. Месяцев 6 придется ждать появления на свет наших красных командиров."
Ага, почему бы будущим "красным командирам" сразу не попрактиковаться в защите советской власти? Было бы горячее желание, наверное не удержались бы.
Удивительное дело: получив власть благодаря солдатским депутатам, большевики новую армию создают как недостойный доверия, неэффективный и опасный аппарат насилия. Ни о каком представительстве такой армии в Совете не может быть и речи, наоборот, военсовет мыслится как контрольный орган, должный наблюдать настроения в армейской среде.
Иудушка Троцкий.
На железных дорогах безобразия - пожары, воровство, грабежи, хулиганство. Бабушкина назначают комиссаром охраны (название "начальник" отменено - опять стремление выдать желаемое за действительное).
"Организую уголовный розыск, пожарную охрану. Срочно сформировал боевые отряды красногвардейцев. Эти отряды в любую минуты могут быть брошены на любую станцию. Отряды хорошо вооружены и постоянно живут в вагонах-летучках."
Но "винтовка рождает власть" и военные не желают допускать двоевластия.
По распоряжению военного командования, помимо охраны дороги, подчиненной комиссару дорог, организовалась оборона дорог Южного фронта, с подчинением военному командованию.
И какой контраст в организации:
"Штаб обороны дорог помещался в спальных пульмановских салон-вагонах. Чистота и роскошь ослепляла. Огромная станция была забита такими составами-учреждениями. Сотни вагонов занимали разные военные и железнодорожные учреждения, загромождая пути и отнимая у разваливающихся дорог последние вагоны.
Поселили меня жить в роскошном купе. Поразил состав штаба. Все 40 человек - бывшие офицеры.
…
Были среди этих офицеров и кокаинисты, пьяницы и даже один очень глупый масон.
Ох, как тошно было жить среди них, слушать их, есть с ними за одним столом, общаться с ними."
А мы-то думали, что они все должны быть с белыми…
"я получил извещение о собрании всех комиссаров воинских частей, расквартированных в городе.
…
После ряда вопросов стихийно встал серьезнейший вопрос о массовых неправильных расстрелах комиссаров на фронтах. О расстрелах комиссаров бывшими офицерами я давно слышал. Слухов было много, а вот теперь заговорили открыто.
Один за другим говорили об этом сами комиссары,
Все расстрелы санкционированы наркомом.
…
Трое комиссаров заявили, что они слагают с себя звание комиссара и идут на фронт рядовыми.
- Правильно! Мы все уйдем из комиссаров, если не наведут порядок!
- Нельзя так, товарищи! Своим уходом с политических постов мы развязываем руки контрреволюции!"
Дискуссионно заостренный вывод:
Итак, представление о том, что диктатура пролетариата у нас продержалась до 30-х годов, неверно. Продержалась она год-два, до момента преобладания Красной Армии над Красной гвардией, и сменилась диктатурой партбюрократии. После этого остались только пережитки Советской власти, суть которой - вооруженная народная демократия, а не административно-хозяйственная деятельность.
Марксистская концепция перехода к социализму работает только в целостности, т.е. одновременно 1) упразднение государственного насилия (армия, полиция, тюрьмы) и 2) обобществление (экспроприация) средств производства.
Если вы не можете отказаться от воссоздания государства, вы не сможете не формально обобществить средства производства. Социалистическое государство, претендующее на это, для научного социализма - химера. Сталинизм и троцкизм - концепции построения социалистического государства - враждебны марксизму. Еще один великий теоретик этого направления - незабвенный Е.Дюринг. Собственно, и "Анти-Дюринг" и "Государство и революция" направлены на теоретический разгром сталинистской практики. То, что этого в упор никто не видел, при обязательном изучении этих работ в советское время, говорит о "ритуальном" отношении к марксизму: партия заняла место церкви, ее доктрина также не соответствует практике, как церковное православие сути учения Христа - ничего удивительного.
Массы на собственной шкуре почувствовали порочность нового государственного курса - отсюда волнения и мятежи. И обвал 90-х - замороженный на 70 лет кронштадский мятеж. Опять лозунг полновластия Советов - тупое народное движение, лишенное научного руководства и авангарда, поэтому и приведшее к противоположным желаемым результатам.
Чтобы очиститься от этого предательства, коммунисты должны вернуться не к хрущевским и косыгинским реформам, не в 30-е годы, а чуть не в 1918. Наверное, надо признать возможность пролетарской многопартийности, отказаться от попыток монополизировать власть. Держать курс на воссоздание Советов как рабочих парламантов.
