Сделай это, детка!
«Как всякий приличный человек, я имею слабость нагружать свою бестолковую, но симпатичную жизнь неким «смыслом» - трудно формулируемым набором долженствований и обязательств, в основном, перед собой же. То есть для того, чтобы моя жизнь была наполнена смыслом, я должна а) б) в), и ещё много других букв.
Под первым номером идёт развитие и воспитание собственной обаятельной личности. Прям не мил мне ясный день, если с утра ничего не сделано для духовного роста и творческого прогресса. И серьёзным этапом внутренней работы я считаю силовые упражнения для толерантности. Увижу что-нибудь гадкое, лысое и отвратительное, только соберусь заклеймить - стоп! а ведь и оно право на жизнь имеет! и на камнях растут деревья! и не такое в голодный год жрали!» - вот так должна была начинаться первая июньская колонка. Потом я взяла себя в руки и написала то что надо:
Пожалуй, каждая женщина хоть раз в жизни оказывается в ситуации, когда ей предлагают оригинальный сексуальный опыт, выходящий далеко за пределы того, что она считает «нормой». (Этой гладкой фразой я описала вопль «ААААА, ИЗВРАЩЕНЕЦ!!!», который раздаётся в вашей голове, когда новый любовник вдруг требует какую-нибудь несусветную дикость).
В Большой Книге Толерантности красными буквами написано: между двумя (тремя-четырьмя-пятью) взрослыми людьми не может произойти ничего постыдного в постели, если они оказались там по доброй воле. Хотят совокупляться так и эдак - пусть так и эдак, святое дело. Захотят поговорить об этом - выслушать терпеливо, не дрогнув ни одним мускулом лица. Осуждать нетрадиционных любовников настолько дурной тон, что в Европе вас после этого в порядочный дом не пригласят, пока не напишете сто раз в тетрадке «нет ничего постыдного...» и т.д. Сексуальные игрушки скоро в школах начнут изучать, сразу после кубиков Зайцева. Принц женится на принце, морской котик на пингвине, а Жучкин ошейник по субботам станет носить папочка.
И я всемерно подавляю в себе тоскливое недоумение, доброжелательно киваю и говорю: «Да-да-да, нет ничего постыдного, просто я пока не готова...» А дома выкапываю ямку в горшке с бегонией и нашептываю туда свое огорчение.
Как-то обсуждали с одной девушкой меру сексуальной раскованности:
- А я, а я, - безудержно хвастала она, - а я вообще всё могу. Даже с животными смогла бы! А что, я собак люблю! Только вот некрофилией не буду и копрофагией. А всё остальное, если надо...
- Извини, кому - надо?
- Ну, мужчине если вдруг понадобится, то я согласна.
- А тебе самой-то чего хочется?
- Да мне бы по-простому...
Нет, я сейчас не пытаюсь заявить, будто всякие безобразия придумали мужчины. Ничего подобного, множество женщин предается таким сексуальным фантазиям, что кудри на голове шевелятся, как послушаешь (да, они ещё радостно рассказывают об этом кому попало, что само по себе интересное извращение...). Но я бы хотела поговорить именно о тех женщинах, которые действуют по принципу «если Родина скажет». «Ну, если тебе надо...» и плёткой его тресь! Или там золотым дождём осыплет. Или подружек приведёт. И даже сделает вид, что это ей ужасно нравится.
И я таких женщин безмерно уважаю. На эдакое волевое усилие пойти ради партнёра! Конечно же, «нет ничего постыдного...», но бегония моя зачахла от одного перечисления, а самоотверженные солдаты любви всё маршируют и маршируют в латексе, и я говорю им:
- Девчонки, вы молодцы!
А я слабое существо, не способное пойти против собственной природы даже ради самого лучшего мужчины на свете. Не героиня, не боец. В вопросах физиологии тряпка: не ем противное, не трогаю тараканов, ну и насчёт фистинга не очень... Просто не представляю такую великую страсть, ради которой согласилась бы на действия, вызывающие внутренний протест. Чем насиловать себя, лучше переключу свою волю на то, чтобы забыть неподходящего партнёра. Толерантности хватает ненамного - никого не осуждать и доверчиво думать, что кому-то искренне понравится золотой дождь, поэтому отвергнутый мною извращенец (ой, то есть «оригинальный парень») без пары не останется.
А кроме шуток - как быть, если в постели предлагают нечто неприемлемое? И как отличить «неприемлемое» от «неприличного»? В конце концов, если бы мы никогда не делали вещей, смущающих нашу скромность, так и остались бы девственницами на веки вечные. Сурово оберегая границы дозволенного, можно пропустить много интересного.
Я для себя вывела простое правило: если после сексуального опыта почему-либо становится противно, повторять его не нужно. Как говорил Гек Финн: «Понравится ли мне сидеть на горячей сковороде, если я посижу на ней подольше?» Привыкну ли я к моральному и физическому дискомфорту, если немного потерплю? Есть ли какая-то высшая цель в том, чтобы терпеть в тех случаях, когда следовало бы получать удовольствие? Не уверена. Секс, как сложный коктейль, может содержать самые неожиданные ингредиенты (боль, страх, стыд - в том числе), но отвращения, как мне кажется, в нём быть не должно. Это как гоголь-моголь с тухлым яйцом - никуда не годится.
