22 июня ровно в четыре часа...
Воспоминания с сайта - iremember.ru -
...Память о войне близка мне ещё потому, что я - дитя войны. Всё началось в рождения 24 июня 1941 года, когда мне исполнилось 7 лет. Как семья военнослужащего я была эвакуирована с мамой и бабушкой (мать отца) в село Самодуровка Саратовской области. Сейчас это село называется Белогорное. На пути следования состав поезда был полностью уничтожен и все остались без вещей в одних летних платьицах. У мамы сохранилась только сумочка с документами...
Фадеева Нелли Антоновна -
...мы с мамой, двумя моими мальчиками, сестрой Павой и ее двумя мальчиками были эвакуированы в Пензу. Дорогу в товарных грязных вагонах, иногда с бомбежкой описывать трудно и вспоминать - страшно.
Мы с Павой были настолько не практичны, что из продуктов взяли с собой 2-3 буханки хлеба, думая, что хлеб можно будет на остановках покупать. Вещей взяли только по одной смене нам и детям. Теплой одежды вообще не взяли. Да и кто бы вещи перетаскивал с места на место? Володе было 9 лет, Юрику - 4 года. Павиным мальчика: Толе- 3 года, Валере 2 года и старенькая мама. Я ходила вся опухшая (на последнем сроке беременная) и от меня было проку мало. В половине пути начался для нас форменный голод. На станциях, где наш поезд редко останавливался (это ведь был «товарняк»), кроме семячек (по 5 р. За стакан) ничего купить нельзя было.
У двухлетнего Валерика (он глотал семечки вместе со шкурками) начался кровавый понос. О врачебной помощи думать не приходилось. Лекарств тоже не было Удивляюсь, как он выжил!
От сидячей двухнедельной поездки (вагон был так набит людьми, что о лежачих местах оставалось только мечтать) у меня жутко распухли ноги, так что пришлось разрезать чулки и тапки, все обвязав веревочкой. Однажды Пава увидела, что на остановке, на какой-то станции, продают вареную «картошку в мундирах». Она соскочила купить хоть немного для детей, и в это время , как назло, поезд, который часами простаивал на остановках, резко тронулся и стал набирать скорость. Пава осталась на станции. А мы- это старая беспомощная мама, четверо мальчиков от 9 до 2-х лет и я, совсем разбитая, больная, с жутко опухшими ногами, мы - уехали...
Наш вой мог бы сравниться с воем голодных волков. С нами выли все сочувствовавшие нам соседи по вагону. Наше счастье, что поезд в составе был очень длинный и каким чудом не знаю, с какой силой (наверно отчаяние придало сестре силы) Пава сумела уцепиться за подножку последнего вагона и на подножке доехала до следующей станции. Купленную картошку она , конечно, в беге за поездом, растеряла. Мы ничего этого не знали и продолжали выть...
На остановке в наш вагон вошла Пава, мы не верили своим глазам. Ведь она была единственным здоровым и разумным человеком в нашей «компании»! Что бы мы делали без нее? Мне со дня на день надо было рожать. Дети и мама остались бы беспризорными...
Рахлина Дарья Марковна
...Поселили к нам в дом немцев, а мы все на кухоньке маленькой ютились. И еды нет, и топить нечем. Я промышлять ездила по станицам, цеплялась за вагоны. Везла вещи, меняла на продукты - пшеничку, кукурузу, овёс. В станицах у людей были продукты, а мы им одежду несли - ботинки, штаны, рубашки. Ходила пешком по восемнадцать километров. В общем, кое-как вывернулись. Но как я ездила менять эти продукты, конечно, один Бог знает. Один раз зимой чуть насмерть не замёрзла. Я тогда за ботинки четыре пуда пшеницы выменяла, но доставить знаете как трудно? А я обычно просила немцев подвезти - молоко, яйца им показывала, они брали. В этот раз немец тоже подобрал. Поехали. А как раз бомбёжка была, и столько машин собралось по пути до Краснодара! Бомбили дорогу, пробка образовалась, и транспорт остановился. Мы целые сутки сидели там, а потом еле доехали до развилки, до Горячего Ключа....
