(no subject)
"Переезд - это маленькая война", - говорят мне на работе, но я совсем не согласна; война - это что-то такое, после чего я все еще боюсь сирен и громких звуков, а переезд - это одни только приятные хлопоты. Самым первым я перевожу велосипед; я доезжаю от старой квартиры до новой за 15 минут, поднимаю велосипед на третий этаж - и этим обозначаю, что теперь это мое гнездо. Потом мы перевозим чемоданы, сумки, кровати, мои кактусы и базилик в горшочках, множество сов, ракушки, жестяную коробку с открытками и все остальные мелочи, которые наполняют квартиру уютом.
Я сажусь на автобус и долго-долго еду в икею, покупаю там самую дешевую лампу в салон; Олег терпеть не может лампы дневного света, и мы создаем альтернативное освещение с помощью множества маленьких светильников; а я покупаю гирлянду и заплетаю ее вокруг спинки своей кровати, и теперь у меня есть и ночник, и новогоднее настроение.
Мне нравится бесконечно передвигать мебель у себя в комнате; я кручу кровать и стол по всем углам, пока не нахожу их оптимальное расположение, теперь мы почти обустроились; сегодня нам привезли новый газовый баллон, его поднял на крышу совершенно сумасшедший, но очень израильский мужчина, он откручивает баллон, держа сигаретку у самого вентиля, мы отходим за стену на всякий случай и что-то хихикаем про силу взрывной волны.
Здесь все рядом, об этом можно было только мечтать, поезд и автобусная станция в пяти минутах ходьбы, прямо под нами - круглосуточный магазин, я спускаюсь туда прямо в пижаме и в тапочках, чтоб купить бананового молока, а в первые дни - прихожу с двумя кружками просить кипятка. Через дорогу - прачечная, ее окна похожи на окна американской закусочной 60-х годов; я ношусь по всей улице, чтоб разменять мелочь для машинки-автомата, и потом мы час сидим и болтаем, а мои носки, танцующие в сушильной машине, кажутся мне очень гипнотическим зрелищем.
Сейчас наступили ясные дни, но еще совсем недавно у нас были дожди и бури; каждую ночь поднимался сильнейший ветер и мое окно, огромное, на всю стену, тряслось и грохотало каждой своей секцией; это напомнило мне мой диван под окном в Хайфе, где на 11-ом этаже всегда был ветер и грохот, и эти пугающие звуки показались мне родными и знакомыми, и засыпать стало только приятнее. Эта квартира полна городских звуков, я живу под урбанистический шум, шорох проезжающих машин, автобус, останавливающийся у подъезда, голоса - мне нравится это пение мегаполиса, где тысячи отдельных голосов, звуков сливаются в одну городскую историю.
А по вечерам у нас так тихо, я больше не слышу сумасшедших соседей и их детей; мы завариваем чай, Олеже вырезает макет на столе в салоне, Цви приходит и приносит целую связку бананов, шварму и кексы к чаю, а я сижу на диване и мне так радостно, что у нас появился новый, любимый дом.
Я сажусь на автобус и долго-долго еду в икею, покупаю там самую дешевую лампу в салон; Олег терпеть не может лампы дневного света, и мы создаем альтернативное освещение с помощью множества маленьких светильников; а я покупаю гирлянду и заплетаю ее вокруг спинки своей кровати, и теперь у меня есть и ночник, и новогоднее настроение.
Мне нравится бесконечно передвигать мебель у себя в комнате; я кручу кровать и стол по всем углам, пока не нахожу их оптимальное расположение, теперь мы почти обустроились; сегодня нам привезли новый газовый баллон, его поднял на крышу совершенно сумасшедший, но очень израильский мужчина, он откручивает баллон, держа сигаретку у самого вентиля, мы отходим за стену на всякий случай и что-то хихикаем про силу взрывной волны.
Здесь все рядом, об этом можно было только мечтать, поезд и автобусная станция в пяти минутах ходьбы, прямо под нами - круглосуточный магазин, я спускаюсь туда прямо в пижаме и в тапочках, чтоб купить бананового молока, а в первые дни - прихожу с двумя кружками просить кипятка. Через дорогу - прачечная, ее окна похожи на окна американской закусочной 60-х годов; я ношусь по всей улице, чтоб разменять мелочь для машинки-автомата, и потом мы час сидим и болтаем, а мои носки, танцующие в сушильной машине, кажутся мне очень гипнотическим зрелищем.
Сейчас наступили ясные дни, но еще совсем недавно у нас были дожди и бури; каждую ночь поднимался сильнейший ветер и мое окно, огромное, на всю стену, тряслось и грохотало каждой своей секцией; это напомнило мне мой диван под окном в Хайфе, где на 11-ом этаже всегда был ветер и грохот, и эти пугающие звуки показались мне родными и знакомыми, и засыпать стало только приятнее. Эта квартира полна городских звуков, я живу под урбанистический шум, шорох проезжающих машин, автобус, останавливающийся у подъезда, голоса - мне нравится это пение мегаполиса, где тысячи отдельных голосов, звуков сливаются в одну городскую историю.
А по вечерам у нас так тихо, я больше не слышу сумасшедших соседей и их детей; мы завариваем чай, Олеже вырезает макет на столе в салоне, Цви приходит и приносит целую связку бананов, шварму и кексы к чаю, а я сижу на диване и мне так радостно, что у нас появился новый, любимый дом.