Владислав Крапивин: Паруса, впереди паруса!

[marss2]

В сущности, творчество Владислава Крапивина не исследовано, не проанализировано, не концептуализировано и валяется в куче не менее интересных и сложных текстов советской литературы.
Эти тексты не разобраны и постепенно превращаются в труху, или, если угодно, в руины, потому что нынешний (деградировавший, причём деградация продолжается) уровень русскоязычной культуры не позволяет пользоваться ими в полной мере.
Ситуацию можно сравнить с античным наследием: средневековые мастера пережигали античные мраморы на извёстку для побелки своих свинарников, а возрождение интереса к римской культуре произошло в ситуации полного непонимания «о чём речь» и потому выглядело... э... глуповато.
***
Но в наше время ещё живы люди, для которых советские книжки были написаны, и которые читали эти книжки, как свежие новости, без дистанции, без почтительного трепета и с почти полным пониманием намёков и подмигиваний.
***
Первой прочитанной мной книгой Крапивина был сборник рассказов «Далёкие горнисты».
Я взял его в школьной библиотеке, когда учился в третьем классе, а потом брал ещё несколько раз.
При первом прочтении я проглотил всю книжку целиком, но позже перечитывал только один рассказ.
Ни «Старый дом», ни «Флаг отхода» не задержались в моей памяти, а «Баркентина с именем звезды» и «Я иду встречать брата» мне не понравились.
Это была, как я понял позже, вторичная литература.
Зато короткий и странный рассказ «Далёкие горнисты» произвёл огромное впечатление.
***
Это был сюрреализм в точном значении слова - сверхреальность.
При чтении в сознании распахивалась дверка в другие миры.
Думаю, что «Далёкие горнисты» реально повлияли на формирование моей психики.
К тому же, я первый раз в своей жизни запомнил автора прочитанного текста.
Ведь автор присутствовал в рассказе именно, как автор: это был его рассказ.
****
Шли годы, и я прочитал хорошую повесть того же Крапивина «Тень каравеллы».
Прелестный, изящный текст, каких в тогдашней детской литературе было полным-полно.
Подобные повести писали и Томин и Алексин и Яковлев и многие другие.
Военное детство в тылу, бедный быт, освещаемый фантазиями, зимний холод и скрип валенок по снегу, первые столкновения с подростковым насилием, попытки бегства от реальности туда, где по карте мира движется тень вырезанной из картона каравеллы.
**
Я, кстати, тоже вырезал из картона каравеллу и убедился, что провести её по карте так, как описано в повести, нельзя.
Что мне не понравилось в этой тонкой, лиричной, взволнованной повести?


Отношение к девочкам.
Девочки рассказчика раздражали.
Ну, ну, я понял бы, если бы он к ним тянулся, они его по девчачьей глупости отталкивали бы, и он на них злился бы.
Но он не тянулся.
Они раздражали его тем, что за сараем целовали выразанный из журнала потрет мальчика, игравшего в «Пятнадцатилетнем капитане».
Рассказчик ревновал Севу Ларионова к этим девочкам.
Тем не менее, книга была живая, искренняя, теплая и... занимательная.
Не меньше, чем романы Вениамина Каверина, а это для меня одна из самых больших похвал.
****
А потом было «Бегство рогатых викингов», смешная и динамичная повесть про лето на задворках райцентра.
А потом была публикация в журнале «Пионер» - «Звездный час Серёжи Каховского», вторая часть «Мальчика со шпагой».
Мне, в общем, нравилось, как Серёжа героически противостоит всем на свете (хотя было понятно, что противостояние, когда никто Серёжу не прессует, просто поза... но всё-таки героическая поза, поднимающая самомнение).
Но уже тогда меня царапнуло, что Серёжа - Каховский.
Да ещё с нажимом вынесено на титульную страницу.
Серёжа, понимаете ли, не Кирпичов и не Пупейко какой-нибудь, а Каховский!
Зачем это?
***
Когда я стал постарше, я понял, что в середине 70-х годов таков был последний писк моды в среде советской интеллигенции: отыскивать себе дворянских предков.