Аллюзий на сов.власть уже столько, что полностью вытерлось, чем она была на практике.
О природе Советской власти
Некоторые материалы по вопросу "о том, как была устроена и практически функционировала сов.власть"
Вот мнение С.Кара-Мурзы, поразительно совпадающее по сути с выссказываниями сторонников диктатуры партии:
"Странно, что почти никто не может ответить на простой вопрос: что такое были Советы в конце 1917 г.? На ум приходят наши привычные сельсоветы и райисполкомы. Но ведь ничего этого не было! До выборов 1924 г. Советы представляли собой не государственную власть, а "прямую демократию". На заводах все работники составляли Совет, в деревне - сельский сход. Они посылали своих представителей в крупные Советы (которые тогда называли "совдепами" - в отличие от просто Советов). Действия Советов были независимы, они не регулировались законами, у них была вся власть . С точки зрения нормального государственного управления это был хаос (иностранные обществоведы даже в 30-е годы признавали, что они не могут не только объяснить, но даже и описать систему советской власти). Достаточно сказать, что многие местные Советы не признали Брестский мир и считали себя в состоянии войны с Германией.
И в то же время именно в Советах были зерна той власти, которой "чаяли" крестьяне и рабочие. Именно Ленин в своем "проекте" создавал образ нового государственного устройства, превращал хаос Советов в Советское государство. И речь шла о борьбе на два фронта - против анархизма Советов ("бунта") и против левых партий, которые потакали "бунту" и по всем главным вопросам исходили из принципа "меньше государства!". Сегодня легко нашим кабинетным трибунам проклинать номенклатуру . А тогда принцип подбора советских кадров, который включал их в общегосударственную систему, был важнейшим шагом к соединению всех Советов в единую систему."
Т.о., превращение хаоса Советов в Советское государство, т.е. их фактическое упразднение и отход от положений "Государства и революции" ставится в заслугу Ленину.
Вот выдержки из очерка по книге побывавшего в России американца Альберта Вилльямса. ПО РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ. Нью-Йорк, 1921.(Through the Russion Revolution by Albert Rhys Williams. New-York, 1921).
Американский корреспондент, по обыкновению, из'ездивший всю землю, побывавший на войне, где-то набравшийся довольно туманных социалистических идей, к июню 1917 г. попадает в Петроград. Зачем? Этот вопрос задает ему Чхеидзе во время 1-го с'езда советов. Вилльямс отвечает: "потому, что зов революции непреодолим. Она притягивала меня, как магнит. Я здесь потому, что не могу быть теперь в дали от нее". Он бросается к представителям временного правительства. Они "красноречивы, любезны, изысканы". Но Вилльямс чувствует, что это "калифы на час", а не действительные представители масс. Инстинктивно он бросается к "творцам будущего", "людям из Советов", избранным в окопах, фабриках и селах. На 1-м с'езде советов он видит делегатов со всех концов страны. Но его поражает господство интеллигенции - адвокатов, врачей, инженеров, журналистов. И лишь на крайней левой он видит сплоченную и агрессивную кучку простых рабочих и крестьян - 107 большевиков.
…
Метко бичует он интеллигенцию, с.-р. и меньшевиков, уходящих со с'езда под крики "предатели" и безумно покидающих массы и революцию. "Они изолировали не Советы, а самих себя. На подмогу Советам собирались новые мощные батальоны".
…
Вилльямс описывает, как Антонов, давший слово большевика о сохранении жизни сдавшимся юнкерам, защищает их от озлобленной толпы, во имя революции требует снисхождения; и как толпа на глазах дисциплинируется, "превращается в Совет". И такой жалкой была подошедшая в это время делегация Думы с просьбой ликвидировать гражданскую войну и кровопролитие. "Революция игнорировала этих господ. Она сама устраивала свои дела, избегая крови там; где она не была нужна".
