Burning man: развлечения
Только на третий день мы обнаружили, что на въезде в город нам вручили какие-то буклетики с картой и расписанием мероприятий в блек рок сити. Пришлось включать мозг и разбираться во всех вариациях ивентов, которых, как оказалось, всё это время было пруд пруди. Мы не сразу научились пользоваться внезапными знаниями, потому что хотелось попасть всюду и прямо вот сейчас, но со временем начали смотреть, что нас интересует, во сколько оно начинается и как далеко туда идти.
Буклет был толстый: казалось, что в каждом лагере что-то происходило. Где-то что-то наливали, где-то во что-то играли, где-то кормили, где-то выступали, какие-то были мастер-классы. Было много кружков духовных практик, шаманства. Ещё больше кружков касалось секса: от обсуждения личной жизни и рисования членом картин до мастер-классов по оральному сексу, оргий и тестирования всемирно известных вибраторов. Самым запоминающимся было название Vagina powered blender, но вместо него мы пошли решать задачи в лагерь математиков.
На плайе начинался шторм.
В этот день он был особенно сильный. Нам приходилось ходить взявшись за руки от столба к столбу и оставалось только надеяться, что мы выбрали нужное направление. Как велосипедисты умудрялись нас объезжать, для меня до сих пор загадка. Но многие, спасибо им, спешились и либо шли пешком, либо ждали, пока шторм хоть немного уляжется, чтобы продолжать путь.
К тому времени мы уже привыкли к пыли. В первый день она напрягала, во второй серьёзно доставала, особенно когда перед сном приходилось вытряхивать густой серый слой, который за день нанесло на спальники и пол палатки. Потом мы научились ничего не оставлять в палатке, прошло жжение в веках и пыль стала чем-то само собой разумеющимся. Зато было очень удобно. Захотел - сел на землю, жопа-то уже и так в пыли. Запачкал руки - поелозь в пыли, грязь быстро сойдёт. Самое удивительное было то, что я совершенно не скучала по душу. От нас почти не воняло, мы не потели, да в любом случае это было бы бессмысленное занятие, потому что после душа всё равно извозишься в пыли.
В лабиринте угощают сахарной ватой. С пылью особенно хороша.
Если подумать, то угощений в блек рок сити не меньше, чем дома, а то и больше, но из-за того, что вокруг пустыня, все они кажутся ещё вкуснее. Вау, сахарная вата в пустыне!
Прячемся от бури в лабиринте.
Чо мы шли сюда вообще? Чтобы посмотреть на tits' ride, велозаезд сисек. В белизне вайтаута мы шли на звук дискотеки, и попали куда надо. Участницы готовились к старту, кто-то танцевал, кто-то фоткался, хотя в такую погоду это было почти бессмысленно.
Решили, что ехать будут очень медленно и останавливаться при особенно опасных условиях. А пока - разогрев!
В заезде участвуют только женщины, но из тумана периодически выплывали мужики на великах, кто-то поддержать, но по большей части - пофоткать.
Отказывать фотографу не обязательно: всё равно твоего лица не видно за очками и шарфом.
Раз, два, три - и понеслись! Велосипедов намного больше, чем казалось: пыль скрывала основную часть тусы. За девушками вереницей понеслись чуваки с фотоаппаратами, которых тоже было не очень-то мало. Эту процессию мы потом встречали в разных частях города, всё такую же весёлую, как и на старте.
Удел пешехода - бродить в тумане. Из него выплывают корабли.
В арабском лагере обещали чай и танец живота. Заходим из пыльной белизны в уютную тень шатра, а там танцует девушка моей мечты! И хорошо танцует, грациозно, ловко. Все остальные меркнут по сравнению с ней.
Я подошла к ней просить разрешения на съёмку и мы разговорились. Её зовут Ларисса. Оказалось, что у неё мама украинка, хотя мы говорили на английском языке. Я не расспрашивала подробностей, потому что пускала пузыри и бормотала что-то про её красивый танец.
