«Германия потратит!»
После подписания перемирия в компьенском лесу в ноябре 1918-го, завершившего первую мировую войну, официальная позиция Франции, по отношению к Германии выражалась во фразе французского министра финансов Луи-Люсьена Клотца «L’Allemagne paiera !» - «Германия заплатит!». Сегодня, столетие спустя начала первой мировой, позиция Европейской комиссии, американского казначейства и некоторых экономистов относительно Германии может быть выражена фразой «L'Allemagne dépensera!» [1] - «Германия потратит!».
Суть претензий к Германии в следующем. В докризисные времена страны юга Евросоюза держали крупный дефицит счёта текущих операций, которому соответствовал сопоставимый профицит с немецкой стороны. Германия и прочие страны с профицитом экспортировали свой капитал в страны с дефицитом, все были довольны. После наступившего кризиса приток капиталов в страны юга резко и сильно сократился, соответственно дефицит счёта текущих операций в этих странах - прежде компенсировавшийся профицитом финансового счёта и счёта операций с капиталом - сократился, в некоторых до околоноля (частично благодаря увеличению экспорта, но прежде всего за счёт сокращения импорта). При этом немецкий профицит не сократился нисколько, даже увеличился. Немцы потребляют гораздо меньше чем производят. Поскольку импорт Германии это также экспорт для других стран, то получается что Германия, сохраняя крупный профицит счёта текущих операций, лишает другие страны Евросоюза (и в частности проблемные) возможности в свою очередь экспортировать товары в Германию. Наращивая экспорт в другие страны и при этом сберегая львиную долю полученного от экспорта дохода, Германия тянет вниз экономический рост во всём мире. И попутно лишает страны еврозоны доходов от экспорта, особенно нужных им в период коррекции внешнеторговых проблем. Ещё Кейнс выступал за то, чтобы в таких ситуациях бремя коррекции лежало как на стране у которой дефицит внешнеторгового сальдо, так и на той у которой профицит [2]. При чём речь идёт отнюдь не о том, чтобы немцы давали кому бы то ни было свои деньги за просто так, кого-либо спонсировали или кому-то помогали ! Пусть тратят на себя, просто тратят больше, наращивая внутреннее потребление пока их профицит не исчезнет. На первый взгляд всё предельно просто.
На самом деле всё сложнее.
Во-первых, критика в отношении Германии просто необоснованна : с 2011-го года немецкий экономический рост обеспечивается внутренним спросом, а зарплаты в Германии растут быстрее чем в остальных странах еврозоны (точнее в Германии реальная зарплата на душу населения растёт, а в остальных странах снижается см. график).
С 2011-го года, темпы роста зарплат в Германии опережают темпы роста производительности труда. С того же года темпы роста стоимости труда на единицу товара в Германии превышают средние темпы роста в остальных странах еврозоны (см. графики).
Сегодня CDU ведёт коалиционные переговоры с SPD об установлении минимальной почасовой оплаты труда на уровне в 8.5 евро. Так что о сдерживании зарплат речь идти не может. Конечно частично этот опережающий рост зарплат по отношению к производительности труда является компенсацией периода 2002-2008 когда зарплаты наоборот отставали (именно опережающий рост производительности труда к зарплатам в 2000-х породил сегодняшний дисбаланс). Тем не менее продолжительно опережающий рост зарплат, вкупе с падающим с 2011-го уровнем прибыльности предприятий, нанесёт ущерб конкурентноспособности Германии не только (и не столько) по отношению других европейских стран, но и по отношению к странам вне ЕС. Например цена на газ в США отныне гораздо ниже чем в ЕС - благодаря добыче сланцевого газа (см. график) - а значит цены на энергию для предприятий американской промышленности гораздо ниже чем для немецкой.
Необходимо также учитывать и то, что Германия отказывается от атома и переходит к более дорогим источникам энергии. Если добавить к этому опережающий рост зарплат к производительности труда в Германии, немецкая промышленность рискует просто потерять доли рынка в пользу американцев. Конечно американское казначейство вряд ли будет этим огорчено.
