(no subject)
иногда удается подсмотреть на нас со стороны
мы наверное смешные такие, мама над нами ржет, когда мы ругаемся, точнее бухтим друг на друга. упрекаем, спорим, делаем замечания. зачем? постоянно говорим друг другу, какие мы красивые. смотрю на себя в зеркало: канеш, красивые. что в нас может быть некрасивого? мы молодые, просто бесконечно молодые, в этом и есть красота. в этом вообще наша суть, пока больше ни в чем. я не крашусь, Клим не бреется, мы можем не расчесываться по два дня, Клим божественно прекрасен в рваных кедах и рваных шортах, в своем пиджаке и хэнд-мэйд сумке через плечо, с распущенной гривой. я могу одеться в мешковатую старую бесцветную одежду, и это меня не испортит. мы стройные и худые, мы ни в чем себе не отказываем, у Клима широкая спина и накаченные руки, у меня тонкая талия и торчащие ключицы. у нас молодая здоровая кожа, здоровые густые волосы, что в нас может быть некрасивого? это же смешно. молодость и здоровье не могут быть некрасивыми. в нас так много детства, юности. мы ходим за руку, много обнимаемся, спим на плече друг у друга, за день мы дотрагиваемся друг до друга тысячу раз, в этом и есть наша любовь. мы волнуемся по пустякам, воспринимаем серьезно все, что происходит, тревожимся, переживаем, ссоримся из-за такой ерунды, которая сейчас для нас вовсе не ерунда. обсуждаем постоянно какие-то ужасно смешные, наверное, вещи. заморачиваемся о пустяках. я плачу из-за несделанной за год ванны. мы играем во взрослую жизнь, но играем хорошо, с удовольствием, с наслаждением. мы неловко готовим, неловко строим дом, неловко пытаемся содержать его в чистоте, неловко, убийственно неловко строим нашу семью. но мы все перерастем. игра постепенно станет жизнью, как у всех. будем обычными взрослыми людьми, обыкновенными, простыми, можт, будем иногда браться за руки. но это же такое счастье, и столько жизни в этом, чтоб вот так, как сейчас, завтракать мороженым, обедать в кфс, играть с родителями в настолки в деревне, возиться по полчаса с собакой, засыпать только под боком друг у друга, звонить друг другу, когда увидишься через десять минут, договариваться о планах на будущее, заходить в зоомагазины посмотреть котят и щенят, обзываться, кусаться, щипаться, царапаться, мириться через две минуты после скандала, мыться вместе, мыть друг друга, никогда не есть на кухне, ходить по бордюру, целовать, где болит, рассматривать кроликов в клетках, пародировать куриц, объедать кусты, печь торт, вообще готовить вместе, пересказывать сны, пересказывать моменты из книг, смотреть комедии и сериалы, разгадывать японские кроссворды, поддерживать дурацкие идеи друг друга, ругать тех, кто обижает, зацеловывать, гладить, любить так сильно, как может только тот, кто как бы уже взрослый и прошел кучу всего, но на самом деле ничегошеньки еще не прошел.
как долго мы еще позволим себе эту роскошь?
какое счастье жить. какое счастье взрослеть с тобой. какое счастье быть любимой и не на секунду в этом не сомневаться, а просто жить в любви.
мы наверное смешные такие, мама над нами ржет, когда мы ругаемся, точнее бухтим друг на друга. упрекаем, спорим, делаем замечания. зачем? постоянно говорим друг другу, какие мы красивые. смотрю на себя в зеркало: канеш, красивые. что в нас может быть некрасивого? мы молодые, просто бесконечно молодые, в этом и есть красота. в этом вообще наша суть, пока больше ни в чем. я не крашусь, Клим не бреется, мы можем не расчесываться по два дня, Клим божественно прекрасен в рваных кедах и рваных шортах, в своем пиджаке и хэнд-мэйд сумке через плечо, с распущенной гривой. я могу одеться в мешковатую старую бесцветную одежду, и это меня не испортит. мы стройные и худые, мы ни в чем себе не отказываем, у Клима широкая спина и накаченные руки, у меня тонкая талия и торчащие ключицы. у нас молодая здоровая кожа, здоровые густые волосы, что в нас может быть некрасивого? это же смешно. молодость и здоровье не могут быть некрасивыми. в нас так много детства, юности. мы ходим за руку, много обнимаемся, спим на плече друг у друга, за день мы дотрагиваемся друг до друга тысячу раз, в этом и есть наша любовь. мы волнуемся по пустякам, воспринимаем серьезно все, что происходит, тревожимся, переживаем, ссоримся из-за такой ерунды, которая сейчас для нас вовсе не ерунда. обсуждаем постоянно какие-то ужасно смешные, наверное, вещи. заморачиваемся о пустяках. я плачу из-за несделанной за год ванны. мы играем во взрослую жизнь, но играем хорошо, с удовольствием, с наслаждением. мы неловко готовим, неловко строим дом, неловко пытаемся содержать его в чистоте, неловко, убийственно неловко строим нашу семью. но мы все перерастем. игра постепенно станет жизнью, как у всех. будем обычными взрослыми людьми, обыкновенными, простыми, можт, будем иногда браться за руки. но это же такое счастье, и столько жизни в этом, чтоб вот так, как сейчас, завтракать мороженым, обедать в кфс, играть с родителями в настолки в деревне, возиться по полчаса с собакой, засыпать только под боком друг у друга, звонить друг другу, когда увидишься через десять минут, договариваться о планах на будущее, заходить в зоомагазины посмотреть котят и щенят, обзываться, кусаться, щипаться, царапаться, мириться через две минуты после скандала, мыться вместе, мыть друг друга, никогда не есть на кухне, ходить по бордюру, целовать, где болит, рассматривать кроликов в клетках, пародировать куриц, объедать кусты, печь торт, вообще готовить вместе, пересказывать сны, пересказывать моменты из книг, смотреть комедии и сериалы, разгадывать японские кроссворды, поддерживать дурацкие идеи друг друга, ругать тех, кто обижает, зацеловывать, гладить, любить так сильно, как может только тот, кто как бы уже взрослый и прошел кучу всего, но на самом деле ничегошеньки еще не прошел.
как долго мы еще позволим себе эту роскошь?
какое счастье жить. какое счастье взрослеть с тобой. какое счастье быть любимой и не на секунду в этом не сомневаться, а просто жить в любви.