От имён «комиссаров в пыльных шлемах» все кривились, это было западло, быть потомком красноармейцеев.
А вот декабристы!
Совсем другое дело.
Аристократизм.
Лосины в обтяжку, гас-с-па-да офицеры, голубые князья-а-а...
Вот это голубое офицерство в слегка завуалированной форме Крапивин воспроизвёл - и в ответ получил горячую любовь всех, желающих быть потомками русского дворянства.
Разумеется, у нехороших людей в «Мальчике с шпагой» неблагозвучные, плебейские имена.
***
Меня при чтении очень удивляла психология юных героев «Звёздного часа», и я достал, прочитал «Всадников на станции Роса», вышедших годом раньше.
Мне не понравилось, в отличие от «Звёздного часа».
В «Звёздном часе», по крайней мере, сюжет движется непредсказуемо и имеется много славных деталей, вроде постройки игрушечного замка из кусочков пенопласта.
А «Всадники» очень схематичны, вся история просчитывается с первых же страниц.
Финал пафосный, совершенно неубедительный, сказочный, но именно такой был явно запланирован с самого начала.
Похоже, что Крапивин придумал эффектную сцену на станции и затем уже присочинил к ней «приквел» в пионерском лагере.
****
Ну, а третья часть, «Флаг-Капитаны», которую я читал, как же, как «Звёздный час», в синхронном режиме публикации с продолжением, ещё скучнее первой.
Хотя сюжет движется естественно, без напряга (в отличие от «Всадников»), но события совершенно неинтересные.
Крапивин почему-то решил, что читатель априори будет сочувствовать его трепетным мальчикам, играющим в аристократов духа.
Но я лично им не симпатизировал.
Они были для меня чужие.
Мне было понятно, что меня, быдляцого плебея, они к себе не возьмут, а потому на их терзания «закроют клуб, не закроют клуб» мне было наплевать.
Как говорится, «мне бы ваши заботы, господин учитель».
К тому же, мне было странно, что для этих мальчиков не существует девочек.
Они не влюбляются, не смотрят вслед одноклассницам.
Их интересуют лишь мальчики из клуба.
Когда я стал взрослым, мне стало понятно, почему в повести такой выверт, но в подростковом возрасте я удивлялся не меньше, чем отношению к девочкам повествователя «Тени каравеллы».
***
Сейчас мне кажется, эту книгу нужно давать детям, если вы собираетесь воспитывать из детей снобов с наклонностями к взволнованной дружбе с представтелями своего пола.
Крапивин великолепно воспроизводит суть «артистократизма духа», когда самый обыкновенный подросток как бы получает как бы право смотреть на окружающих свысока и как бы презирать их, сытых и бездуховных.
Ну, и тяга мальчиков к мальчикам описана вирутозно, возвышенно, без излишней физиологии, на чистой духовности.
****
В журнальной публикации «Ковара-самолёта», который я считаю лучшей (после первого варианта «Далёких горнистов») работой Крапивина, ничего такого заметно не было.
Во всяком случае, мне не запомнилось.
Но неделю назад, купив у букинстов «Летящие сказки» издания начала 80-х, раскрыл книгу, чтобы насладиться и освежить когдатошние впечатления...
Мама дорогая!
Познакомившиеся на улице мальчики спят в одной постельке под одним одеялком, тесно прижавшись друг к дружке, обнявшись, понимате ли...
И опять страсть к расцеловыванию оцарапанных коленок верного друга, о которой я писал в связи с «Праздником лета в Старогорске», в полный рост.
****
Полагаю, что в книге исправленный и дополненный вариант повести.
У Крапивина, вообще, страсть к переписыванию своих удачных книг с добавлением актуализированных мотивов.
Например, он испортил моих любимых «Далёких горнистов», расширив и вставив их в малоудачную претенциозную повесть «В ночь большого прилива».
Я брал книгу, чтобы ещё раз поразиться балансированию над бездной ужаса, над плотным, без зазора, соединением кошмара с эйфорией, а обнаружил едва обтёсанный дубовый чурбачок, грубый, как почеркушка выпускника литературных курсов.
***
Ладно, на этом прервусь, а то и так длинно получается.
