(no subject)
- помогите деткам на воскресную школу, купите газету...
она стояла на ступеньках у выхода из метро ежеутренне, уже скоро год как. а что, тут и церковь в двух шагах от лестницы, людям воцерковлённым удобно выйти поторговать и назад, на службу. милая лицом, в невнятной одежде - зимой и летом одним цветом, а каким, не уточняйте, не вспомню. что-то немаркое.
- девушка, купите православную газету, помогите деткам на воскресную школу, - задушевным голосом малого калибра. с выражением.
а почему бы и нет, подумала я в один прекрасный день. почему бы и не купить, и тем самым не помочь. деткам. на воскресную школу-то. тем более, что дома окна мыть пора, и газета любого содержания уместна, как никогда.
словом, вода камень точит; не прошло и года - я купила православную газету.
газета между тем оказалась дерьмо. нет, без претензий к содержанию. но для мытья окон подобные газеты не годятся категорически - напечатанные на плотной, чуть ли не глянцевой бумаге, они только грязь по стеклу размазывают.
на следующее утро она улыбнулась мне внезапно приятельски. с контекстом, типа - уж мы-то с вами знаем толк в добрых делах:
- православную газетку?
я зашагала по лестнице через ступеньку. так быстрее.
возвращаться решила через другую станцию, хотя та была дальше и неудобнее. и несколько дней ездила только через неё.
а потом надоело. тварь я дрожащая или право имею, возопила я внутренне. да она и не помнит меня, правда? у неё покупателей каждый день человек сто, так ведь? не так, шептала нервозно червица сомнения. ни разу не видела, чтобы кто-то покупал её газеты...
да тьху.
- помогите деткам на воскресную школу, купите православную газету! - по-прежнему певуче выводил знакомый голос.
моё появление не вызвало ни малейшей реакции. ну вот. то ли она не заметила, то ли в самом деле не узнала. я с облегчением и обидой поспешила вверх, туда, где лестница делала поворот перед выходом на улицу. и если облегчение было логично, то обида ощутилась внезапно и вызвала раздражение. вот, значит, как; мы, значит, вроде бы искренне желаем быть для определённых людей незаметными, а когда нас и в самом деле не замечают...
- купите газету, помогите деткам на воскресную школу! - нежно выдохнули мне в лицо, прервав мои самокопания.
это что-то новое. точнее - новая. товарка той, первой. такая же милая и неприметная, с тощей стопкой газетёнок, перекинутой через согнутую в локте руку.
мне стало тоскливо. не знаю, отчего. не от удвоения же газетчиц. просто лёг на сердце невидимый тяжёлый камень. всё, хватит с меня этого маршрута, надоело. отныне - только кружным путём; пешие прогулки полезны для здоровья и вообще, может, я хочу быть дрожащей тварью. и имею право ею быть.
наверное, принятое мною для самой себя категоричное решение приглушило мою же настороженность. или, может, я не выспалась. или - если угодно - всё дело в судьбе. но так или иначе, а спозаранку я очнулась на подъезде к ненавистной станции. машинист пробормотал название, двери открылись-закрылись, поезд лязгнул в туннель. а я осталась перед эскалатором. понимая, что времени на путь до кольцевой, пересадку и так далее - плюс там ещё пешком будь здоров - не осталось. опаздывать мне было нельзя.
свинцовыми ногами сделала шаг. другой. страх заливал меня быстро и грубо. почему-то он поднимался, как вода: снизу, от щиколоток.
пожалуйста, пожалуйста, думала я. я больше сюда ни ногой, только этот последний раз.
хотя сейчас все говорят - крайний раз. все, даже секретарши и мерчандайзеры.
даже секретарши и мерчандайзеры знают, что беда поджидает каждого. где угодно. в любой момент времени.
- помогите деткам на воскресную школу, купите православную газету!
видишь, всё нормально, а чего ты ждала от бедной женщины, она просто продаёт газеты, она и знать про тебя не знает, сдалась ты ей, психичка; она не монстр, всё в поря...
- купите газету! помогите деткам на воскресную школу!
ну, вот и вторую миновала, глаза в пол, гляди под ноги и вперёд, осталось совсем...
- купите! на воскресную школу! деткам!
третья? я дёрнулась вбок, покачнулась.
- газету! деткам!
- на школу!
четвёртая, пятая? не считай, не гляди. не успев додумать этой безусловно мудрой и полезной мысли, я через силу подняла голову. будто победила в схватке с инстинктом самосохранения.
их было больше сотни, на каждой ступени стояли они плотными рядами. от их милых лиц и скромных неброских одежд мутилось зрение.
- купите, купите, купите! помогите! помогите! деткам! - выпевали они с нестройным жалобным упрёком. и, как грозный дирижёр, над ними взымалась церковь, вонзаясь чёрными куполами в рыхлое небо.
