Два слова о чтении и подлинном искусстве
Всякое прочтение книги -- всегда первое и новое, ибо важен момент прочтения "здесь-и-сейчас".
Именно я создаю книгу при каждом ее прочтении заново, поэтому повторные прочтения говорят только об одном -- книга настолько широка и бесконечна, что мне недостаточно жизни, чтобы прочесть ее целиком.
Разве может быть прочитан "Гамлет" или "Божественная Комедия" Данте, или весь Достоевский?
В этом величие подлинного искусства, которое обычные подсолнухи может сделать образом вечности, и дело не в том, как зовут человека, создавшего их -- Ван Гог или как-то иначе, важно то, что эти подсолнухи существуют как феномены нашего всеобщего присутствия.
Именно я создаю книгу при каждом ее прочтении заново, поэтому повторные прочтения говорят только об одном -- книга настолько широка и бесконечна, что мне недостаточно жизни, чтобы прочесть ее целиком.
Разве может быть прочитан "Гамлет" или "Божественная Комедия" Данте, или весь Достоевский?
В этом величие подлинного искусства, которое обычные подсолнухи может сделать образом вечности, и дело не в том, как зовут человека, создавшего их -- Ван Гог или как-то иначе, важно то, что эти подсолнухи существуют как феномены нашего всеобщего присутствия.