СТРЕЛКА КОМПАСА
Мне не симпатичны люди власти. Но еще несимпатичнее люди, рвущиеся во власть.
Люди власти, какими б они ни были, так или иначе вынуждены оправдывать свое нахождение во власти. И в этом от них хоть какой-то прок.
Люди, рвущиеся во власть, вынужденно вводят нас в заблуждение, что с их приходом во власть нам станет лучше.
Но на самом деле их интервенция во власть приносит только дезорганизацию жизни, всеобщее обнищание и озлобление.
Неприятие рвущихся к власти совсем не означает попустительства существованию власти вне конкурентной среды.
Такое попустительство попросту невозможно, независимо от чьего бы то ни было отношения к существующей власти. Конкуренция изначально встроена в само функционирование власти.
Только со стороны может казаться, что какая-либо власть свободна от конкуренции. Во властной среде вообще не может не быть конкуренции. Она вся пронизана сплошной конкуренцией.
Существует постоянное напряжение между всеми без исключения участниками властного менеджмента. Все они сверху донизу постоянно соревнуются между собой за расширение своего влияния и повышения своего ранга.
Но конкуренция между властью и властью совсем не то же самое, что конкуренция между властью и не-властью.
Конкуренция между властью и властью адаптируется к системе власти. Конкуренция между властью и не-властью разрушает существующие адаптационные механизмы. Она прежде всего направлена на разрушение вообще любых адаптационных механизмов.
Все революционеры стонут из-за предательства своих идеалов. Но на самом деле они приходят в отчаянье из-за невозможности до конца разрушить адаптационные механизмы.
Человек - неисправимый обыватель. Он не может не адаптироваться. Потому что непрерывное становление вне механизмов адаптации делает невозможным существование никаких организмов.
Что не адаптируется, умирает. Смерть - и есть невозможность адаптации. Разрушение адаптационных механизмов - это злостное заблуждение, в которое впадают социумы, обманываясь переоценкой возможностей управления.
Желание управлять там, где мы можем только адаптироваться, враждебно основам самой жизни. Стремление к бескомпромиссному управлению жизнью разрушает нашу собственную жизнь.
Вот почему власть всегда копромиссна. Вот что нас разочаровывает во власти. Отталкивает от нее. Власть неспособна управлять. Она никогда не управляет, она всегда только адаптируется.
Врожденный запас прочности обеспечивает нам прейскурант адаптационных возможностей. Возможность выбора из этого прейскуранта создает у нас иллюзию управления.
Нам нечем гордиться, но есть кого любить.
Власть не управляет, а адаптируется. Характер ее адаптации - это индикатор, на который можно ориентироваться.
Вот для чего нам необходима власть. Она, как стрелка копмпаса, которая только показывает, где север, где юг. Но необходимость плыть на север или на юг не зависит от стрелки компаса.