****
А мне в юном возрасте очень хорошо заходило это настроение "маленький аристократ духа среди плебеев".
Даже удивительно, что кто-то на такие настроения не клюёт)
Лучше всего, конечно, это подавалось у Германа Гессе.
Там каждая страница просто густо намазана этим ощущением "они такие-сякие, но ты-то не такой".
***
На протяжении 70-х - а "Мальчик со шпагой", несомненно, отражает именно семидесятые годы - проходила последовательная и вполне осознанная дискредитация "комиссаров в пыльных шлемах",
а одновременно шла глорификация "гаспод офицеров" с их честью, печальными взглядами поверх голов и тоской по утраченой родине
. Впрочем, началось это уже в 1967 году, на юбилее революции...
Те, кто утверждают иное, либо лгут, либо плохо помнят то время.
Поэтому Каховский, несомненно, дворянин, а какие-то там бесфамильные красноармейцы, это чисто для отмазки, как и весь абсурдный диалог на эту тему.
Насчёт того, что "в аристократы берут всех", это взгляд сверху, а не снизу. В те же 70-е годы интеллигенты (даже не аристократы духа, а простые интеллигенты), посмеиваясь, говорили, что "интеллигент в первом поколении - это абсурд и катахреза".
Интеллигент, дескать, может быть только потомственный. Это был снобизм чистой воды.
Так, понимаете ли, было устроено общество, так была устроена культура - социальные страты были разделены,
и с 1965 года расхождение между ними становилось всё больше и больше.
Разумеется, сами интеллигенты яростно отрицали свой снобизм и клялись, что ко всем относятся одинаково. Но словечко "быдло" гуляло в кругу интеллигентов и никто этому не удивлялся.
По поводу Каховских и аристократизма - пожилой Крапивин с удовольствием рассказывает в интервью о предках-польских дворянах из города Птулска. Якобы он эту информацию получил только в 21 веке от старшей сестры перед ее смертью.
****
даже фраза такая была: родился/лась в семье потомственной
московской(вставить любой крупный и не очень город) интелигенции.
И это был действительно очень замкнутых на себе круг людей,
***
Бытовало расхожее высказывание,, что для того, чтобы быть интеллигентом достаточно(sic!) закончить три ВУЗа. Но так, чтобы один закончил твой дед, второй - твой отец, а третий - ты сам.
в 70-х годах "интеллигенция в первом поколении" была немыслима и самое словосочетание вызывало у интеллигентов приступы глумливого хохота.
А эти интеллигенты районного уровня - они были потомками бывших или выдвиженцев 20-30-х, прошедших рабфаки?
К 1978 году это не имел никакого значения. Все они были потомками князей Бурмистовых и графов Замазкиных.
***
Я где-то рассказывал историю  о том, как в начале 70-х в провинции тётка из РК ВЛКСМ сочла некрасовские «Размышления у парадного подъезда» антисоветчиной.
Послевоенный СССР стал так рьяно копировать романовское царство (при Сталине более яростно, при Брежневе - более вяло), что вошёл в контры с собственной официальной идеологией.
*****
На этом фоне выделялись советские евреи, которым с детства внушалось, что они должны быть "лучше других", потому что только индивидуальные достижения дают им шанс в обществе, где слово "еврей" - матерное оскорбление.
Еврейские мальчики и девочки больше читали, больше старались и так далее.
Евреи мимикрировали под интеллигентов, но не были ими, и при прямом соревновании с интеллигентом еврей выигрывал.
В результате, почти все советские интеллигенты страдали антисемитизмом.
"у тех же еврейских девочек и мальчиков раздолбаев хватает" - С этим я не спорю.
Но в среднем, еврейские дети были мотивированы, чтобы реально осваивать культуру и добиваться личного успеха именно в социальной сфере.
А интеллигенты - нет. Они уже все сделали - родились в интеллигентной семье.
**
Одна из самых серьёзных потребностей человека - потреблять сюжетные истории. Хотя последние тридцать-сорок лет человечество потихоньку возвращается к устной передаче историй (аудиокниги), но рассказ ртом пока ещё остаётся самой примитивной формой повествования, и чуть-чуть более продвинутым детям его уже недостаточно.