А вот странам юга ЕС рост зарплат в Германии вряд ли поможет, поскольку их главные конкуренты - не немцы. Немецкая промышленность специализируется на товарах высокого качества/высокой цены, для которых характерна низкая ценовая эластичность спроса (как и в среднем для товаров США, Японии или Соединённого Королевства). Напротив для спрос на товары стран юга еврозоны эластичен: реальные конкуренты испанцев, французов и итальянцев не немцы, а китайцы. К тому же, в отличие от Германии, страны юга еврозоны просто неспособны экспортировать в быстрорастущие зоны мира в силу структуры их экономики. Чтобы оценить это экономисты банка Натиксис рассмотрели как реагирует экспорт той или иной страны еврозоны на увеличение спроса в том или ином регионе мира. Например когда импорт США вырастает на 1%, экспорт Германии увеличивается на 1%, экспорт Франции, Италии и Испании на 0.6%. В целом, немецкий экспорт существенно увеличивается в ответ на увеличение объёмов импорта во всех пяти рассматриваемых регионах мира (США, страны-экспортёры нефти, Африка, Азия, Латинская Америка), итальянский и испанский - только для двух регионов, тогда как французский - только для одного. Проблемы предложения в странах юга еврозоны - структурные, пытаться решить их наращивая внутренний спрос в Германии - иллюзия. Структурные проблемы нужно решать структурными реформами : наращивая конкуренцию на рынках труда, товаров и услуг; стимулируя инвестиции в R&D, инвестируя в инфраструктуру, образование и науку; выправляя распределение доходов в пользу прибыли предприятий.
Германия может увеличить свой внутренний спрос путём роста госрасходов и бюджетного дефицита. Но с учётом того уровня экспорта проблемных стран в Германию, если бюджетный дефицит Германии вырастет на 1 процентный пункт, ВВП в проблемных странах вырастет всего от 0.02% до 0.07%. К тому же если Германия будет стимулировать внутренний спрос путём, например, понижения налога на прибыль предприятий, то это напротив лишь увеличит конкурентноспособность её производителей.
Кстати интересный вопрос : а что же делает Германия со своим профицитом? Не сжигает же в печи! Кредитный счёт Бундесбанка Target2 является эквивалентом валютных резервов. Бундесбанк покупает бумаги других - в частности проблемных - стран еврозоны, обеспечивая передвижение капиталов внутри еврозоны, которые больше не перемещаются в частном порядке. До 2009-го немецкие капиталы финансировали частных агентов, после 2009-го : центробанки и правительства (а также банки) стран юга.
Перекос в распределении дохода в Германии в 2000-х породил дисбаланс в еврозоне : если бы зарплаты росли теми же темпами, что и производительность труда, то рост в Германии был бы сильнее, а профицит ниже. В то же время, приток капиталов на юг еврозоны был бы слабее, что снизило бы вероятность надувания «пузырей» в этих странах. Но пытаться развернуть этот дисбаланс наизнанку сегодня не поможет странам юга еврозоны : структура их экономики перекошена в сторону неторгуемых товаров, их промышленность специализирована в товарах низкого сегмента рынка, дополнительный немецкий импорт им мало поможет. Германию критикуют за то, что своим профицитом она тянет вниз рост мировой экономики, критики считают решением наращивание внутреннего спроса Германии. Но этот спрос и так растёт - зарплаты растут быстрее производительности труда. Возможно Германия может сделать больше, но вряд ли существенно больше, во всяком случае без серьёзного ущерба себе.
[1] Вот эту позицию выражает Пол Кругман, вот Константин Сонин.
[2] Любопытно, что в истории Германии был прецедент когда страна регулировала свой импорт по вполне кейнсианскому принципу. В середине 1930-х схема, изобретённая министром финансов Ялмаром Шахтом предусматривала что та или иная страна имеет право экспортировать свои товары в Германию при условии, что импортирует в свою очередь такой же объём немецких товаров.