…
И вот Вилльямс во Владивостоке - на грани революции. Он видел революцию до самых ее глубин, до каторжан Черемхова. С магическим словом Советы он проезжал Урал, многоводные сибирские реки, тайгу и степи. Железнодорожники и шахтеры, крестьяне и рыбаки говорили о Советах. Амурская область была покрыта их сетью. Во Владивостоке Совет был тем же, что и в Красном Питере, за 7.000 миль. За 6 месяцев Советы пустили корни глубоко в русскую почву от Ледовитого океана до Черного моря, от Нарвы до Тихого океана. Они отражали все натиски врагов, ликвидировали всех соперников. Но во Владивостоке иностранные суда. Город переполнен эмигрантами. Помещики, офицеры, купцы, спекулянты, у которых все в прошлом, встречались с потоками американских торговцев, стремившихся в Сибирское эльдорадо и наткнувшихся на... Советы. 7 недель провел Вилльямс во Владивостоке и яркий контраст рабоче-крестьянских масс с разлагавшейся средой буржуазных беглецов сделал его окончательно нашим союзником. Яркими штрихами он описывает Владивостокский Совет, его председателя - впоследствии убитого белогвардейцами, Костю Суханова, отдельных его работников, в подавляющем большинстве рабочих от станка, с железной энергией и поразительным уменьем разрешавших на этом международном клочке земли сложнейшие проблемы. Он описывает: как они создавали профсоюзы; как управляли производством, доведя его до довоенных размеров; как организовали международную армию, куда входили представители всех наций от чехов до корейцев, боролись с Семеновым, становились дипломатами, вели грандиозную пропагандистскую работу, проникавшую в глубину Дальнего Востока и т. д. и т. д. Но вдруг эта работа оборвалась. Выступление чехо-словаков, интервенция японцев, союзный десант - Совет пал. Начались расправы рассвирепевших спекулянтов, выползших из нор белогвардейцев и отчаянная борьба подоспевших с окраин рабочих. Союзники торжествуют. В кафе грохочет музыка, танцы, блестят разукрашенные формы союзников. В церквах звонят. Но в рабочих кварталах гробовая тишина, нарушаемая лишь всхлипываниями женщин. Рабочие готовят гробы для своих павших товарищей. На следующий день на главной улице Владивостока - Светланской - слышны звуки похоронного гимна. Хоронят грузчиков, павших при защите красного штаба. Знамена за власть Советов, красные гробы на плечах и десятки тысяч народу с угрозой в глазах, которая страшнее пушек союзного флота...
Далее будет изложение вполне документального материала - книги саратовского большевика В.Бабушкина "Дни великих событий".
После Февраля, Бабушкин приезжает в Саратов с фронта в отпуск по ранению. Местное положение: губернатор убежал, перестали ходить на посты полицейские, формальная власть принадлежит гордуме. Замечательно, что партийный комитет занял святая святых царского аппарата - здание бывшего казначейства.
В ж/д мастерских всё по старому, но есть какой-то завком и в нём рабочие, новая власть. Старая же власть на старом месте, в уютных дубовых кабинетах.
В завкоме все меньшевики.
- Записывайся к нам в партию - и на фронт не пойдешь, и в завком выберем.
На следующий день устраивается через старого начальника мастерских, в обход завкома.
В городе постоянно митинги, агитация всех партий, главное - отношение к войне. Идёт травля большевиков (германские шпионы). Тем не менее, к осени мастерские в руках большевиков.
Митинг(!) в городском театре принимает решение о переходе на 8-часовой рабочий день в губернском масштабе.
Перевыборы в Совет. Проходит и Бабушкин.
В городе нет единой власти:
Правительственный комиссар (меньшевик) сидит в доме губернатора, издает постановления, которым никто не подчинялся.
Гордума.
Начальник гарнизона. Претендовал, но боялся солдат.
Совет. Большевиков и буржуазных партий (меньшевики, СР, НС) примерно поровну. Решают голосование анархисты и беспартийные.
В составе Совета упоминается комиссар труда и рабочая секция (конфликтная комиссия), в которой автору приходиться усмирять акульи аппетиты хозяйчиков оборонных заводов, расплодившихся во время войны. У каждой секции секретарь.
События назревают. Анархисты предлагают экспроприировать(украсть) оружие - вешественные доказательства из окружного суда. Большевики действуют легально: решением партийного комитета организована Красная гвардия в мастерских.
"Благодаря двум прапорщикам, примкнувшим к большевикам, в военной секции Совета мы получили несколько ящиков винтовок и патронов.
После дневной работы начали заниматься. Рабочие впервые взяли в руки винтовки. Было много ругани, возни и смеха. Обучали бывшие фронтовики.
…
Рабочие усвоили военную солдатскую науку за несколько недель."
Т.о. Красная гвардия и есть те самые отряды вооруженных рабочих, в возможность существования и эффективность которых некоторые не верят до сих пор.
Захват власти.