Так что какие-то книги всё равно читать будут. Но не "Тараса Бульбу" в 12 лет.
***
Далёкие горнисты" и  рассказы Старый дом, Я иду встречать брата и Баркентина с именем звезды- очень хороши, без всякой "крепкой мальчишеской любви". Ясная, светлая книга о детской (даже не подростковой) романтичности, со множеством интертекстуальных отсылок к Александру Грину, которые её не портят, а украшают.
ранние герои Крапивина как-то умели и в жизни радость найти, не только в полусектантских отрядах; впрочем, и те отряды больше на товарищество, а не на секту походили.

Кроме того, усиленно рекомендую "Ковёр-Самолёт", может быть, лучшее и точнейшее описание школьных каникул в провинициальном городке в советской литературе в целом. На уровне "Вина из одуванчиков" Бредбери, а то и получше.
"Зрелый" Крапивин это именно то, что было написано до Великих Кристаллов. А с "Островов и капитанов" начинается период упадка и постепенной деградации.
Да, ранний и зрелый ВПК абсолютно гениально писал лютым восторгом по таинственной жути детства, на грани сна, где летаешь или падаешь, и скольжения по краю под парусом - кто ходил, тот знает.
От первых повестей и рассказов, тех же "Далеких горнистов" до кульминации - "Голубятни в Орехове" и "Во глубине Великого Кристалла". Подробно можно долго обсуждать.
А вот позднего ВПК после "Корабликов" имхо уже читать стало невозможно, разве что какие-то отдельные сказки.
За рубежом так когда-то умели только Брэдберри и Кинг, но у них одноэтажная Америка, а не наши родные заросшие лопухами улочки с тополями.
крапивин - писатель неровный. некоторые произведения по-гайдаровски очаровательны. некоторые скучны и трафаретны.
***

Я попробую с другой стороны зайти. Крапивин попробовал воспеть детство.
Беззаботное лёгконогое детство.
Причём в предподростковом и раннем подростковом возрасте, когда телом ещё ребёнок, а какая-то самостоятельность и умишко уже есть.
В этом возрасте мальчики дружат с мальчиками и в возрастной психологии говорят о гомосексуальном периоде (именно периоде) в отношениях.
Т.е. девочек частенько мальчишки в таком возрасте не любят и даже иногда ненавидят.
И вот такая романтика, беготня, выдумки, шалости и прочая...
Всё это Крапивину удалось, любя детство и беззаботность, можно полюбить и носителей истинного детства - мальчиков.
Я не оговорилась. У девочек в моём поколении детство было намного короче или его не было вообще.
Ну и чего там любить?
К тому же кроме снобов были ещё да, и быдло-мальчишки, которые девочек обижали, дразнили и дразнили других ребят, которые хорошо относились к девочкам.
Вы с этим не сталкивались?
"Девок" следовало "гонять", а не то ты сам - "баба".
***
"девочек частенько мальчишки в таком возрасте не любят и даже иногда ненавидят - И, по вашему, надо мальчиков поддерживать в их подростковом гомосексуализме и поддакивать им, когда они девочек ненавидят?
Это правильная позиция для взрослого писателя?
"можно полюбить и носителей истинного детства - мальчиков" - Против этого я и не возражаю.
Любил Крапивин мальчиков, воспевал их любовь и любовь к ним - и слава богу.
Талантливо делал это.
Другое дело, что ему не было противовеса в советской детской литературе.
"У девочек в моём поколении детство было намного короче или его не было вообще"
- Да, знаю. И это ужасно.
"быдло-мальчишки, которые девочек обижали, дразнили и дразнили других ребят, которые хорошо относились к девочкам Вы с этим не сталкивались?"
- Сталкивался.
Поэтому, хотя я отдаю должное мастерству Крапивина, но лично, как мальчик того времени, я им недоволен.
Он пытался искалечить мне детство, отталкивая меня от девочек и внушая, что с мальчиками веселее.
Мол, надо только найти себе подходящего партнёра.
