'лестница якова'
прочитала новую улицкую. тащемта это был мужественный с моей стороны шаг - купить новую улицкую после её фееричного 'зелёного шатра'. за семьсот, не побоюсь этой цифры, рублей купить.
подбодрив себя перспективой надёргать кипу развесёлых корявых цитат и поизучать дэп в динамике, я приступила к чтению.
однако ж.
всё довольно пристойненько.
конечно, в 'лестнице' и следа не осталось от музыкального слога улицкой годов 70-х - или когда там она создавала 'медею', 'похороны' и прочий золотой свой фонд. говорю 'конечно', потому что заскоки типа 'зелёного шатра' без последствий не проходят, к сожалению. но и хрени типа 'вытащил из машины склеенного из щепочек человечка в шляпе из трёх сосновых шишек, склеенных между собой, большими ступнями и ладонями' оч немного.
такое ощущение, что писала улицкая для себя. что-то вроде старческой раздачи долгов или быть может узелка на память для кровных потомков. я пока читала, не могла отделаться от ощущения, что в дело пущен семейный архив писательницы, тем более, что и фамилия главгера созвучна... а и верно, в самом конце книги нашлась честная о том приписка. ну ок.
тронула попытка автора описать передового израильского учёного, в юности математика, а в старости затрудняюсь сказать кого - типа тороведа-биолога. на дворе по сюжету конец двадцатого века, а он с жаром доказывает, что информация сопровождает жизнь на любом уровне, доказывает, карл. типа как бы это никому, кроме израильского учёного, не очевидно. ну хуй с ним, потому как далее идёт мой любимый кусок, который я не поленюсь даже перепечатать. здесь учёный демонстрирует чудеса логики и чёткости мышления на тему - раз информация везде, то и бог, значица, есть. итак, цитата: 'ты понимаешь, кто здесь композитор? творец! партитура написана им с помощью текста, записанного с помощью днк! потому что днк - азбука творца!'. мило, по-детски, я прям так и вижу, как волновалась автор, вкладывая эту высокопарную бездоказательную ерунду в уста представителя науки.
ещё мелькнуло чувство, что улицкой не давали покоя высоты шишкинского 'венериного волоса'. мелькнуло и сгинуло, потому что где 'венерин волос' и где 'лестница якова'.
в целом, по прочтении хочется сказать: умер-шмумер, да лишь бы здоровенький был. они там все умерли, в книжке-то, а кто не успел, так тот сделает это в следующей серии.
подбодрив себя перспективой надёргать кипу развесёлых корявых цитат и поизучать дэп в динамике, я приступила к чтению.
однако ж.
всё довольно пристойненько.
конечно, в 'лестнице' и следа не осталось от музыкального слога улицкой годов 70-х - или когда там она создавала 'медею', 'похороны' и прочий золотой свой фонд. говорю 'конечно', потому что заскоки типа 'зелёного шатра' без последствий не проходят, к сожалению. но и хрени типа 'вытащил из машины склеенного из щепочек человечка в шляпе из трёх сосновых шишек, склеенных между собой, большими ступнями и ладонями' оч немного.
такое ощущение, что писала улицкая для себя. что-то вроде старческой раздачи долгов или быть может узелка на память для кровных потомков. я пока читала, не могла отделаться от ощущения, что в дело пущен семейный архив писательницы, тем более, что и фамилия главгера созвучна... а и верно, в самом конце книги нашлась честная о том приписка. ну ок.
тронула попытка автора описать передового израильского учёного, в юности математика, а в старости затрудняюсь сказать кого - типа тороведа-биолога. на дворе по сюжету конец двадцатого века, а он с жаром доказывает, что информация сопровождает жизнь на любом уровне, доказывает, карл. типа как бы это никому, кроме израильского учёного, не очевидно. ну хуй с ним, потому как далее идёт мой любимый кусок, который я не поленюсь даже перепечатать. здесь учёный демонстрирует чудеса логики и чёткости мышления на тему - раз информация везде, то и бог, значица, есть. итак, цитата: 'ты понимаешь, кто здесь композитор? творец! партитура написана им с помощью текста, записанного с помощью днк! потому что днк - азбука творца!'. мило, по-детски, я прям так и вижу, как волновалась автор, вкладывая эту высокопарную бездоказательную ерунду в уста представителя науки.
ещё мелькнуло чувство, что улицкой не давали покоя высоты шишкинского 'венериного волоса'. мелькнуло и сгинуло, потому что где 'венерин волос' и где 'лестница якова'.
в целом, по прочтении хочется сказать: умер-шмумер, да лишь бы здоровенький был. они там все умерли, в книжке-то, а кто не успел, так тот сделает это в следующей серии.