она стояла на ступеньках у выхода из метро ежеутренне, уже скоро год как. а что, тут и церковь в двух шагах от лестницы, людям воцерковлённым удобно выйти поторговать и назад, на службу. милая лицом, в невнятной одежде - зимой и летом одним цветом, а каким, не уточняйте, не вспомню. что-то немаркое.
- девушка, купите православную газету, помогите деткам на воскресную школу, - задушевным голосом малого калибра. с выражением.
а почему бы и нет, подумала я в один прекрасный день. почему бы и не купить, и тем самым не помочь. деткам. на воскресную школу-то. тем более, что дома окна мыть пора, и газета любого содержания уместна, как никогда.
словом, вода камень точит; не прошло и года - я купила православную газету.
газета между тем оказалась дерьмо. нет, без претензий к содержанию. но для мытья окон подобные газеты не годятся категорически - напечатанные на плотной, чуть ли не глянцевой бумаге, они только грязь по стеклу размазывают.
на следующее утро она улыбнулась мне внезапно приятельски. с контекстом, типа - уж мы-то с вами знаем толк в добрых делах:
- православную газетку?
я зашагала по лестнице через ступеньку. так быстрее.
возвращаться решила через другую станцию, хотя та была дальше и неудобнее. и несколько дней ездила только через неё.
а потом надоело. тварь я дрожащая или право имею, возопила я внутренне. да она и не помнит меня, правда? у неё покупателей каждый день человек сто, так ведь? не так, шептала нервозно червица сомнения. ни разу не видела, чтобы кто-то покупал её газеты...
да тьху.
- помогите деткам на воскресную школу, купите православную газету! - по-прежнему певуче выводил знакомый голос.
моё появление не вызвало ни малейшей реакции. ну вот. то ли она не заметила, то ли в самом деле не узнала. я с облегчением и обидой поспешила вверх, туда, где лестница делала поворот перед выходом на улицу. и если облегчение было логично, то обида ощутилась внезапно и вызвала раздражение. вот, значит, как; мы, значит, вроде бы искренне желаем быть для определённых людей незаметными, а когда нас и в самом деле не замечают...
- купите газету, помогите деткам на воскресную школу! - нежно выдохнули мне в лицо, прервав мои самокопания.
это что-то новое. точнее - новая. товарка той, первой. такая же милая и неприметная, с тощей стопкой газетёнок, перекинутой через согнутую в локте руку.
мне стало тоскливо. не знаю, отчего. не от удвоения же газетчиц. просто лёг на сердце невидимый тяжёлый камень. всё, хватит с меня этого маршрута, надоело. отныне - только кружным путём; пешие прогулки полезны для здоровья и вообще, может, я хочу быть дрожащей тварью. и имею право ею быть.
наверное, принятое мною для самой себя категоричное решение приглушило мою же настороженность. или, может, я не выспалась. или - если угодно - всё дело в судьбе. но так или иначе, а спозаранку я очнулась на подъезде к ненавистной станции. машинист пробормотал название, двери открылись-закрылись, поезд лязгнул в туннель. а я осталась перед эскалатором. понимая, что времени на путь до кольцевой, пересадку и так далее - плюс там ещё пешком будь здоров - не осталось. опаздывать мне было нельзя.
свинцовыми ногами сделала шаг. другой. страх заливал меня быстро и грубо. почему-то он поднимался, как вода: снизу, от щиколоток.
пожалуйста, пожалуйста, думала я. я больше сюда ни ногой, только этот последний раз.
хотя сейчас все говорят - крайний раз. все, даже секретарши и мерчандайзеры.
даже секретарши и мерчандайзеры знают, что беда поджидает каждого. где угодно. в любой момент времени.
- помогите деткам на воскресную школу, купите православную газету!
видишь, всё нормально, а чего ты ждала от бедной женщины, она просто продаёт газеты, она и знать про тебя не знает, сдалась ты ей, психичка; она не монстр, всё в поря...
- купите газету! помогите деткам на воскресную школу!
ну, вот и вторую миновала, глаза в пол, гляди под ноги и вперёд, осталось совсем...
- купите! на воскресную школу! деткам!
третья? я дёрнулась вбок, покачнулась.
- газету! деткам!
- на школу!
четвёртая, пятая? не считай, не гляди. не успев додумать этой безусловно мудрой и полезной мысли, я через силу подняла голову. будто победила в схватке с инстинктом самосохранения.
их было больше сотни, на каждой ступени стояли они плотными рядами. от их милых лиц и скромных неброских одежд мутилось зрение.
- купите, купите, купите! помогите! помогите! деткам! - выпевали они с нестройным жалобным упрёком. и, как грозный дирижёр, над ними взымалась церковь, вонзаясь чёрными куполами в рыхлое небо.