Аттракционы парка Инле
После Шведагона мы думали, что нас уже нельзя удивить ступами, но попали в Баган. После Багана казалось, что ну вот теперь уже всё, но тут мы попали в этот храм, и он всё равно нашёл, чем нас поразить.
Все его стопятьсот триллионов ступ сконцентрированы на небольшой территории и периодически реконструируются за счёт чьих-то пожертвований.
Ступа приобретает табличку с именем спонсора, а спонсор - славу и почёт.
Есть территория, где ступы совсем развалились, хотя им не так много лет, как баганским, которые продолжают стоять.
Из некоторых растут деревья.
В деревне на сваях всё как в обычной деревне, только не так просто выйти погулять.
Зато везде можно искупаться.
Впрочем, какая-то часть деревни находится на земле и даже есть спортплощадка, где дети на перемене играют в футбол.
Но всё равно территория изрыта каналами и местные перемещаются в основном на лодках.
Аттракционы для туристов - местное производство текстиля, серебра и сигар. Про сигары не могу сказать, но текстиль и серебряные изделия качества хуеватого, зато тебе с удовольствием проводят экскурсию в надежде на то, что ты купишь продукт.
Как только ты заходишь в здание, тебя берёт на поруки местный гид и рассказывает всё про производство. Тут делают лунги - мужские юбки. Забавно, что чтобы обозначить женскую юбку, гид говорит «лунги для женщин».
Показали, как делают нить из лотоса: внутри его стебля оказалась вязкая нитеобразная субстанция, которую скатывают в нитку.
Шарф из лотоса выглядит ненадёжно и грубо и похож на нестираное двадцатитетнее кухонное полотенце моей бабушки. Но на ощупь мягкий.
Если отвлечься от рассматривания станков и уйти на балкон, их цокот прекращается. Полагаю, что если бы туристы не заходили так часто, производство бы вообще стояло. Хорошо, что в них нет недостатка.
Производство серебра.
И изделий из него.
Сигары.
Местный храм знаменит пятью Буддами, которые за время своего существования превратились в золотые снеговики, потому что у верующих возникла традиция облеплять статуэтки золотыми пластинками в качестве пожертвования. В тридцатых годах прошлого века у них ещё был человеческий силуэт, но никто не показывает, как они выглядели изначально.
Будды стоят под навесом, в который женщинам вход запрещён, так что мне пришлось следить за происходящим издалека. Если в мечети меня эти запреты не удивляют, то в буддистском монастыре увидеть такую табличку стало обидно. Болталась под ногами молящихся, пока гордые владельцы хуя пускали слюни на золотые слитки в более близком доступе.
За десять минут, что мы были в храме, приклеить свою пластинку пришло человек пятнадцать, из них семеро - компания монахов, которая лепила пластинку за пластинкой, так что даже удивительно, что эти снеговики до сих пор не достигли человеческих размеров.
Длинношеие женщины из соседних областей выставляются в некоторых сувенирных магазинах напоказ, чтобы привлечь посетителей, и уже превратились в отдельную достопримечательность. Хотя эти обручи - не традиционные для Инле способы самовыражения. Бабушки сидят на лавочке, как на ресепшене, и радушно улыбаются всем заходящим внутрь людям. Рядом лежат копии обручей, чтобы можно было их пощупать. Они тяжеленные, весят восемь килограммов. За автобусом с таким сильно не побегаешь. Наверное, поэтому бабушки и производят такое приятное впечатление: если не совершать резких движений и всё время широко улыбаться, куда больше вероятность понравиться людям.
Рядом для антуража сидит цветник роз. Три девицы под окном явно надели кольца просто за компанию, но тоже выглядят неплохо.
В монастыре прыгающих кошек полно кошек, но ни одна из них не прыгает. Ваня был разочарован.
Зато дети прыгают.
Возвращаемся в Ньянг Шве, довольные и утомлённые пагодами.
А тут монашки рубят дрова.