...Ещё я спасла семью евреев. Они эвакуированы были в Краснодар - женщина Нина, её мать, две тётки и двое детей. Я её устроила на работу в крайисполком, она работала со мной. А немцы когда пришли, то провокацию сделали. Повесили афишу - на ней был нарисован старейший еврей. И он как будто говорил, что все евреи должны прийти в определённое место, и всех будут отвозить в колонию, где их спасут от смерти. И написали: «Захватите с собой все хорошие вещи». Я пришла, начала уговаривать Ниночку: «Я тебя спрячу, отведу к моим родственникам на Старокубанскую». Она меня послушала и не пошла туда. Мать и тётки говорят: «А мы пойдём». А я им говорю: «Ни в коем случае!» Но они меня не послушали, пошли, куда их созывали, и не вернулись… Поверили немцам. А Нину и двоих детей я спасла...
Липская (Кравченко) Вера Алексеевна
...Был и еще случай. Мы очень похожи были на евреев - я был страшно рыжий, у сестры волосы вообще были темно - медного цвета. Волос курчавый, потому что отец курчавый и мать курчавая. И про мать некоторые говорили, что вроде бы еврейка. Ну, тогда не было проблем - еврей ты, украинец, русские - какие вопросы, не было вопросов.
Ну и кто-то написал на нас донос и мы узнали, что нас должны забрать и расстрелять. Это уже после того как евреев в городе расстреляли. Ну, что была вынуждена мать сделать - пригласила попа и нас всех пацанов одним махом покрестила...
Диченко Альберт Николаевич
...В тот период мне было 4 года, а младшей сестренке Рае 2 годика. Мама собирала узелочек, сестренку брала на руки, а мне давала чайник с водой. Я помню, как мы шли вдоль забора, в районе 1-й автобазы, к новому кирпичному дому, где в подвале было организовано бомбоубежище.
Хорошо помню, что мне было очень тяжело нести этот чайник - это было самое яркое воспоминание тех дней. А, вот как нас эвакуировали я не помню. Случилось это в августе 1941 года, когда немцы уже начали активно бомбить город...
Барченкова Валентина Ивановна
...Отец очнулся ночью. Не понял сначала, где находится. Вроде руки-ноги целы. Только на руке кровь, зацепило его пулей. Повсюду стонут, а где - он не поймет. К одному подлез - мертвый. Вокруг только трупы и умирающие. Выжил из всей группы только папа и еще один мужчина. Отец подошел к нему, говорит: «Ты живой?» Тот кивнул головой и показал телом, что не может руку поднять. Она была переломана. Кое-как перевязали. Что делать дальше: домой возвращаться нельзя, все равно заберут и повезут на расстрел...
Васильева (Онищенко) Анна Петровна
...Когда началась война, в Ленинграде сразу все резко изменилось: бомбежки, обстрелы, нехватка продовольствия, карточки, которые почти не отоваривались. Эвакуироваться удалось далеко не всем желающим. Из наших ближайших родственников покинули Ленинград только работавшие на Кировском заводе. Дедушка и бабушка Вишневские (мамины родители) остались в блокадном Ленинграде. Осталось и наше семейство: папа, мама и я, девятилетняя.
В первый же день войны, только узнав об этом, мой отец пошел в военкомат (Тогда в военкомат стояла длинная очередь добровольцев). Но на фронт его не взяли, мотивируя тем, что он может быть более полезным в тылу как ведущий специалист в области геодезии, аэрофотосъемки и картографии. Все это логично; непонятно только одно: почему столь нужный в военное время институт (Институт, в котором работал мой отец, носил название: Ленинградское отделение Научно-исследовательского Института Геодезии, Аэрофотосъемки и Картографии (ЛОЦНИИГАиК)), в котором работал мой отец, не принадлежал к военному ведомству, и его сотрудники (а у них были на иждивении семьи) получали обыкновенную рабочую карточку? Уже в декабре 1941 г. они стали один за другим умирать от голода. Мой отец дотянул до апреля 1942 г...