Другие тоже танцевали хорошо, но я это заметила только тогда, когда она ушла отдыхать. Скоро всё закончилось и народ разошёлся готовиться к вечернему бёрну.
Мы ещё ходили смотреть на фаерщиков, но в указанном в книжке лагере почти никого не было, так что мы пошли в центральный лагерь. Вечером он становится разноцветным и шумным.
Кофе льётся рекой. В кофейню всегда стоит большая очередь. Сначала мне казалось, что это смешно: можно найти кофе в каком-нибудь лагере безо всякой очереди, ещё и бесплатно, но потом вспомнила, как изгибается вдоль улицы очередь в моей любимой кофейне на Боро маркете и перестала смеяться.
Вечером в центральном лагере было совсем другое настроение. Куда-то делись акробаты и спящие вповалку парочки, а вместо них пришли такие зомби, как мы.
Зато мы нашли там целый оркестр! Вот это было здорово.
Возле лагеря стоит разноцветная медуза. Я помню её со времени поиска нашего лагеря на машине, когда меня прогоняли все, кому не лень. Она хорошо передаёт моё тогдашнее отчаяние.
Октопус вышел на охоту. Сегодня будут что-то жечь. Каждый день что-то жгут.
И действительно, обложили оранжевыми конусами китайскую пагоду. Постреляли фейерверки, и потихоньку конструкция начала загораться. Вокруг храма на внушительном радиусе собрались люди, придерживаемые на расстоянии волонтёрами. Чуть ближе стоят пожарники, и в самом центре, почти в огне, ходят люди в жарозащитных костюмах. В небольшом промежутке между разгоранием и затиханием пожара стали появляться огненные смерчи. Они не отходили далеко от огня, но ветер поднимал и относил к публике мелкие искры, которые оставляли дырки в одежде и поначалу нас здорово пугали.
Меня, как неудачника, что до сих пор не умеет развести костёр, зрелище порадовало красотой и масштабом. Но было и огорчение: в том, что я пятнадцать лет держу в руках фотоаппарат, а до сих пор не могу передать это величие в полной мере.
Встреченный по пути домой виикл суммирует наш день.
Буклет был толстый: казалось, что в каждом лагере что-то происходило. Где-то что-то наливали, где-то во что-то играли, где-то кормили, где-то выступали, какие-то были мастер-классы. Было много кружков духовных практик, шаманства. Ещё больше кружков касалось секса: от обсуждения личной жизни и рисования членом картин до мастер-классов по оральному сексу, оргий и тестирования всемирно известных вибраторов. Самым запоминающимся было название Vagina powered blender, но вместо него мы пошли решать задачи в лагерь математиков.
На плайе начинался шторм.
В этот день он был особенно сильный. Нам приходилось ходить взявшись за руки от столба к столбу и оставалось только надеяться, что мы выбрали нужное направление. Как велосипедисты умудрялись нас объезжать, для меня до сих пор загадка. Но многие, спасибо им, спешились и либо шли пешком, либо ждали, пока шторм хоть немного уляжется, чтобы продолжать путь.
К тому времени мы уже привыкли к пыли. В первый день она напрягала, во второй серьёзно доставала, особенно когда перед сном приходилось вытряхивать густой серый слой, который за день нанесло на спальники и пол палатки. Потом мы научились ничего не оставлять в палатке, прошло жжение в веках и пыль стала чем-то само собой разумеющимся. Зато было очень удобно. Захотел - сел на землю, жопа-то уже и так в пыли. Запачкал руки - поелозь в пыли, грязь быстро сойдёт. Самое удивительное было то, что я совершенно не скучала по душу. От нас почти не воняло, мы не потели, да в любом случае это было бы бессмысленное занятие, потому что после душа всё равно извозишься в пыли.
В лабиринте угощают сахарной ватой. С пылью особенно хороша.
