...находко...
Когда Богу на небе скучно, он открывает окно и смотрит на парижские бульвары.
Когда уходят герои, на арену выступают клоуны.
В темные времена народами лучше всего руководили с помощью религии, - ведь в полной темноте слепой является лучшим проводником: он различает дорогу и тропы лучше зрячего. Однако поистине глупо, когда уже наступил день, все еще пользоваться в качестве проводников старыми слепцами.
Нравственность - это разум сердца.
Мудрые люди обдумывают свои мысли, глупые - провозглашают их.
Единственная красота, которую я знаю, - это здоровье.
В сущности, все равно, за что умираешь; но если умираешь за что-нибудь любимое, то такая теплая, преданная смерть лучше, чем холодная, неверная жизнь.
Есть вещи между землей и небом, которые не в состоянии понять не только наши философы, но и самые обыкновенные дураки.
Глупец тот, кто пытается прикрыть собственное ничтожество заслугами своих предков.
Не занятый делом человек никогда не может насладиться полным счастьем, на лице бездельника вы всегда найдете отпечаток недовольства и апатии.
Бог есть; но сказать «я верю в Бога» - это уже богохульство.
Вступив в храм, я почувствовал телесную и душевную свежесть от приятно веявшей внутри прохлады. Что бы ни говорили, а католицизм - хорошая религия в летнее время.
Глубочайшая истина расцветает лишь из глубочайшей любви.
Дети моложе нас, они еще помнят, как тоже были деревьями и птицами, и поэтому еще способны их понимать; мы же слишком стары, у нас слишком много забот, а голова забита юриспруденцией и плохими стихами.
Если человек хочет застрелиться, он всегда имеет на то достаточные причины. Но знает ли он сам эти причины - это другой вопрос. До последней минуты мы разыгрываем с собою комедию. Умирая от зубной боли в сердце, мы жалуемся на зубную боль.
Есть юмор идей, совмещение мыслей, которые никогда не встречались еще друг с другом в человеческой голове, гражданский брак между шуткой и мудростью.
Женщина - одновременно яблоко и змея.
Женщины творят историю, хотя история запоминает лишь имена мужчин.
Затем Лист сыграл «Шествие на казнь» Берлиоза, великолепный опус, который, если не ошибаюсь, был сочинен молодым музыкантом в утро своей свадьбы.
Илиада, Платон, Марафонская битва, Моисей, Венера Медицейская, Страсбургский собор, французская революция, Гегель, пароходы и т. д. - все это отдельные удачные мысли в творческом сне Бога. Но настанет час и Бог проснется, протрет заспанные глаза, усмехнется - и наш мир растает без следа, да он, пожалуй, и не существовал вовсе.
Каждый автор, как бы он ни был велик, желает, чтобы его творенье хвалили. И в Библии, этих мемуарах божьих, сказано совершенно ясно, что создал он человека ради славы своей и хвалы.
Иногда мне кажется, что дьявол, дворянство и иезуиты существуют лишь постольку, поскольку мы верим в них. Относительно дьявола мы можем утверждать это безусловно, так как до сих пор его видели только верующие.
Иные воображают, будто совершенно точно знают птицу, если видели яйцо, из которого она вылупилась.
Иных надо бить палками при жизни. После смерти их нельзя наказать, нельзя опозорить: они не оставляют имени.
Ирония всегда является главным элементом трагедии. Все самое чудовищное, самое ужасное, самое страшное можно, дабы не сделать его непоэтическим, изобразить только под пестрой одеждой смешного, как бы смягчая и примиряя смехом. Поэтому в «Лире» Шекспир самое жуткое говорит устами шута, поэтому и Гёте выбрал для самого страшного материала - для «Фауста» - форму кукольного представления, поэтому еще более великий поэт, именно наш Господь Бог, всыпал во все страшные сцены этой жизни добрую порцию смешного.
Как разумные люди бывают часто очень глупы, так глупцы подчас отличаются сообразительностью.
Люди, ничем не примечательные, конечно, правы, проповедуя скромность. Им так легко осуществлять эту добродетель.
Ни у одного народа вера в бессмертие не была так сильна, как у кельтов; у них можно было занимать деньги, с тем что возвратишь их в ином мире.
Никогда не говорить об отношении к евреям! Испанец, который каждую ночь во сне беседует с Божьей Матерью, из деликатности ни за что не коснется ее отношений к Богу-Отцу: самое беспорочное зачатие все-таки остается зачатием.
После громадных успехов естествознания чудеса прекращаются. Потому ли, что Господу Богу докучает подозрительность, с какой физики следят за его пальцами, или его не привлекает конкуренция с Боско, - но даже в последнее время, когда религии грозит столько опасностей, он не соблаговолил поддержать ее каким-нибудь потрясающим чудом.
Ничто не уязвляет мужчину сильнее мелких женских булавочных уколов. Мы готовы к могучим ударам меча, а нас щекочут в самых чувствительных местах!
Она выглядит как Венера Милосская: очень старая, без зубов и с белыми пятнышками на желтой коже.
Серьезность проявляется с тем большей силой, если ей предшествует шутка.
Слепой шарлатан на рынке продает воду, предохраняющую от слепоты. Он не верил в нее и ослеп.
Там, где кончается здоровье, там, где кончаются деньги, там, где кончается здравый человеческий рассудок, - там повсюду начинается христианство.
Тот, кто хочет влиять на толпу, нуждается в шарлатанской приправе. Даже сам Господь Бог, издавая свои заповеди на горе Синай, не упустил случая основательно посверкать молниями и погромыхать, Господь знал свою публику.
Чтобы тебя любили как следует, всем сердцем, нужно самому страдать. Сострадание - высшее освящение любви, может быть - сама любовь. Из всех богов, когда-либо живших, Христос поэтому и любим больше всех других. Особенно женщинами…
Случайный визит в дом умалишенных показывает, что вера ничего не доказывает.
Страдание нравственное легче вынести, чем физическое, и, если бы, например, мне дали на выбор больную совесть или больной зуб, я избрал бы первое.
Те, кто здесь, на земле, пил чашу радости, расплатятся там, наверху, похмельем.
Только родственная скорбь исторгает слезы, и каждый, в сущности, плачет о себе самом.
Цель и средство - условные понятия, их выдумал человек. Творец их не знал. Созданное само себе цель. Жизнь не цель и не средство. Жизнь - право.
Чем крупнее человек, тем легче попадают в него стрелы насмешек. В карликов попадать гораздо труднее.
У каждой эпохи свои изъяны, которые прибавляются к изъянам более ранних эпох; именно это мы называем наследием человечества.
Полемика способствует выработке догмата.
…Доброта всегда одержит верх над красотой.
Доброта лучше красоты.
Ах! Это было так давно! Я был тогда молод и глуп. Теперь я стар и глуп.
Прошлое - родина души человека. Иногда нами овладевает тоска по чувствам, которые мы некогда испытывали. Даже тоска по былой скорби.
Каждый отдельный человек - целый мир, рождающийся и умирающий вместе с ним, под каждым надгробным камнем - история целого мира.
Мы понимаем развалины не ранее, чем сами становимся развалинами.
Оскорбивший никогда не простит. Простить может лишь оскорбленный.
Перед смертью: Бог меня простит, это его ремесло.