***
"Взрослые женщины всегда тираны" - ну, это не только у Крапивина. Это практически общее место (поздне)советской детской литературы: мама/тетка/учительница - враг всего живого. Особенно в сюжете "хочу собаку".
****
"Это правильная позиция для взрослого писателя?" - Ну, писатель ведь не воспитатель.
Надо бы, но не у всех получается.
Может хотел продлить истинную беззаботность, без сексуальности к другому полу, такому непонятному, запретному.
Успеют ещё "хомут надеть".
Да у него прямо настоящей ненависти к девочкам вроде и нет,
***
"писатель ведь не воспитатель" - Воспитатель.
Как заметил кто-то из классиков-романистов, "мои книги это пропаганда свойственного мне способа мышления. Писатель не может выйти из этого.
Любая книга воспитывает. Хотя, возможно, воспитывает не то, что планировал донести до читателя сам.
"хотел продлить истинную беззаботность" - Беззаботность, это по адресу Драгунского. У Крапивина все тексты пронизаны тревогой.
"без сексуальности к другому полу" - Ага, с подчёркнутой сексуальностью к своему полу. У него мальчишки до отчаяния влюблены друг в друга.
"у него прямо настоящей ненависти к девочкам вроде и нет" - Есть, есть. Девочки всегда предательницы. Взрослые женщины всегда тираны.
"Ну вот Алексин" - Алексин значительно слабее по масштабу таланта.
"12-летние очень образованные, тонкие, прекрасно воспитанные, ответственные маленькие врослые" - Не всегда. "Мой брат играет на кларнете" это именно о девочке.
"Улицкая озаботилась" - Ну что говорить о бездарных графоманах?
Вы бы ещё Татьяну Толстую вспомнили.
"следуя традициям классической литературы приключений, действия"
- Не, нифига. Например, в приключенческих романах Анатолия Рыбакова, хотя главные герои сплошь мальчишки, нет ни признака мизогинии, ни намёка на нежности между мальчиками.
***

*****Я тоже когда перечитала во взрослом возрасте, обратила внимание.
Ни одного положительного женского (девчачьего) образа, зато эфебов с взаимной тягой - в каждой книге
Но согласитесь, такая тема достаточно хорошо замаскирована Крапивиным, чтобы подростки не заметили и проглотили пилюлю. Это вам не "Комната Джованни" Болдуина, это поизощрённей.
***
Мне при перечитывании трилогии про "Голубятню на Жёлтой Поляне" очень мешали взаимные мальчишеские признания в любви. Конечно, подросковая гомосексуальсть вещь очень распространённая, чуть ли не обыденная, но у Крапивина она неумеренно глорифицируется.
Чересчур, на мой вкус.
Он слишком педалирует этот аспект сексуальности, что на фоне упрямого нежелания мальчишек (его героев) взрослеть выглядит неприятным выпячиванием "комплекса Питера Пэна".
Что касается сексуальности - в "Празднике лета в Старогорске" просто разгул подростковой гомоэстетики. Трумен Капоте рыдал бы от восторга и зависти.
Видите ли, сексуальность и эротизм вовсе не подразумевают описаний половых актов, эти описания - достояние порнографии.
Эротика может быть во влюблённом описании мальчишки мальчишкой. А уж этого добра...
***
Крапивин именно педалирует такие сцены и эпизоды.
В "Тени каравеллы" тоже было... такое... этакое... как и у многих других хороших писателей для детей.
Но там мальчишкам просто объяснялось, что в подобных чувствах ничего дурного нет. Это в порядке.
А вот когда с надрывом в голосе Крапивин начинает уверять, что ничего НАСТОЯЩЕГО кроме любви мальчика к мальчику вообще нет - это уже непедагогично.
Крапивин давно не подросток и должен знать, чем такие штучки пахнут.
Мальчиков надо на девочек ориентировать, а не на мальчиков.
****
У него мальчики взахлёб признаются в любви мальчикам, впрочем, не вслух, а в мысленной речи. Зато объятий, крепких пожатий и прочего в избытке. Все эти светики, ясные улыбки, огоньки в глазах, "я сжался от нежности", "сердце забилось, когда я услышал его шаги"... Как принято нынче говорить, очень яойно.