26.10.1917
После известий из Питера эсеры и меньшевики создают военно-диктаторский "Комитет спасения родины и революции". Вызванные правительственным комиссаром казаки обложили город.
По решению большевистской фракции Совета поднят гарнизон.
Вечером в зале консерватории состоялось историческое заседание Совета.
После шумного обсуждения и обвинений большевикам в измене революции принята резолюция за Советы. Подавляющий перевес обеспечили голоса солдат.
Меньшевики и эсеры покидают заседание.
В бывшем доме губернатора собирается первый большевистский исполком.
Выбрано революционное бюро. Вызвана Красная гвардия, офицеры-большевики приводят свои подразделения.
К населению города :
… Войскам местного гарнизона … подчиняться лишь тем распоряжениям, которые будут исходить от президиума военной секции…
Разоружают милицию Керенского.
У думы собираются юнкера, офицеры, купцы, гимназисты, студенты - сторонники буржуазных партий.
После артобстрела дума взята.
"Не дождались думцы казаков. Ощетинившись штыками, Саратовский гарнизон зорко охранял подступы к городу. Казаки это знали и на клич своих офицеров пойти на город ответили митингами."
Саботаж во всех учреждениях, во всем городе. Нет связи с другими городами.
Вопросы, которые решались в старых учреждениях, теперь навалились на исполком. Установлено круглосуточное дежурство членов исполкома.
Отпущенные на волю думцы выпустили воззвание к гражданам, послали делегацию к казакам с просьбой спасти город от большевиков, обвиняя их в разрушениях. Казаки опять обложили город. Ситуация изменилась.
Старая царская армия разлагалась: солдаты уходили домой, бросали оружие. Опорой революции стала рабочая Красная гвардия.
Произощел обмен делегациями между Советом и казаками.
Временного правительства не стало, казаки заволновались. Рядовые потребовали отправки домой, приказывать теперь некому. Офицеры уговаривали идти на фронт, казаки отказались и твердо решили идти полками домой.
…
"Домой шли они организованно, полками, сотнями, в полном вооружении - с артиллерией, пулеметами, под командованием монархистов-офицеров.
Мы подавали им маленькие составы, везли в Саратов, завозили в тупики и, окружив Красной гвардией, - разоружали."
Некоторые казаки оказывали вялое сопротивление.
Опять на руку Совету сыграло обстоятельство усталости от войны.
***
Итак, ключевую роль в установлении власти органа диктатуры пролетариата - Совета - сыграли солдаты, т.е. представители крестьянства. Сначала они обеспечили политическое господство большевиков в Совете, затем - военный захват Советом власти. Сам пролетариат не имел даже простого количественного превосходства в своём городе, преобладали буржуазные элементы: офицерьё, большая часть интеллигенции, госслужащие, буржуазия и ее обслуга, обслуга городской инфраструктуры (торговцы, извозчики), мещане - черносотенцы и антисемиты.
Отсюда хорошо видно, как закономерно поражение революции 1918 г. в Европе - несмотря на большую долю в населении (за счет крестьянства), пролетариат не мог рассчитывать на поддержку крестьянства, а буржуазная городская прослойка там была ещё толще.
Закрытие газет.
Все оппозиционные газеты травили новую власть с остервенением, призывали к вооруженному свержению большевиков. Председатель Антонов предложил закрыть все враждебные газеты. Категорически против (по понятным причинам) был один из старых большевиков, оставшийся в меньшинстве.
Бабушкин пошел закрывать "Пролетарий Поволжья".
- Давайте архив!
- Можете обыскивать! Вам нужно привыкать к роли жандармов!
Захват банков.
Началось белое движение на Дону, туда потянулись юнкера, офицеры и деньги из банков.
"Решили завтра захватить все банки, а уж потом доложить исполкому. Антонов назвал наше совещание инициативной группой.
…
Я даю начальникам отрядов Красной гвардии адреса банков из телефонного справочника.
…
Объясняем цель визита, диктуем: дать сводку операции банка на сегодняшнее число, опечатать денежные кладовые и кассы.
…
Во всех банках мы наталкивались на самый ярый саботаж … и мы спокойно говорили чиновникам: - Домой пойдете тогда, когда будет готова сводка.
…
Исполком, выслушав доклад "о лихом деле", признал захват банков своевременным и правильным.
Антонова назначили комиссаром финансов, меня - замом.
Я уволил всех директоров в банках и назначил своих комиссаров.