Если подумать, то угощений в блек рок сити не меньше, чем дома, а то и больше, но из-за того, что вокруг пустыня, все они кажутся ещё вкуснее. Вау, сахарная вата в пустыне!
Прячемся от бури в лабиринте.
Чо мы шли сюда вообще? Чтобы посмотреть на tits' ride, велозаезд сисек. В белизне вайтаута мы шли на звук дискотеки, и попали куда надо. Участницы готовились к старту, кто-то танцевал, кто-то фоткался, хотя в такую погоду это было почти бессмысленно.
Решили, что ехать будут очень медленно и останавливаться при особенно опасных условиях. А пока - разогрев!
В заезде участвуют только женщины, но из тумана периодически выплывали мужики на великах, кто-то поддержать, но по большей части - пофоткать.
Отказывать фотографу не обязательно: всё равно твоего лица не видно за очками и шарфом.
Раз, два, три - и понеслись! Велосипедов намного больше, чем казалось: пыль скрывала основную часть тусы. За девушками вереницей понеслись чуваки с фотоаппаратами, которых тоже было не очень-то мало. Эту процессию мы потом встречали в разных частях города, всё такую же весёлую, как и на старте.
Удел пешехода - бродить в тумане. Из него выплывают корабли.
В арабском лагере обещали чай и танец живота. Заходим из пыльной белизны в уютную тень шатра, а там танцует девушка моей мечты! И хорошо танцует, грациозно, ловко. Все остальные меркнут по сравнению с ней.
Я подошла к ней просить разрешения на съёмку и мы разговорились. Её зовут Ларисса. Оказалось, что у неё мама украинка, хотя мы говорили на английском языке. Я не расспрашивала подробностей, потому что пускала пузыри и бормотала что-то про её красивый танец.
Другие тоже танцевали хорошо, но я это заметила только тогда, когда она ушла отдыхать. Скоро всё закончилось и народ разошёлся готовиться к вечернему бёрну.
Мы ещё ходили смотреть на фаерщиков, но в указанном в книжке лагере почти никого не было, так что мы пошли в центральный лагерь. Вечером он становится разноцветным и шумным.
Кофе льётся рекой. В кофейню всегда стоит большая очередь. Сначала мне казалось, что это смешно: можно найти кофе в каком-нибудь лагере безо всякой очереди, ещё и бесплатно, но потом вспомнила, как изгибается вдоль улицы очередь в моей любимой кофейне на Боро маркете и перестала смеяться.
Вечером в центральном лагере было совсем другое настроение. Куда-то делись акробаты и спящие вповалку парочки, а вместо них пришли такие зомби, как мы.
Зато мы нашли там целый оркестр! Вот это было здорово.
Возле лагеря стоит разноцветная медуза. Я помню её со времени поиска нашего лагеря на машине, когда меня прогоняли все, кому не лень. Она хорошо передаёт моё тогдашнее отчаяние.
Октопус вышел на охоту. Сегодня будут что-то жечь. Каждый день что-то жгут.
И действительно, обложили оранжевыми конусами китайскую пагоду. Постреляли фейерверки, и потихоньку конструкция начала загораться. Вокруг храма на внушительном радиусе собрались люди, придерживаемые на расстоянии волонтёрами. Чуть ближе стоят пожарники, и в самом центре, почти в огне, ходят люди в жарозащитных костюмах. В небольшом промежутке между разгоранием и затиханием пожара стали появляться огненные смерчи. Они не отходили далеко от огня, но ветер поднимал и относил к публике мелкие искры, которые оставляли дырки в одежде и поначалу нас здорово пугали.
Меня, как неудачника, что до сих пор не умеет развести костёр, зрелище порадовало красотой и масштабом. Но было и огорчение: в том, что я пятнадцать лет держу в руках фотоаппарат, а до сих пор не могу передать это величие в полной мере.
Встреченный по пути домой виикл суммирует наш день.