Издержки производства
Originally posted by rightview at Издержки производства
Европейским и американским пидорасам поручена ответственная миссия: стать важным цементирующим элементом российской государственности. Что бы мы без них делали? - вздохнули в окрестностях Кремля. А что бы мы с ними-то делали…. мечатательно продолжили далее. И начали делать государство российское. Теперь редкий из тамошних публичных содомитов, угодив в новости, , минует патриотичного Фритцморгена и не послужит величию отечественной стабильности. Где-нибудь в рабочем плане клерка АП, который курирует вопросы идеологической борьбы, данный пункт типовой программы политзанятий условно закодирован слоганом: зато мы не пидорасы в наихудшем смысле этого слова! Данный повод для гордости за руководителей родины предписан к возможно более частому употреблению.
Фритцморген как бы старается. Но лучше бы эти усилия да на что-нибудь другое. У него, и в целом у всей этой машины вдохновения, имеется сильный побочный эффект, о котором стоит сказать несколько слов. Это можно назвать «эффектом Борджиа» по имени достославного понтифика, который, по слухам, отравился ядом, приготовленным для приглашенных им гостей. Все эти открытия Фритцморгена: «Вратарь «Манчестер Юнайтед» заявил, что футбольное сообщество срочно нуждается в герое-гомосексуалисте», старательно доносимые до россйской публики, граничат с чем-то противоположным тому, как они официально легендируются. Но этим свойством обратного действия у нас всегда отличались агитационно-идеологические продукты, изготовленные по адресу вероятного противника. Фантазии советского агитпропа о капитализме как «преступном культе наживы и потребления любой ценой» реализовались на руинах СССР. А когда Фритцморген в пику американской раскрутке «дела Магнитского» подхватывает историю о том, как похищенный агентами ЦРУ (естественно, изнасилованный) немец не добился от США компенсаций, этот сюжет, усвоенный внутренней аудиторией, наносит ущерб ей и исключительно ей, совсем не американцам. Это очень слабый «симметричный ответ» на «натовскую агрессию» - симметричный с точностью до наоборот.
В США «дело Магнитского» - проект, предназначенный на экспорт. История Магнитского никого в США не интересует и, главное, сама по себе она никого не побудит скорректировать образ действий. Для американцев это если пример, то отрицательный. Для читателей Фритцморгена, сомневающихся, насколько правы условные «мы» в этом деле, изнасилованный гражданин Германии - пример отрицания отрицания, то есть утверждения, и такого утверждения, которое в неотдалённой перспективе очень болезненно придётся им по голове. Реализуется приблизительно следующая модель психологически мотивированных умозаключений: «Вы говорите, что нельзя всяких там Магнитских мочить? Да ну вон же вы сами невиновного парня практически замочили. Ага, съели? Ну всё, сомнения прочь, прессуем невиновных с чистой совестью и попробуйте еще повякать. Мочили и будем мочить». То, что американцы извергают вовне, удаляют как отходы производства, у нас стараниями Фритцморгена идёт в собственный рацион дорогих россиян. Подобрали с помойки и употребили. Нетрудно догадаться, что проигравших от этого раскрепощения нравов будет намного больше, чем выигравших. Коллективный вовлеченный субъект Фритцморгена делает себе хуже.
Говоря об «обратном эффекте», следует упомянуть Владимира Бурматова, чья блестящая карьера в очередной раз затрещала в последние недели: его можно считать, в определенной степени, персональной «жертвой собственной пропаганды». Точнее, жертвой общей установки, которая лежит в основе этой пропаганды. Бурматов, я уверен, искренне не понимает, почему до него докопались. Если ты успешно участвуешь в проекте имитации власти, то уже с трудом веришь, что в реальности есть что-то неимитированное. Ну, допустим, слегка подделал диссертацию (тема: «Формирование информационной культуры студентов в деятельности вузовских средств массовой коммуникации на основе культурологического подхода»). А в чём проблема? Кто не подделывает? Все подделывают. Все эти диссертации сами по себе подделки. Люди делают вид, что занимаются наукой, а на самом деле знаем мы, чем они занимаются.
Известно, кто научил «их» так думать. В сурковском хозяйстве имелись даже личности и структуры, ответственные за реализацию прожекта «человек как подделка» («движение 2045»). Подделка/поделка человека - голубая мечта шеф-имитатора, вершина стержня его мировоззрения. Если любые социальные институты можно подделать, а их основной корпускулярный элемент - лишь в определённых границах, это непорядок и упущение, которое надобно исправить. (Можно заметить, что сама «корпускулярность» либерализованного индивида есть «искусственная добавка», результат «фабричного производства», причем не сурковского, но глобального. Да, но анонимно достигнутое хочется лично углубить и усовершенствовать. Почему бы не перейти к цеховой сборке корпускул на заказ из программно-машинно-биологических модулей, фантазировали Сурков с Калашниковым.)
Постепенно эта общая установка подделывать и имитировать обращается на самое себя и подрывает эффективность своего воспроизводства. Время, не торопясь, работает против неё - её же руками.
