(no subject)
уже для дневниковых записей
гастро грипп кончился, у Тайки он перешел плавно в орви, с температурой 39.5, у Лили просто 38.5, пол ночи мы с Дени бегали с тряпочками и парацетомолом. Утром я встала, меня штормит конкретно, думала тоже гастро настиг, ни фига, только бешенное головокружение, я к врачу, как довела до него машину не знаю, благо недалеко.
Врач сказал, среднее ухо, не знаю, скакого перепугу, ладно, главное не гастро, а то же грудью кормлю.
Приезжаю домой, там Тайка пластом, на губах запекшаяся кровь от температуры, Лили скачет зайцем, правда, на батареях сохнут стиранные подушки, заблеванные давеча и покрывала. Лили ровным слоем разложила по полу мозаику и игры в карты и домино, Леонила играет с Катюхиной змейкой и бульбукает на всю ивановскую. Меня качает, как алкаша какого-то.
картина маслом. Сегодня наша педиатрица не работает, завтра повезу весь колхоз опять к ней.
гастро грипп кончился, у Тайки он перешел плавно в орви, с температурой 39.5, у Лили просто 38.5, пол ночи мы с Дени бегали с тряпочками и парацетомолом. Утром я встала, меня штормит конкретно, думала тоже гастро настиг, ни фига, только бешенное головокружение, я к врачу, как довела до него машину не знаю, благо недалеко.
Врач сказал, среднее ухо, не знаю, скакого перепугу, ладно, главное не гастро, а то же грудью кормлю.
Приезжаю домой, там Тайка пластом, на губах запекшаяся кровь от температуры, Лили скачет зайцем, правда, на батареях сохнут стиранные подушки, заблеванные давеча и покрывала. Лили ровным слоем разложила по полу мозаику и игры в карты и домино, Леонила играет с Катюхиной змейкой и бульбукает на всю ивановскую. Меня качает, как алкаша какого-то.
картина маслом. Сегодня наша педиатрица не работает, завтра повезу весь колхоз опять к ней.