рыбный день
Вчера по случаю куплен был ихтиозавр, который в процессе умерщвления и расчленения стал левиафаном, так сопротивлялся. Принес его человек по имени Миша, а по виду Дато Туташхия, сказал, что выловил своими руками в каких-то местных водоемах, вес, мол, 8 кг, делайте что хотите, с наступающим.
Муж сказал рыбе: «ну, пошли, моби дик», а рыба ходила в мешке ходуном.
Убивать неприятно, а хоть и рыбу. И если бы мы послушали маму, то все могло быть иначе. А мама сказала: «ну вот я как делаю? я его просто кладу во дворе. и он засыпает. и все. прямо в целлофановом пакете. завязать покрепче. и все. и только за кошками следите, а то они норовят. и - засыпает…»
Но у нас-то терпеть, пока он - рыба, то есть - уснет, сил не было. И Олег - по складу характера скорее вегетарианец, гуманист и толстовец - взялся за топор, нож, заточку и кастет.
Мне кажется, в этом есть какое-то обоюдное насилие. Ну, над рыбой само собой, на то и куплена. Но и над палачом ведь. Ну, вот жил обыкновенный человек. И вдруг взял какое-то орудие убийства. И стал не обыкновенным уже, а тем, который Может. В этой связи вспомнились все войны. Примерно от Пунических до Чеченских. Ушел на войну простой мальчик. Вернулся - ну, конечно, воин, герой - но еще и убийца. С этим надо как-то жить. Иногда долго. Один ветеран Великой Отечественной мне сказал: «когда я убил впервые, меня два дня рвало».
Пока я такие дурацкие мысли думала, муж преодолел сопротивления всей этой водной стихии. И рыба затихла в виде филе и других частей своей крупной плоти. Теперь мне предстоит сделать все это едой.
Попутно выяснилось, что мужчины, даже самые оранжерейные, мыслями насчет нравственности в умерщвлении представителей фауны не заморачиваются. Муж вообще сказал, что он, как царь природы и хомо сапиенс, уполномочен руководить биогеоцинозом. В рамках, так сказать, естественной пищевой трофической цепи.