(no subject)
Я смотрю в окно, и мне хочется нарисовать.
Дома в сумерках - как жмурящиеся спросонья котята: то ли открывают глазки, то ли потягиваются.
Глаза-окна: желтые, оранжевые, ярко-белые. Иногда - голубые... темно-синие.
Наш дом, из окна которого я смотрю, будто обнят другими домами.
Уютно.
Тихо-синий снег.
Небо - от молочного желтого, через озорной рыжий, к теплому лазорево-синему, - такому теплому, который бывает лишь зимой или поздней осенью.
...Силуэты домов на горизонте почти черные, и видны лишь верхние этажи, и я сразу вспоминаю книжку про Карлсона с ее мансардами, посиделками на крыше, с наблюдением за жизнью домов и окон...
И тонкие черные ветви рисуют богатый, изящный узор на сливочном небе.
* * *
Лишь два красных пятнышка: крошечный огонек маяка высотки на горизонте да окошко, с красной шторкой, на четвертом этаже.
Дома в сумерках - как жмурящиеся спросонья котята: то ли открывают глазки, то ли потягиваются.
Глаза-окна: желтые, оранжевые, ярко-белые. Иногда - голубые... темно-синие.
Наш дом, из окна которого я смотрю, будто обнят другими домами.
Уютно.
Тихо-синий снег.
Небо - от молочного желтого, через озорной рыжий, к теплому лазорево-синему, - такому теплому, который бывает лишь зимой или поздней осенью.
...Силуэты домов на горизонте почти черные, и видны лишь верхние этажи, и я сразу вспоминаю книжку про Карлсона с ее мансардами, посиделками на крыше, с наблюдением за жизнью домов и окон...
И тонкие черные ветви рисуют богатый, изящный узор на сливочном небе.
* * *
Лишь два красных пятнышка: крошечный огонек маяка высотки на горизонте да окошко, с красной шторкой, на четвертом этаже.