(no subject)
Я дочитала книгу "Как МОЗГ осваивает математику" (Дэвид Соуза). В последних главах было всего понемножку: особенности обучения математике подростков, детей из смешанных языковых семей, страдающих дискалькулией и пр. Многое упомянуто вскользь, и так, словно всем об этом известно. А мне как раз ничего не известно, поэтому я сильно заинтересовалась. Вот, например, сказано, что "все знают, что у подростков есть период необучаемости". Вы знали? Ну, не просто про подростковый возраст, а про нейробиологические особенности - влияние на обучаемость резких изменений в мозгу (престройка между разными долями мозга, перераспределение функций), изменение биохимии - например, выброс кортизола влияет сильно и постоянно, в книге упомянуто на что именно, и предлагаются какие-то варианты. Там всего-то несколько страничек на эту тему, галопом по европам, но для меня все было ново.
А еще интересное про детей из смешанных языковых семей: что при решении текстовых задач на неродном языке такие дети могут испытывать трудности из-за того, что они не пониимают второстепенных реалий. То есть, им может не хватать знания жизненного контекста. А мне вдруг подумалось, что когда усыновленные дети попадают из одной среды в другую, из одного контекста в другой, то у них тоже, наверное, могут возникать сложности подобного рода не только в математике. То есть, буквально: одни и те же слова могут означать несколько или совершенно разные вещи.
И еще автор объясняет, почему надо с детьми говорить о математике, читать книги про математику и подкрепляет всё ссылкой на эксперименты: пока знания не вербализованы, ребенку в нужный момент трудно их "достать", они не закреплены в речевых центрах и т.п. Иными словами, чтобы изучить математический язык, нужно им пользоваться, быть в среде, где он присутствует.
Книгу я проглотила, и пока буду переваривать, а потом надо ее еще раз повнимательнее прочитать.
Сейчас взяла другую из тех пяти книг, которые я захватила для себя: "История цифр" Карла Меннингера. Я про эту книгу уже как-то упоминала, когда купила. Захватывающая книга, и словно бы является продолжением предыдущей, про мозг и математику. Впервые встречаю книгу про математику, которая не претендует на "занимательность", и при этом является дико интересной. Читаю по две-три страницы и откладываю, чтобы осмыслить и вспомнить, что я еще знала на эту тему.
Кто бы мог подумать, что такие книги могут стать лучшим пляжным чтением...
А еще интересное про детей из смешанных языковых семей: что при решении текстовых задач на неродном языке такие дети могут испытывать трудности из-за того, что они не пониимают второстепенных реалий. То есть, им может не хватать знания жизненного контекста. А мне вдруг подумалось, что когда усыновленные дети попадают из одной среды в другую, из одного контекста в другой, то у них тоже, наверное, могут возникать сложности подобного рода не только в математике. То есть, буквально: одни и те же слова могут означать несколько или совершенно разные вещи.
И еще автор объясняет, почему надо с детьми говорить о математике, читать книги про математику и подкрепляет всё ссылкой на эксперименты: пока знания не вербализованы, ребенку в нужный момент трудно их "достать", они не закреплены в речевых центрах и т.п. Иными словами, чтобы изучить математический язык, нужно им пользоваться, быть в среде, где он присутствует.
Книгу я проглотила, и пока буду переваривать, а потом надо ее еще раз повнимательнее прочитать.
Сейчас взяла другую из тех пяти книг, которые я захватила для себя: "История цифр" Карла Меннингера. Я про эту книгу уже как-то упоминала, когда купила. Захватывающая книга, и словно бы является продолжением предыдущей, про мозг и математику. Впервые встречаю книгу про математику, которая не претендует на "занимательность", и при этом является дико интересной. Читаю по две-три страницы и откладываю, чтобы осмыслить и вспомнить, что я еще знала на эту тему.
Кто бы мог подумать, что такие книги могут стать лучшим пляжным чтением...