Борисова (Воробьёва) Наталья Петровна
...Мы готовили город к уличным боям, я строил амбразуры, в частности на углу улицы Труда и Мойки и ещё на углу площади Труда и Конногвардейского бульвара. Так что сомнений не было в победе, нет. Мы страдали, конечно. Что значит блокада? Блокада, это тысячи, тысячи погибших людей. Я сам видал, как люди умирают, тут же на улицах. У нас в подворотне, три дня лежал завёрнутый труп, пока его не унесли. Были тогда соответствующие отряды. В районе 9-й Красноармейской был такой двор, там забор, так через забор было видно много сложенных там трупов, которые собирали с окрестных улиц, а потом вывозили.
Антонов Виталий Николаевич
...Мы думали, что уезжаем ненадолго, что скоро вернемся, поэтому уехали с одним чемоданчиком, почти все вещи оставили дома. Уехали неизвестно куда… В Киеве остались две моих бабушки и трехлетняя двоюродная сестра, у которой был паралич. К сожалению, они ушли в Бабий Яр. Вы знаете, я сейчас иногда просыпаюсь ночью и представляю, как эти две старушки с коляской шли вверх по улице Воровского до улицы Артема и потом до Бабьего Яра, чтобы принять там смерть...
Клин Яков Александрович
...В начале осени первого года войны мне вручили повестку о мобилизации в Трудовой фронт. Спешно сформировали бригаду, я оказалась среди призванных одиннадцати девушек самой молодой, шестнадцатилетней. Нашим бригадиром назначили пожилого мужчину, говорили, что он болел чем-то, и его на фронт в первой волне мобилизации не взяли. Потом, после нашего возвращения, все-таки забрали, и он погиб на фронте...
Федонина (Малянова) Наталья Борисовна
...В июне 1942 года меня угнали в Германию. Была облава, по хатам ходили немцы с полицаями и сгоняли молодежь к машинам. Батько меня спрятал на чердаке, но полицаи везде лазили по чердакам и быстро отыскивали спрятавшихся. У кого корову брали, у мамы, например, кожух забрали и через две хаты продали. Такое беззаконие творили. Кое-кому из сопротивлявшихся даже хаты палили...
Демьянишина (Кашуба) Анна Андреевна
...Летом 1941-го начались бомбардировки Ленинграда. Сперва каждый раз всей семьей спускались в бомбоубежища, потом нас как пионеров стали отправлять по крышам, чтобы сбрасывать зажигалки. Так как я еще был маленький, то только помогал старшим товарищам с помощью специальных клещей подхватывать и скидывать «зажигалки» на землю. Помогало то, что крыши имели перила, так что не пришлось вываливаться, хотя по плоской крыше ботинки, особенно после дождя, сильно скользили. Кстати, ночью было светло, и знаете почему? В небо со всех сторон светили фонарики, которыми диверсанты и предатели показывали врагу места для бомбежек...
Бушуев Олег Григорьевич
...И ведь меня самого чуть не съели... Это одна из самых примечательных историй о блокаде в нашей семье. Пока бабушка могла ходить, она носила меня у себя на спине, и в какой-то момент за нами повадилась ходить какая-то тетка, я так понимаю из нашего дома, и откровенно выжидала пока бабушка упадет, чтобы забрать меня и сожрать... Причем, насколько я понял, она ходила за нами не день, не два, а какое-то время, и я хоть и был совсем маленький, но отчетливо помню хищное выражение ее глаз...
Пышкин Сергей Львович
...Он подъехал и объявил о том, что сегодня утром немцы бомбили Киев, и началась война. Оказалось, всадник прибыл вручить повестки всем мужчинам, потому что началась мобилизация. Сказал при этом, что в три часа все должны быть в Передельском сельсовете с рюкзаками и всеми необходимыми вещами для отправки на фронт. Конечно же, женщины заплакали, мужчины стали их уговаривать, мол, эта война не продлится долго, скоро закончится, и они вернутся с победой. Один призыв был: «Вы только нас ждите». На том и закончилось, все разошлись по домам. В семьях простились с мужьями и отцами, и никто из призванных в первый день войны домой так не вернулся. Все они остались на фронте...