…
Было установлено: каждый вкладчик может получить в месяц не более 250 рублей.
…
Я сказал Антонову, что запомнить в лицо всех буржуев трудно, прямо невозможно, и что многие из них приходят за 250 р. через 2-3 дня…"
Выяснилось, что предприятиям нужен оборотный капитал: зарплата рабочим, текущий ремонт и т.п. Исполком решал в каждом конкретном случае. Сразу же все буржуи заявили, что они - предприниматели.
"До меня дошли слухи, что комиссары банков берут взятки.
…
Деньги пометили.
…
- Выкладывайте всё из карманов. Ну! - Я направил револьвер на взяточников.
И вот они, меченые деньги… В комнате тишина, какая-то девушка плачет."
Закончилось личной трагедией - самоубийством одного из взяточников.
В конце концов все банки лопнули.
"Исполком постановил обложить буржуазию контрибуцией. Собрали всех толстосумов.
- Выберите между собой комитет, составьте списки, разложите предъявленную вам сумму по вашему усмотрению.
…
Контрибуцию капиталисты внесли, и дважды, но были и такие, которые от нее отказались под разными предлогами. Их арестовали."
У арестованных предполагалось реквизировать имущество.
Контроль транспорта.
"Огромная Рязано-Уральская железная дорога управлялась ставленниками
буржуазии… Управляют этой дорогой кадетствующие чиновники-инженеры…
Решили арестовать всё правление дороги.
Один из инженеров, крупный спец по котлам, десятки лет живший около рабочих, говорил смело, как свой:
Мы тоже работали на капиталистов, но мы не капиталисты, мы инженеры, такие же рабочие … интеллигентные рабочие, и мы вам не враги… А второе - арестовав нас, вы оголили дорогу, … думаю, что без нас вы не справитесь."
Кроме начальника, помощника и двух черносотенцев, всех остальных отпустили домой.
По инициативе исполкома был созван съезд железнодорожников дороги, который избрал Совет комиссаров РУжд.
Поступило заявление от саратовских железнодорожников с требованием передать им здание института благородных девиц для своего клуба.
- Я не могу вам показывать институт. Он в ведении центра, я вам не подчиняюсь,- сказала взволнованно начальница, вставая.
Исполком постановил - передать. Но хитрая начальница успела связаться с центром и от Луначарского поступила срочная депеша: "Не трогать до весны, до сдачи экзаменов".
Свобода организаций.
Махровый контрреволюционер организовал союз фронтовиков. С официальной целью - материальная помощь солдатам и офицерам. Было много раненых, калек, пострадавших на войне.
"В то время можно было любому человеку организовывать любые союзы, военные отряды, устраивать собрания, митинги.
…
Союз категорически требовал пищи, одежды, квартир, лечебной помощи… Что могли, давали, но у нас самих ничего не было."
Главарь союза организовал налет на исполком.
"- Мы требуем! Мы кровь проливали! Засели тут на теплых местах!"
С прибытием красногвардейцев фронтовики ретировались. На следующий день пошли ликвидировать союз - а там уж и нет ни архива, ни кого.
Анархия - мать порядка.
Пришла нужда в организации милиции и уголовного розыска. Поручили это реэмигранту из Америки еврею Ленчу.
"Одев в военные костюмы конных милиционеров, Ленч на головы их пристроил широкополые зеленые шлюпы с большой красной звездой.
Обыватель говорил:
- Иностранцев пригнали в Саратов, ковбоев."
Воровство противоречило укладу рабочих семей, но на базаре воров было сколько угодно.
"Их ненавидели все обитатели города, и жить ворам можно было только под покровительством полиции.
А вот теперь полиции нет и беда пришла мелким ворам. Обыватели ловили их на базаре и устраивали самосуд."
Описывается достойная пера Марка Твена попытка линчевания вора, по звонку автора с большим трудом прерванная милицией.
Самосуды всё больше и больше входили в моду. … Часто сводили личные счеты с честными людьми, науськивали толпу на невинных…
Пришлось исполкому принять строгие меры и самосуды прекратились.
"Ночью на улице всегда слышна бесцельная стрельба. Исполком постановил всем гражданам сдать оружие. Оказалось, что постреливают и рабочие-красногвардейцы, например, из хулиганских побуждений попугивают самоохрану - ночных караульщиков (караулили свои жилища по очереди все жители).
Предложили красногвардейцам винтовки оставлять в отрядах."
В организацию самоохраны начали проникать офицеры - исполком ее распустил.