Под первым номером идёт развитие и воспитание собственной обаятельной личности. Прям не мил мне ясный день, если с утра ничего не сделано для духовного роста и творческого прогресса. И серьёзным этапом внутренней работы я считаю силовые упражнения для толерантности. Увижу что-нибудь гадкое, лысое и отвратительное, только соберусь заклеймить - стоп! а ведь и оно право на жизнь имеет! и на камнях растут деревья! и не такое в голодный год жрали!» - вот так должна была начинаться первая июньская колонка. Потом я взяла себя в руки и написала то что надо:
Пожалуй, каждая женщина хоть раз в жизни оказывается в ситуации, когда ей предлагают оригинальный сексуальный опыт, выходящий далеко за пределы того, что она считает «нормой». (Этой гладкой фразой я описала вопль «ААААА, ИЗВРАЩЕНЕЦ!!!», который раздаётся в вашей голове, когда новый любовник вдруг требует какую-нибудь несусветную дикость).
В Большой Книге Толерантности красными буквами написано: между двумя (тремя-четырьмя-пятью) взрослыми людьми не может произойти ничего постыдного в постели, если они оказались там по доброй воле. Хотят совокупляться так и эдак - пусть так и эдак, святое дело. Захотят поговорить об этом - выслушать терпеливо, не дрогнув ни одним мускулом лица. Осуждать нетрадиционных любовников настолько дурной тон, что в Европе вас после этого в порядочный дом не пригласят, пока не напишете сто раз в тетрадке «нет ничего постыдного...» и т.д. Сексуальные игрушки скоро в школах начнут изучать, сразу после кубиков Зайцева. Принц женится на принце, морской котик на пингвине, а Жучкин ошейник по субботам станет носить папочка.
И я всемерно подавляю в себе тоскливое недоумение, доброжелательно киваю и говорю: «Да-да-да, нет ничего постыдного, просто я пока не готова...» А дома выкапываю ямку в горшке с бегонией и нашептываю туда свое огорчение.
Как-то обсуждали с одной девушкой меру сексуальной раскованности:
- А я, а я, - безудержно хвастала она, - а я вообще всё могу. Даже с животными смогла бы! А что, я собак люблю! Только вот некрофилией не буду и копрофагией. А всё остальное, если надо...
- Извини, кому - надо?
- Ну, мужчине если вдруг понадобится, то я согласна.
- А тебе самой-то чего хочется?
- Да мне бы по-простому...
Нет, я сейчас не пытаюсь заявить, будто всякие безобразия придумали мужчины. Ничего подобного, множество женщин предается таким сексуальным фантазиям, что кудри на голове шевелятся, как послушаешь (да, они ещё радостно рассказывают об этом кому попало, что само по себе интересное извращение...). Но я бы хотела поговорить именно о тех женщинах, которые действуют по принципу «если Родина скажет». «Ну, если тебе надо...» и плёткой его тресь! Или там золотым дождём осыплет. Или подружек приведёт. И даже сделает вид, что это ей ужасно нравится.
И я таких женщин безмерно уважаю. На эдакое волевое усилие пойти ради партнёра! Конечно же, «нет ничего постыдного...», но бегония моя зачахла от одного перечисления, а самоотверженные солдаты любви всё маршируют и маршируют в латексе, и я говорю им:
- Девчонки, вы молодцы!
А я слабое существо, не способное пойти против собственной природы даже ради самого лучшего мужчины на свете. Не героиня, не боец. В вопросах физиологии тряпка: не ем противное, не трогаю тараканов, ну и насчёт фистинга не очень... Просто не представляю такую великую страсть, ради которой согласилась бы на действия, вызывающие внутренний протест. Чем насиловать себя, лучше переключу свою волю на то, чтобы забыть неподходящего партнёра. Толерантности хватает ненамного - никого не осуждать и доверчиво думать, что кому-то искренне понравится золотой дождь, поэтому отвергнутый мною извращенец (ой, то есть «оригинальный парень») без пары не останется.
А кроме шуток - как быть, если в постели предлагают нечто неприемлемое? И как отличить «неприемлемое» от «неприличного»? В конце концов, если бы мы никогда не делали вещей, смущающих нашу скромность, так и остались бы девственницами на веки вечные. Сурово оберегая границы дозволенного, можно пропустить много интересного.
Я для себя вывела простое правило: если после сексуального опыта почему-либо становится противно, повторять его не нужно. Как говорил Гек Финн: «Понравится ли мне сидеть на горячей сковороде, если я посижу на ней подольше?» Привыкну ли я к моральному и физическому дискомфорту, если немного потерплю? Есть ли какая-то высшая цель в том, чтобы терпеть в тех случаях, когда следовало бы получать удовольствие? Не уверена. Секс, как сложный коктейль, может содержать самые неожиданные ингредиенты (боль, страх, стыд - в том числе), но отвращения, как мне кажется, в нём быть не должно. Это как гоголь-моголь с тухлым яйцом - никуда не годится.