Рощина (Бурмистрова) Надежда Исаевна
...И помню такой, значит, случай. Я шла с бидончиком к проруби, чтоб воды набрать. Не было воды! Так вот, знаете, когда проходила мимо хлебного магазина, одну продавщицу выбросили с окна. И вот я сама видела, как она летела. А у подъезда, знаете, карнизы такие были. И вот она упала оттуда. Потом милиция тут же приехала. Но я не знаю, как что там было и чем закончилось. Я только видела, как ее с окна чьи-то руки выталкивали. И вы знаете, такое это оставило для меня впечатление плохое. Я вот сейчас сижу и трясусь, когда об этом вам рассказываю. Да как это можно за кусок хлеба человека выбросить? А вот все война списала...
Кизант (Громова) Лариса Федоровна
...Жили мы в доме, где была всего одна комната, разделенная тонкой перегородкой. Посередине стоял большой котел, который отапливал дом. И еще была летняя кухня, такая пристроечка с печью, где мама с тетей Олей и тетей Любой, сестрой отца, пекли хлеб для комсостава части, что стояла неподалеку. До язв на руках месили тесто, но за это нам давали целую буханку хлеба. А когда закончилась Сталинградская битва, то маму, тетю Олю и тетю Любу мобилизовали на уборку трупов… Кроме того, помогали нам продуктами и два офицера, которые стояли у нас на постое. Помню, у меня был день рождения, я сидела на этой печке, а один из этих офицеров видно был родом откуда-то из Средней Азии, потому что он мне заплел много-много косичек, и кроме того подарил тюбетейку и ящичек халвы. Кстати, там же мне довелось увидеть Ворошилова, который приехал с инспекцией в эту часть. И как нам рассказали эти два офицера, первое, что он сделал - пошел на кухню, проверить, как кормят солдат...
Гавриш (Охотская) Надежда Павловна
...К началу войны мне было 16 лет. Она пришла как-то неожиданно. При нас взрослые не говорили ни о нацистах, ни о Гитлере. Вот когда уже на Брюссель стали падать бомбы, то одна из дам сказала: «это война». Город бомбили мало, но одна бомба досталась нашему приюту. Это было ночью. К счастью, она не взорвалась, только приютского кота убило куском кирпича. А нас из дома вывели и ночевали мы на улице в большом грузовике...
Калустов Лев Вартанович
...Вот Коптинка пострадала тогда сильно, там какие-то курсанты были наши, погибли почти все, с Кавказского училища - Грозненского или Ордженикидзенского. А это уже зимой… и потом раненых стали возить к нам, во все хаты прямо, у нас хоть разбитая была, а все же лучше, чем на улице. На полу лежит человек 15, кричат, больно, а медсестры долго что-то не было, а один был ранен в живот, так прямо ему фуфайку заткнули в живот, чтоб оттуда ничего не вылазило. Он кричит: « Пристрелите меня!»
У раненых оружия нет, да и у кого рука поднимется. А тот кричит: «Пристрелите! Вы что фашисты!? Я не могу больше терпеть!» Вот так он до утра и умер. А девчонки мои сверстницы, пятнадцатилетние - за ранеными ухаживали. Они лежат на полу: кому водички дай, кому подай что-нибудь. Потом раненых забирали. Вот привезут их ночью или вечером, потом приезжает машина и увозит, наверное, в Сталинград. Страшно было ужасно...
Блинова (Алейникова) Евдокия Федоровна
...Ещё в субботу вечером 21 июня родители собирались со мной и сестрёнкой поехать на следующий день отдохнуть на правый берег Невы. Там был громадный парк, одно из наших любимых мест. И вдруг в пять часов утра раздался стук в дверь. Отцу принесли повестку в военкомат. Он был удивлён, но мы и предположить не могли, что началась война. Поэтому отец, посмотрев на повестку, сказал нам:
- Наверное, ошибка какая-то. Вы собирайтесь, я скоро вернусь!
Но домой он так и не пришёл.
Воробьева Валентина Григорьевна
