И лишь, как прежде, девочки Дега голубенькие оправляют перья
Чуть ни впервые пела в душе - намазала на волосы скраб для лица, и ничего мне не осталось, кроме как исполнить бессмертное ахмадулинское:
- Деменция, как твой характер крут! Посверкивая циркулем железным, как холодно, - тут я убавила горячей воды, - ты замыкаешь круг, не внемля увереньям бесполезным.
И далее там всё по тексту, вся правдочка про позабуду тех, кто умерли или доселе живы, а также прекрасные черты, которые появятся и растворятся снова. Нихрена не помню, мальчика от девочки отличаю только по цвету распашонки, а если нет её, так и отмечаю: какие-то полуголые люди в шортах, кто такие, не узнаю, ах здравствуйте, какая радость, как же, как же, помню.
Нарядилась погулять, а Дима сразу - куда ты идёшь и почему так выглядишь? Дырку на афгани я, допустим, зашила, но майку так и оставила задом наперёд: там на спине получается карта метро, а на сиськах «не прислоняться». К тому же, прочитала в модном блоге, что трикотажные майки только так и носят, высокий вырез впереди зрительно удлиняет ноги. Вообразить не могу, даже под ноотропом, какая связь, но если теоретически можно чем-то удлинить ноги человеку в афгани (кроме разрубания его от паха до коренных зубов), то грех не использовать.
А вот насчёт того, куда иду, я затруднилась. Иду. Солнце уже присело, но почти не темно, это ли не победа - выйти так рано?
А вдруг, говорит Дима, ты на свидание?
- Ты посмотри на меня, ̶Г̶е̶н̶а̶ ̶* Дима, куда я в таком виде?
- Именно, куда?
- Кто же меня захочет в этом, даже на рынке, даже под закрытие в шабат.
- Знаю я этих людей.
Наверное, только его безграничный оптимизм помогает нам выживать в непростой ситуации новой страны и отсутствия иврита.
В очередной раз убедилась, насколько проще было бы отвечать на такие вопросы, когда бы я пила:
- Куда ты идёшь и почему так выглядишь?
- Лай-лай-лай.
Исчерпывающе.
Да, насчёт новый страны. Я думала, ностальгия моя касается только берёз, летних дождей и весеннего снега, но нет. В ленте выбросило рекламу кафе с какой-попало-набранной посудой, и я вдруг дрогнула, схватилась за телефон - впору было домой звонить: маменька, маменька, подари мне стакан тот губастый, жирным тюльпаном котрый. Всё детство пила из такого воду и остывший чай, и кажется мне теперь, что не только заходящее солнце в нём, но и вся прохлада моей юности, вся шёлковая кожа, сбитые коленки, апрельский снег, июльский дождь, вся эта рассеянность, позволявшая выйти в чём попало, куда угодно - куда? ты посмотри на меня, конечно на свидание
*- Чебурашка, Че-бу-раш-ка, ты меня слышишь?!
- Ты посмотри на меня, Гена. Конечно слышу.
- Деменция, как твой характер крут! Посверкивая циркулем железным, как холодно, - тут я убавила горячей воды, - ты замыкаешь круг, не внемля увереньям бесполезным.
И далее там всё по тексту, вся правдочка про позабуду тех, кто умерли или доселе живы, а также прекрасные черты, которые появятся и растворятся снова. Нихрена не помню, мальчика от девочки отличаю только по цвету распашонки, а если нет её, так и отмечаю: какие-то полуголые люди в шортах, кто такие, не узнаю, ах здравствуйте, какая радость, как же, как же, помню.
Нарядилась погулять, а Дима сразу - куда ты идёшь и почему так выглядишь? Дырку на афгани я, допустим, зашила, но майку так и оставила задом наперёд: там на спине получается карта метро, а на сиськах «не прислоняться». К тому же, прочитала в модном блоге, что трикотажные майки только так и носят, высокий вырез впереди зрительно удлиняет ноги. Вообразить не могу, даже под ноотропом, какая связь, но если теоретически можно чем-то удлинить ноги человеку в афгани (кроме разрубания его от паха до коренных зубов), то грех не использовать.
А вот насчёт того, куда иду, я затруднилась. Иду. Солнце уже присело, но почти не темно, это ли не победа - выйти так рано?
А вдруг, говорит Дима, ты на свидание?
- Ты посмотри на меня, ̶Г̶е̶н̶а̶ ̶* Дима, куда я в таком виде?
- Именно, куда?
- Кто же меня захочет в этом, даже на рынке, даже под закрытие в шабат.
- Знаю я этих людей.
Наверное, только его безграничный оптимизм помогает нам выживать в непростой ситуации новой страны и отсутствия иврита.
В очередной раз убедилась, насколько проще было бы отвечать на такие вопросы, когда бы я пила:
- Куда ты идёшь и почему так выглядишь?
- Лай-лай-лай.
Исчерпывающе.
Да, насчёт новый страны. Я думала, ностальгия моя касается только берёз, летних дождей и весеннего снега, но нет. В ленте выбросило рекламу кафе с какой-попало-набранной посудой, и я вдруг дрогнула, схватилась за телефон - впору было домой звонить: маменька, маменька, подари мне стакан тот губастый, жирным тюльпаном котрый. Всё детство пила из такого воду и остывший чай, и кажется мне теперь, что не только заходящее солнце в нём, но и вся прохлада моей юности, вся шёлковая кожа, сбитые коленки, апрельский снег, июльский дождь, вся эта рассеянность, позволявшая выйти в чём попало, куда угодно - куда? ты посмотри на меня, конечно на свидание
*- Чебурашка, Че-бу-раш-ка, ты меня слышишь?!
- Ты посмотри на меня, Гена. Конечно слышу.