В 1918 исполком решил изгнать из Совета меньшевиков и эсеров. Часть левых эсеров организовала "партию революционных коммунистов" и потом вошла в ВКП(б). Открыто существовали анархисты, их пока терпели, т.к. на рабочих они мало влияли.
Было несколько идейных и грамотных анархистов, остальные - шпана. Анархисты занимали отдельную комнату в исполкоме. Они самовольно уничтожали буржуазию и контру: казнили ростовщиков, офицеров-помещиков.
"
- Трибунал судил?
- На черта нам ваш грибунал, мы судим без бюрократических приемов.
…
Анархистов из здания исполкома выгнали. Они тогда захватили купеческую биржу. Натаскали туда оружия, продуктов и жили скопом, как волки. Личных квартир у большинства из них не было."
Атаковали крестный ход, потом отбивались от разъяренной толпы. Могли захватить особняк миллионера и разграбить его.
С отъездом главы, идейные анархисты покинули свое гнездо, шпана развернула чисто уголовную деятельность и исполком разогнал это осиное гнездо.
Порочный круг насилия.
Исполком приступил к национализации фабрик, заводов и типографий.
Комиссар печати с двумя красногвардейцами пришел в типографию Рабиновича, стал обходить ее и говорить с рабочими.
"Стоявший сзади хозяин, услышав от Алексеева, что он навсегда и безвозмездно теряет свою типографию, вынул револьвер и выстрелил в затылок первого комиссара печати… Рабинович скрылся."
Продуктов в городе всё меньше. Заводы влачат жалкое сушествование - ни топлива, ни материалов. Рабочие делают гребешки, зажигалки - то, что нужно деревне, меняют на картошку.
Послали первый продотряд в богатое немецкое село. Хитрые "кулаки" встретили притворно ласково, а ночью всех перебили. Послали карательный отряд.
"И задымилась матушка-Волга пожарами, … полилась рабочая кровушка…"
Более ранние попытки мирного решения продовольственного вопроса без поддержки рыночными механизмами ничего не дали.
"Теперь исполком не был только городской организацией, а - губернской и назывался: исполком рабочих и крестьянских депутатов. Были секции: рабочая и крестьянская. Работал губернский Комитет бедноты."
Продовольственные комитеты, созданные ещё при Керенском, всеми силами старались не дать большевикам хлеба. Они были заменены Советами Комиссаров по продовольствию, назначаемыми Советами.
"Сбивали группки неликвидированные меньшевики, эсеры, кадеты, черносотенники. Они ушли в подполье и от этого стали сильнее.
…
Исполком объявил город на военном положении. Едешь, бывало верхом по городу, и кажется, что едешь по кладбищу.
…
Стучу плетью в закрытый ставень. Робко отворяется окно, показывается меловое лицо. Прошу пить.
- Что с тобой, своих испугался?
- Черт ее знает! … Страх обуял всех… Замучились в доску…."
Создан Ревтрибунал. Председатель - старый машинист, мягкий, добродушный человек, судит декретонарушителей по революционной совести и выносит в основном один приговор - расстрел. За пролетарское происхождение - замена отправкой на фронт.
***
Т.о., получив при благоприятном стечении обстоятельств власть, большевики уверились в безотказности насильственных (грубых, лобовых) методов решения всех вопросов. При недостаточно широкой собственной социальной базе попытка заглотнуть всю власть привела к консолидации и радикализации оппозиции, для ее подавления требовалось всё больше насилия, что еще больше разгоняло маховик гражданской войны. Для победы в ней потребовалось создание классических государственных институтов насилия, несших в себе тенденцию не к отмиранию, а напротив - упразднению начальной демократии и подчинению себе органов диктатуры пролетариата - Советов.
Централизация силовых структур - конец власти Советов.
"По декрету из центра исполком организовал ЧК. Из трех человек. Сначала даже своего помещения у них не было.
Начинала свою жизнь саратовская чека скромно, но быстро разрослась численно и скоро заняла целый двухэтажный дом."
В условиях страшного дефицита кадров, когда члены исполкома днюют и ночуют на работе, когда буквально нечего жрать, образуется и растет как на дрожжах централизованная структура. На нее находятся и средства и ресурсы. Почему бы было не сделать специальную секцию в исполкоме?
О профессионализме новой структуры нечего и говорить.