Европейским и американским пидорасам поручена ответственная миссия: стать важным цементирующим элементом российской государственности. Что бы мы без них делали? - вздохнули в окрестностях Кремля. А что бы мы с ними-то делали…. мечатательно продолжили далее. И начали делать государство российское. Теперь редкий из тамошних публичных содомитов, угодив в новости, , минует патриотичного Фритцморгена и не послужит величию отечественной стабильности. Где-нибудь в рабочем плане клерка АП, который курирует вопросы идеологической борьбы, данный пункт типовой программы политзанятий условно закодирован слоганом: зато мы не пидорасы в наихудшем смысле этого слова! Данный повод для гордости за руководителей родины предписан к возможно более частому употреблению.
Фритцморген как бы старается. Но лучше бы эти усилия да на что-нибудь другое. У него, и в целом у всей этой машины вдохновения, имеется сильный побочный эффект, о котором стоит сказать несколько слов. Это можно назвать «эффектом Борджиа» по имени достославного понтифика, который, по слухам, отравился ядом, приготовленным для приглашенных им гостей. Все эти открытия Фритцморгена: «Вратарь «Манчестер Юнайтед» заявил, что футбольное сообщество срочно нуждается в герое-гомосексуалисте», старательно доносимые до россйской публики, граничат с чем-то противоположным тому, как они официально легендируются. Но этим свойством обратного действия у нас всегда отличались агитационно-идеологические продукты, изготовленные по адресу вероятного противника. Фантазии советского агитпропа о капитализме как «преступном культе наживы и потребления любой ценой» реализовались на руинах СССР. А когда Фритцморген в пику американской раскрутке «дела Магнитского» подхватывает историю о том, как похищенный агентами ЦРУ (естественно, изнасилованный) немец не добился от США компенсаций, этот сюжет, усвоенный внутренней аудиторией, наносит ущерб ей и исключительно ей, совсем не американцам. Это очень слабый «симметричный ответ» на «натовскую агрессию» - симметричный с точностью до наоборот.
В США «дело Магнитского» - проект, предназначенный на экспорт. История Магнитского никого в США не интересует и, главное, сама по себе она никого не побудит скорректировать образ действий. Для американцев это если пример, то отрицательный. Для читателей Фритцморгена, сомневающихся, насколько правы условные «мы» в этом деле, изнасилованный гражданин Германии - пример отрицания отрицания, то есть утверждения, и такого утверждения, которое в неотдалённой перспективе очень болезненно придётся им по голове. Реализуется приблизительно следующая модель психологически мотивированных умозаключений: «Вы говорите, что нельзя всяких там Магнитских мочить? Да ну вон же вы сами невиновного парня практически замочили. Ага, съели? Ну всё, сомнения прочь, прессуем невиновных с чистой совестью и попробуйте еще повякать. Мочили и будем мочить». То, что американцы извергают вовне, удаляют как отходы производства, у нас стараниями Фритцморгена идёт в собственный рацион дорогих россиян. Подобрали с помойки и употребили. Нетрудно догадаться, что проигравших от этого раскрепощения нравов будет намного больше, чем выигравших. Коллективный вовлеченный субъект Фритцморгена делает себе хуже.
Говоря об «обратном эффекте», следует упомянуть Владимира Бурматова, чья блестящая карьера в очередной раз затрещала в последние недели: его можно считать, в определенной степени, персональной «жертвой собственной пропаганды». Точнее, жертвой общей установки, которая лежит в основе этой пропаганды. Бурматов, я уверен, искренне не понимает, почему до него докопались. Если ты успешно участвуешь в проекте имитации власти, то уже с трудом веришь, что в реальности есть что-то неимитированное. Ну, допустим, слегка подделал диссертацию (тема: «Формирование информационной культуры студентов в деятельности вузовских средств массовой коммуникации на основе культурологического подхода»). А в чём проблема? Кто не подделывает? Все подделывают. Все эти диссертации сами по себе подделки. Люди делают вид, что занимаются наукой, а на самом деле знаем мы, чем они занимаются.
Известно, кто научил «их» так думать. В сурковском хозяйстве имелись даже личности и структуры, ответственные за реализацию прожекта «человек как подделка» («движение 2045»). Подделка/поделка человека - голубая мечта шеф-имитатора, вершина стержня его мировоззрения. Если любые социальные институты можно подделать, а их основной корпускулярный элемент - лишь в определённых границах, это непорядок и упущение, которое надобно исправить. (Можно заметить, что сама «корпускулярность» либерализованного индивида есть «искусственная добавка», результат «фабричного производства», причем не сурковского, но глобального. Да, но анонимно достигнутое хочется лично углубить и усовершенствовать. Почему бы не перейти к цеховой сборке корпускул на заказ из программно-машинно-биологических модулей, фантазировали Сурков с Калашниковым.)
Постепенно эта общая установка подделывать и имитировать обращается на самое себя и подрывает эффективность своего воспроизводства. Время, не торопясь, работает против неё - её же руками.