А о взрослых говорится с отвращением и ненавистью, вообще о взрослении. Женский персонаж возможен только как мудрая мать или бесцветная, лишённая характера верная подружка, чей пол никак не влияет на ход действий и чувства героев.
В одном недавнем романе вообще идеальный мир вполне вслух, без экивоков, описан как мир, населённый исключительно мальчиками в возрасте до 12 лет.
****
"пионерский возраст, гормональный взрыв, все напоказ и все взвинченно-демонстративно"
 Фокус в том, что "одно" у Крапивина не уравновешено "другим".
В реальности психику подростка рвёт на две части - и к мальчикам и к девочкам.
Честно говоря, меня всегда интересовали девочки и никогда - мальчики.
Но вот такую путаницу чувств я наблюдал вокруг себя постоянно.
А в книгах Крапивина путаницы чувств и разрыва во влечениях нет.
Там нет альтернативы и мальчики влюблёнными глазами смотрят только друг на друга.
Внимания девочек в них не добивается ни один мальчик.
И я в книжках Крапивина не заметил, чтобы дяди (хотя бы и взрослые) любили девушек.

***
Даже "Мушкетёр и фея" выглядит смущённым извинением: "ну я вам тут девочку покажу, но вы уж не обижайтесь на меня за эту отмазку", не говоря уж о том, что на слэнге советских педофилов гомосексуальной ориентацией "феями" назвались малолетние эрасты, склонные к пассивному сексу.
"Наташа, которая выполняла роль именно девочки" - Она играла совершенно декоративную роль, ненужную для сюжета. То же относится и к другим книгам Крапивина.

***
Гомосексуализм - чисто мужской тип отношений.
Но  неслучайно в мире Крапивина отношения между мальчиками всегда идилличны. Не бывает так, что мальчик полюбил мальчика, а тот любит другого мальчика.
Повторюсь:  это может быть случайным в одной книге, но не в десятке книг, выпушенных подряд.
***
При всём при том Крапивин очень наблюдателен и умеет немногими словами точно описать масто действия и создать атмоферу.
Он очень хороший писатель. Замечательно талантливый. Хотя часто халтурит.
***
Секс это не только кровать.
Все формы соревновательности - суть попытки добиться более высокого уровня эротической привлекательности для потенциального сексуального партнёра. Вы, видимо, даже не сознаёте, насколько психика человека детерменирована разделением на два пола.
это не упрощение. Человеческая психика очень сложна, сложнее викторианских романов.

"в Советском Союзе секса не было" - Видимо, вы очень молоды и не помните советскую жизнь. Сексом было пропитано ВСЁ.
в СССР секс был, очень изощрённый и разнообразный. Инцест, педофилия, гомосексуализм, разные формы мазохизма и группового секса процветали совершенно открыто - это не говоря уж о "нормальном" гетеросексуальном сексе.
Сомневаюсь, что что-то изменилось.

о таких чувствах, как дружба, интерес к жизни, миру и людям -  любую форму дружбы можно описать, как эротическое влечение. Что касается интереса к миру, жизни и тем более людям - это и есть интерес к поиску партнёра, то есть за этим интересом - секс.
Крапивин мала-мала умнее и сильно проницательнее, чем квазивикторианские педагоги, до сих полагающие, будто дети асексуальны.
***
"Если так посмотреть, то что такое книга про винни-пуха?" - Именно, это книга об инфантильной сексуальности. Что совсем неплохо, если учесть, что Кристофер в конце книги взрослеет и покидает мирок с игрушками.
Детские книжки пишутся - как ни странно - взрослыми людьми. Так чему удивляться, что в этих книжках "можно найти".
***
"как пол подружки в 10-12 лет может влиять на действия героя?" - Об этом есть, например, в "Приключениях Тома Сойера" Марка Твена, в "Весне" Оскара Лутса, в "Рассказах про Аглаю" Юрия Сотника. Это первое, что пришло мне в голову. На самом деле можно вспоминать многое от "Незнайки и его друзей" Носова до "Дикой собаки динго" Фраермана.
*****
Я из пролетариев, но мне нравились интеллигентные девочки, .
