Татьяна Касаткина. О смерти, которой нет...
Оригинал взят у podosokorskiy в Татьяна Касаткина. О смерти, которой нет...
Татьяна Александровна Касаткина - философ, религиовед, доктор филологических наук, зав. Отделом теории литературы ИМЛИ им. А.М.Горького РАН; председатель Комиссии по изучению творческого наследия Ф.М. Достоевского научного совета «История мировой культуры» РАН.
http://vk.com/id84927535
Пасхальная служба в нашем храме началась со смерти.
Я стояла к исповеди, вычитывала канон и не заметила бы ничего, если бы не громкий "ох" моей соседки по очереди. Оторвав взгляд от молитвослова, увидела упавшую у нашей чтимой иконы Богоматери Одигитрии женщину, над которой уже суетились. Спросила у соседки: "Она ударилась?" "Не-е-ет". Подошла я вовремя - бабушке (лежащей было по виду сильно за 80, хрупкое легкое тело) пытались начать делать массаж сердца при том, что тело ее лежало на полу, а повернутая вбок голова - на каменной ступеньке на 30 см. выше пола... Причем пытавшаяся сказала, что она врач... Я комментировать не стала, сняла голову, попросила что-то под шею - дали кофту, положили ровненько, пульса нет, видно, что человек умирает, уже практически умер...
Какая прекрасная смерть! Не та ли, о которой мы просим - "о безболезненной, непостыдной, мирной..." Смерть в пасхальную ночь. Она потянулась приложиться к иконе Путеводительницы - и Путеводительница приняла ее последний вздох, позвала за собой... Положить бы под икону и служить литургию Воскресения из мертвых с благоговением глядя на призванную Христом в Жизнь, где смерти нет...
Но женщина, представившаяся врачом, пыталась продолжить массаж сердца. Я ей говорю - нет пульса, предсмертный тихий хрип - и Вы не видите, сколько ей лет? И если Вы начнете сейчас делать массаж сердца - Вы сломаете ей грудную клетку.
Она - ну, я же тихонечко.
Вот не знаю я, какой она врач. Я - медсестра гражданской обороны (правда - нас хорошо учили, мы были военнообязанные, и только получив степень доктора наук, я от военной обязанности освободилась), но я помню, что действенный массаж сердца будет, скорее всего, стоить пары ребер здоровому мужику. А хрупкая грудная клеточка этой бабушки... страшно подумать.
Но "тихонечко" - это не массаж. Это - самоуспокоение.
Подошел один из дьяконов - тоже врач. Он прекрасно понимал, что происходит. Но тоже попытался делать искусственное дыхание - через - боюсь что капроновый - бабушкин платочек, в несколько раз сложенный...
Я говорю - тут нужен не врач, а священник. Он - священник тут бесполезен. (А врач - полезен??? Когда человек умирает? А священник может не только причастить умирающего (это и правда было уже поздно) но и молитвы на исход души из тела почитать...)
Я отошла. Было понятно, что ничего решительного они сделать не отважатся, будут растирать руки, дышать в рот через платок и тихо колыхать грудку... это не страшно - хотя, когда человек умирает, лучше его и так не тормошить, а просто за руку подержать... Но ведь ее уже взяла за руку Богоматерь.
Скорую вызвали. Скорая приехала почти к полуночи, они попрокачивали легкие минут пять и оттранспортировали в машину хрупкое тельце на полотнище, несли его за углы четверо мужчин-прихожан... И начался Крестный ход...
Вместо достойной, безболезненной, непостыдной - под возгласы "Христос воскресе!" - суетливая, с бестолковыми попытками воскрешения...
Мы совсем разучились принимать и приветствовать смерть, о которой молим. Мы везде и всегда пытаемся с ней бороться. Мне страшно подумать, что получила бы бабушка, если бы ей переломали ребра в реальной попытке успешного массажа сердца. Не жизнь - но долгое и мучительное умирание.
Она пришла умереть в храм на Пасху. Что может быть прекраснее и достойнее. Но ее все равно отправили из храма - в больницу. Мы совсем забыли, что смерть - таинство, а не физиологический процесс. Забыли на всех уровнях. Мы не умеем ее встречать - мы способны ей только суетливо противодействовать - когда НЕ НУЖНО. И умирающий человек - страшная помеха и проблема для окружающих. Даже - в храме, даже на Пасху. Там - где он более всего - на своем месте...
