Наца
Моя бабушка была средней из трех сестер. О ней , о ее старшей сестре Александре , о их самом старшем брате я уже писала.
А вот о младшей из бабушкиной сестер (на фото она стоит в белом платье) я хочу написать сегодня, т.к в ее день рождение в апреле, у нас всегда аврал и я этот день пропускаю.
Анастасия была поздним и последним ребенком. Она и родилась маленькой , и всегда была невысокой. В семье ее звали детским именем Наца. Она никогда не выходила замуж. По возрасту окончила всего три класса гимназии, а потом училась, где придется. Но учиться она любила, и чуть ли не до пенсии ходила на курсы английского языка.
Бабушка Наца умела дружить. Она дружила со всеми своими племянниками, потом внуками. Племянники писали ей письма с фронта и из госпиталей, которые она всю жизнь хранила. Для внуков у нее было особое варенье из алычи марабель. Она никогда не унывала, не жаловалась, а мы пользовались ее добротой и садились на голову. Она вечно переводила мои домашние задания по украинскому и английскому языку.
письмо с фронта. май 1944 года
Наца с родителями 1937 год
Наца была пешеход. Именно с ней я стала осваивать город пешком. Мы ходили в разные походы-к родникам-источникам за водой , на кладбище, к бывшей гимназии ,к ее гимназическим подругам, на базар.Ода пешему ходу-это про нее!
Во время войны бабушка Наца ходила на менку. Она доходила пешком чуть ли не до Полтавы.
И с ней случались удивительные истории. Иногда чудесные, иногда страшные. У меня до сих пор свой счет к Германии и именно из-за бабушки Нацы. Как то она возвращалась домой из дальнего многодневного похода. Главной удачей была дюжина яиц, которые она несла в алюминиевом бидончике. Но уже на подходе к Харькову женщины, а на менку всегда собиралась группа женщин, нарвались на немецкий патруль. Немцы приказали поставить все продукты на землю. Бабушка санки оставила, а бидон из рук не выпускает. Немец схватил и тянет себе.
«А я к себе, дурочка», -рассказывала мне бабушка Наца. Тогда немец выхватил кинжал и ударил по запястьям. Вот так! Так на всю жизнь память осталась!
С началом войны ее мобилизовали на Харьковский Тракторный завод. Выдали винтовку и поставили в будку охранять. Завод взрывали, потом взрывы стихли и наступила тишина. Никто не пришел ее сменить. Она просидела ночь, а на утро увидела ехавших в сторону центра города немецких мотоциклистов. Что было делать? В город входили немецкие войска, а она не могла оставить свой пост. Так и сидела с винтовкой в «глубоком тылу», пока за ней не пришел ее отец и разоружил.
Самая тяжелая работа доставалась на ее долю. После войны , когда восстанавливали Харьков она работала на кирпичном заводе, выгружая горячий кирпич из вагонеток и складывая его в штабеля.
В тридцатых, после ужасного голода и обезлюдивших деревень , ее направили на посевную, выдав в качестве продуктов 3 кг селедки и банку повидла.
У нее всегда было свое мнение, которое совершенно могло не совпадать , хотя бы с всеобщим восторгом. Все в восторге, а ей не интересно. В какой-то момент это для меня было откровением.
Умерла она ночью в больнице 12 марта. Я спала, когда мои родители вызвали скорую .До машины отец нес ее на руках. Целое утро мне было не по себе. Я еле дождалась конца уроков, чтобы бежать в больницу с передачей. Пришла и почти 3 часа слонялась из отделения в отделение, из санпропускника к фойе. Мне никто ничего толком не говорил, а я была тертым калачом, т.к моей обязанностью было посещение всех бабушек , когда они лежали в больнице. А болели они часто. Наконец, вышла какая- то женщина и стала задавать странные вопросы, а есть ли еще родственники, кроме меня? Я сказала, что никаких родственников нет, и она тогда сказала, что бабушка умерла. Вот прошло 37 лет, а я эту минуту, да и весь следующий день, помню, как будто он был вчера. И оттепель , и снежную кашу под ногами.