"- Чертова работа. Я, студент политехникума, а на меня навалили следовательскую работу, и всякий прохвост, пойманный с поличным, все-таки не хочет подписать протокол допроса… Не бить же его! Не можем же мы, революционеры, вести допросы методом жандармов и полиции…"
Кто же захочет признаваться, когда грозит расстрел? А когда такая работа нравится, это уже совсем плохо.
Старая армия окончательно разложилась и была демобилизована.
По декрету центра организована новая государственная армия, по вполне понятному стремлению выдать желаемое за действительное названная Красной.
В Красную Армию принимали добровольцев, был кое-какой отсев нежелательных элементов. В Саратове формировалась дивизия.
Комиссаром назначен бывший рядовой.
При исполкоме организован военкомат, уже был военный совет. Единственный прапорщик-большевик возглавил военкомат. Все остальные офицеры, сочувствовавшие и сотрудничавшие ранее с большевиками, активно учавствовавшие в захвате власти Советом (один даже вступил в партию), ушли.
"Перед этим он стал спорить с Антоновым, был недоволен целым рядом местных распоряжений, … и, наконец, скрылся."
Поэтому в военсовете только нестроевые.
"Этот неудачный военсовет плохо работал с красноармейцами, мало бывал в полках, не знал жизни красноармейцев, их интересов, не знал их командиров.
Этот военсовет проглядел, как контрр. пролезли в Красную Армию и подняли восстание в Саратове."
Тот же Ленч одновременно в милиции, ЧК и военсовете. И при таком дефиците кадров по распоряжению центральной власти организовали пехотное военное училище.
Опять отмечаем, что на это нашлись и кадры, и средства.
"Появлялся в исполкоме несколько раз В.И. Чапаев… Таких партизан было тогда много. Все они приходили в исполком, требовали оружия, питания, обмундирования, денег."
Зато такие партизаны не были отчуждены от Советов и народа.
Кронштадский мятеж.
Аналогичные события произошли в Саратове, вероятно, на год-два раньше - в книге даты упоминаются очень редко.
"В жаркий весенний день меня срочно позвали к Антонову.
- Сейчас же беги в мастерские и поднимай рабочих, но тревожный гудок не давай… Вооружите всех рабочих… В Ильинских казармах красноармейцы бузят, не идут на фронт. Но об этом пака молчи. Может быть, уладим мирным путем.
…
Начался обстрел исполкома мятежниками. Вначале обстрел вели только шрапнелью, ночью же пушки били осколочными."
Появляется лозунг Советов без большевиков, присылаются парламентеры железнодорожникам с предложением сохранять нейтралитет.
Когда рассветало, в мастерские пришел комиссар дороги.
- С исполкомом всё кончено…
Формально мятеж загорелся оттого, что красноармейцам не заплачено жалованье за 3 месяца…
"Кто-то из рабочих попросил слова. Ковылкин резко ответил:
- Время митингов кончилось!"
Под предлогом ЧП навсегда кончилось время демократии.
NB! Красная Армия была наемной! Соответственно и состояла в основном из профессиональных наемников - бывших офицеров. Вообще, от этой армии всегда было больше геморроя, чем толку.
Мятежники действуют стратегически безграмотно, не особенно высовываются из казарм, не захватывают вокзал, прибывающее подкрепление подавляет мятеж. Бабушкин приказывает открыть беглый огонь по гарнизону (что запрещено в условиях города), имеются жертвы среди мирного населения.
Безграмотность мятежников списывается на руководство бывшего кавалерийского ротмистра - кавалеристы традиционно считались туповатыми щеголями (тут можно вспомнить стратегический "гений" Буденного в ВОВ). На самом деле сложнее - мятежники не едины.
"… мятежники-артиллеристы все в дым пьяные. Среди них идут споры, чуть не драки."
Несмотря на провокационную роль части бывших офицеров, большинство красноармейцев, хотя всех мятежников большевики сразу же окрестили белыми, не хотят порывать с "советским проектом" и вставать на сторону контрреволюции. И дело даже не только в недовольных разверсткой крестьянах, на что всегда списывался сам Кронштадский мятеж. Мы уже видели, что недовольство растет и среди сторонников большевиков. Наконец и сам автор ощутил отчуждение от "генеральной линии":
"Я так устал, что меня ничего уже не возмущает; я твердо убежден, что всё делается "не так", что нет военных специалистов у нас и что учеба нам будет дорого стоить… Вспоминалось торжественное открытие военного училища. Месяцев 6 придется ждать появления на свет наших красных командиров."