И я читал подростковые книжки и смотрел детские фильмы целенаправлено, чтобы понять, как правильно обращаться с интеллигентками.
И, к своему раздражению, находил в основном не описания ухаживаний за девочками, а тесную мальчиковую дружбу с обнимашками.
Через такую оптику многое становилось явным.
Кстати, педофильское лобби в СССР раздражало не только меня, но и такого умного писателя, как Валерий Алексеев.
В "Прекрасной второгоднице" он очень зло прошёлся по этому феномену советской жизни
****
Насчет нездоровой сексуальности - все верно.
Причем опасно это и для девочек, которые, начитавшись Крапивина, могут просто начать отрицать свой пол.
Действительно, если у Крапивина все представители женского пола - либо дуры и гадины, либо картонки, а читающая девочка - тонко чувствующая личность, хочет быть живой и хорошей, значит, она мальчик.
Одна такая девочка-мальчик бегала за фаворитом Крапивина, потом вскрыла себе вены, была история.
Ну а сколько было просто душевных травм у читательниц, сколько слез пролито, пусть и не всегда доходило до такого трешака.
Ну и к слову о клубной аристократии.
Была у Крапивина одна большая и характерная педагогическая неудача, он вспоминал о ней в мемуарах.
Мальчик, послуживший прототипом Джонни Воробьёва (про него написано несколько книжек, начиная с "Бегства рогатых викингов").
Я, когда читала, удивлялась, насколько этот герой живой, яркий и не похож на стереотипных "крапивинских мальчиков".
Даже в девочку влюбляется по-настоящему, и девочка живая тоже, не картонка для декорации.
И меня очень плющило, когда по мере повествования этого персонажа Крапивин все больше загонял в свой трафарет.
И девочка стала плохой, и от героя в конце осталось одно название, короче, в младшего мальчика он влюбился, вдруг осенило, что он ему всего дороже,
и на этом дело кончилось, герой ради Друга не поехал к морю, они сидят вдвоем на постели, читают стихи про месяц, держатся за руки и мечтают о парусах (может, не дословно, но дух сцены такой).
А настоящий Джонни Воробьёв "Каравеллу" бросил, присоединился к шпане, и бывших товарищей подкарауливал и бил.
Жизнь поправила.
Так сказать, автора поправил Автор.
****

Можно составлять список характерных особенностей и считать, сколько пунктов не выполняется.
Главный герой - мальчик (или мальчики).
Он ходит в шортах (или трусах)
Главный герой обладает чувством собственного достоинства, не ведётся на провокации, в спорах со взрослыми спокойно и уверенно отстаивает свою правоту.
Упоминаются неполные семьи или семьи, в которых родители надолго уезжают, оставляя ребёнка родственнику.
Для большинства детей упоминаются их фамилии.
Среди героев - взрослый мужчина, студенческого или немногим более старшего возраста, мудрый и понимающий, друг детей.
Есть одна или несколько вредных женщин, как правило, это учителя или вожатые.
Присутствуют отрицательные детские персонажи, представленные хулиганами или, если книга про младших школьников, забияками-задирами.
Описываются романтические чувства к девочке.
Младший друг главного героя мальчик
Действие происходит в маленьком городке (или на окраине большого города, где много старых домов) либо такой город достаточно подробно описан в произведении.
Упоминаются барабаны, горны, паруса, костры, шпаги.
Присутствуют песни (или стихи) героического (или походно-туристического) содержания.
Открытый финал (точнее, финал, после которого задаёшься вопросом «а дальше-то что?»).
И, честно говоря, это однообразие надоело
****
Вы не слышали о Кареме Раше?
Впрочем, это дело постарались не раздувать.
Очень известный педагог, писатель, журналист, организатор мальчишеских клубов типа "Бригантина", близкий к ультранационалистским кругам, антисемит и, естественно, сотрудник КГБ...
Когда в конце 80-х выяснилось, что его клуб был борделем для высокопартийных мальчиколюбцев, получился скандальчик.
Сейчас он, если не ошибаюсь, директорствует в какой-то элитной гимназии "для юных кадетов".

***
(с) Александр Павленко