(no subject)
После 3х месяцев, а 3 месяца - это целая жизнь, в Москве приехали домой - и здесь такое все новое и незнакомое (не в Австралии и не в Сиднее - это-то не меняется никогда, а дома). Но больше всего изменился Бусенька (ака Левчик). Как будто сделали монтаж - тот же интерьер, а ребенок уже совсем другой. Как-то внезапно подвезли мозгов. Самое главное - он начал разговаривать. Не так, конечно, как разговаривают чужие гениальные дети - фразами и монологами. Нет, Бусенька разговаривает всего тремя словами: "на" (нет), "да" (да или дай, в зависимости от контекста) и "отда" ("да" во втором значении). А, еще говорит "мама" и "Дана" (Даня). В принципе, хватает и ему, и нам. Ведь разговор - это прежде всего, средство поддерживания социальных связей, и Бусенька прекрасно умеет это делать. Он перестал быть вещью в себе и начал общаться, т.е. налаживать контакт с окружающими.
Типичная жанровая сценка. Вечер, время ужина, все дети толкутся на кухне (а они всегда там толкутся).
- Кто будет мясо? - вопрошаю я детинушек.
Два старших, как обычно, не слышат, не реагируют, продолжают играть в свое. Только розовощекий младенец подпрыгивает на своем стульчике, тянет ручки вверх и радостно кричит: Да! Да! Да!
Мы с мужем теперь ходим за Бусенькой и спрашиваем у него разное. Ты будешь это? Ты хочешь то? И на всё младенец дает ответ. Да! Или: На! Причем всегда со множеством восклицательных знаков.
Или вот никак не может слезть со взрослого стульчика, не упав. Пару раз уже падал и плакал. Но все-равно хочет залезать и залезает. Так последний раз, сидя на стульчике, произнес целую речь на своем воробушкином языке: показывал мне на пол, горестно складывая лобик, а потом прояснялся лицом и тянул ко мне ручки. (Ты понимаешь, что сам я упаду на пол, да? Поэтому помогай мне и бери меня скорей на ручки.)