Ага, почему бы будущим "красным командирам" сразу не попрактиковаться в защите советской власти? Было бы горячее желание, наверное не удержались бы.
Удивительное дело: получив власть благодаря солдатским депутатам, большевики новую армию создают как недостойный доверия, неэффективный и опасный аппарат насилия. Ни о каком представительстве такой армии в Совете не может быть и речи, наоборот, военсовет мыслится как контрольный орган, должный наблюдать настроения в армейской среде.
Иудушка Троцкий.
На железных дорогах безобразия - пожары, воровство, грабежи, хулиганство. Бабушкина назначают комиссаром охраны (название "начальник" отменено - опять стремление выдать желаемое за действительное).
"Организую уголовный розыск, пожарную охрану. Срочно сформировал боевые отряды красногвардейцев. Эти отряды в любую минуты могут быть брошены на любую станцию. Отряды хорошо вооружены и постоянно живут в вагонах-летучках."
Но "винтовка рождает власть" и военные не желают допускать двоевластия.
По распоряжению военного командования, помимо охраны дороги, подчиненной комиссару дорог, организовалась оборона дорог Южного фронта, с подчинением военному командованию.
И какой контраст в организации:
"Штаб обороны дорог помещался в спальных пульмановских салон-вагонах. Чистота и роскошь ослепляла. Огромная станция была забита такими составами-учреждениями. Сотни вагонов занимали разные военные и железнодорожные учреждения, загромождая пути и отнимая у разваливающихся дорог последние вагоны.
Поселили меня жить в роскошном купе. Поразил состав штаба. Все 40 человек - бывшие офицеры.
…
Были среди этих офицеров и кокаинисты, пьяницы и даже один очень глупый масон.
Ох, как тошно было жить среди них, слушать их, есть с ними за одним столом, общаться с ними."
А мы-то думали, что они все должны быть с белыми…
"я получил извещение о собрании всех комиссаров воинских частей, расквартированных в городе.
…
После ряда вопросов стихийно встал серьезнейший вопрос о массовых неправильных расстрелах комиссаров на фронтах. О расстрелах комиссаров бывшими офицерами я давно слышал. Слухов было много, а вот теперь заговорили открыто.
Один за другим говорили об этом сами комиссары,
Все расстрелы санкционированы наркомом.
…
Трое комиссаров заявили, что они слагают с себя звание комиссара и идут на фронт рядовыми.
- Правильно! Мы все уйдем из комиссаров, если не наведут порядок!
- Нельзя так, товарищи! Своим уходом с политических постов мы развязываем руки контрреволюции!"
Дискуссионно заостренный вывод:
Итак, представление о том, что диктатура пролетариата у нас продержалась до 30-х годов, неверно. Продержалась она год-два, до момента преобладания Красной Армии над Красной гвардией, и сменилась диктатурой партбюрократии. После этого остались только пережитки Советской власти, суть которой - вооруженная народная демократия, а не административно-хозяйственная деятельность.
Марксистская концепция перехода к социализму работает только в целостности, т.е. одновременно 1) упразднение государственного насилия (армия, полиция, тюрьмы) и 2) обобществление (экспроприация) средств производства.
Если вы не можете отказаться от воссоздания государства, вы не сможете не формально обобществить средства производства. Социалистическое государство, претендующее на это, для научного социализма - химера. Сталинизм и троцкизм - концепции построения социалистического государства - враждебны марксизму. Еще один великий теоретик этого направления - незабвенный Е.Дюринг. Собственно, и "Анти-Дюринг" и "Государство и революция" направлены на теоретический разгром сталинистской практики. То, что этого в упор никто не видел, при обязательном изучении этих работ в советское время, говорит о "ритуальном" отношении к марксизму: партия заняла место церкви, ее доктрина также не соответствует практике, как церковное православие сути учения Христа - ничего удивительного.
Массы на собственной шкуре почувствовали порочность нового государственного курса - отсюда волнения и мятежи. И обвал 90-х - замороженный на 70 лет кронштадский мятеж. Опять лозунг полновластия Советов - тупое народное движение, лишенное научного руководства и авангарда, поэтому и приведшее к противоположным желаемым результатам.
Чтобы очиститься от этого предательства, коммунисты должны вернуться не к хрущевским и косыгинским реформам, не в 30-е годы, а чуть не в 1918. Наверное, надо признать возможность пролетарской многопартийности, отказаться от попыток монополизировать власть. Держать курс на воссоздание Советов как рабочих парламантов.