Один раз мне показалось, что среди дружного и слитного хора прихожан, в котором не различались отдельные голоса, отвечающих, я вдруг услышала ее звонкий, почти детский - и отчетливо слышимый, не сливающийся с хором голос: "Воистину воскресе".
http://vk.com/wall84927535_1389
http://vk.com/wall84927535_1390
Татьяна Александровна Касаткина - философ, религиовед, доктор филологических наук, зав. Отделом теории литературы ИМЛИ им. А.М.Горького РАН; председатель Комиссии по изучению творческого наследия Ф.М. Достоевского научного совета «История мировой культуры» РАН.
http://vk.com/id84927535
Пасхальная служба в нашем храме началась со смерти.
Я стояла к исповеди, вычитывала канон и не заметила бы ничего, если бы не громкий "ох" моей соседки по очереди. Оторвав взгляд от молитвослова, увидела упавшую у нашей чтимой иконы Богоматери Одигитрии женщину, над которой уже суетились. Спросила у соседки: "Она ударилась?" "Не-е-ет". Подошла я вовремя - бабушке (лежащей было по виду сильно за 80, хрупкое легкое тело) пытались начать делать массаж сердца при том, что тело ее лежало на полу, а повернутая вбок голова - на каменной ступеньке на 30 см. выше пола... Причем пытавшаяся сказала, что она врач... Я комментировать не стала, сняла голову, попросила что-то под шею - дали кофту, положили ровненько, пульса нет, видно, что человек умирает, уже практически умер...
Какая прекрасная смерть! Не та ли, о которой мы просим - "о безболезненной, непостыдной, мирной..." Смерть в пасхальную ночь. Она потянулась приложиться к иконе Путеводительницы - и Путеводительница приняла ее последний вздох, позвала за собой... Положить бы под икону и служить литургию Воскресения из мертвых с благоговением глядя на призванную Христом в Жизнь, где смерти нет...
Но женщина, представившаяся врачом, пыталась продолжить массаж сердца. Я ей говорю - нет пульса, предсмертный тихий хрип - и Вы не видите, сколько ей лет? И если Вы начнете сейчас делать массаж сердца - Вы сломаете ей грудную клетку.
Она - ну, я же тихонечко.
Вот не знаю я, какой она врач. Я - медсестра гражданской обороны (правда - нас хорошо учили, мы были военнообязанные, и только получив степень доктора наук, я от военной обязанности освободилась), но я помню, что действенный массаж сердца будет, скорее всего, стоить пары ребер здоровому мужику. А хрупкая грудная клеточка этой бабушки... страшно подумать.
Но "тихонечко" - это не массаж. Это - самоуспокоение.
Подошел один из дьяконов - тоже врач. Он прекрасно понимал, что происходит. Но тоже попытался делать искусственное дыхание - через - боюсь что капроновый - бабушкин платочек, в несколько раз сложенный...
Я говорю - тут нужен не врач, а священник. Он - священник тут бесполезен. (А врач - полезен??? Когда человек умирает? А священник может не только причастить умирающего (это и правда было уже поздно) но и молитвы на исход души из тела почитать...)
Я отошла. Было понятно, что ничего решительного они сделать не отважатся, будут растирать руки, дышать в рот через платок и тихо колыхать грудку... это не страшно - хотя, когда человек умирает, лучше его и так не тормошить, а просто за руку подержать... Но ведь ее уже взяла за руку Богоматерь.
Скорую вызвали. Скорая приехала почти к полуночи, они попрокачивали легкие минут пять и оттранспортировали в машину хрупкое тельце на полотнище, несли его за углы четверо мужчин-прихожан... И начался Крестный ход...
Вместо достойной, безболезненной, непостыдной - под возгласы "Христос воскресе!" - суетливая, с бестолковыми попытками воскрешения...
Мы совсем разучились принимать и приветствовать смерть, о которой молим. Мы везде и всегда пытаемся с ней бороться. Мне страшно подумать, что получила бы бабушка, если бы ей переломали ребра в реальной попытке успешного массажа сердца. Не жизнь - но долгое и мучительное умирание.
Она пришла умереть в храм на Пасху. Что может быть прекраснее и достойнее. Но ее все равно отправили из храма - в больницу. Мы совсем забыли, что смерть - таинство, а не физиологический процесс. Забыли на всех уровнях. Мы не умеем ее встречать - мы способны ей только суетливо противодействовать - когда НЕ НУЖНО. И умирающий человек - страшная помеха и проблема для окружающих. Даже - в храме, даже на Пасху. Там - где он более всего - на своем месте...
Один раз мне показалось, что среди дружного и слитного хора прихожан, в котором не различались отдельные голоса, отвечающих, я вдруг услышала ее звонкий, почти детский - и отчетливо слышимый, не сливающийся с хором голос: "Воистину воскресе".
http://vk.com/wall84927535_1389
http://vk.com/wall84927535_1390