Эсклюзивное интервью Башара Асада Начало
© РИА Новости, Сергей Мамонтов | Перейти в фотобанк
Эксклюзивное интервью Башара Асада
Начало
Война за мир в Сирии
Корреспонденты Europe 1 и TF1 встретились во вторник с Башаром Асадом в Дамаске, чтобы обсудить будущее Сирии, борьбу с терроризмом и ведущиеся его армией кровавые репрессии.
17.02.2017
Сейчас, когда будущее Сирии вновь обсуждается на возобновившихся в четверг в Астане переговорах между режимом и представителями мятежников при участии России, Ирана и Турции, Башар Асад дал во вторник эксклюзивное интервью Europe 1 и TF1 в Дамаске.
Через шесть недель после взятия Алеппо сирийской армией президент страны подробно рассказывает в интервью о своей стратегии освобождения территории. Не отмалчивается он и насчет обвинений в преступлениях и массовых убийствах. В начале февраля НКО Amnesty international сообщило о том, что в одной расположенной у Дамаска тюрьме с 2011 по 2015 год были повешены почти 13 тысяч заключенных.
В интервью президент Сирии говорит в том числе и о роли Франции и Запада в этом конфликте, который унес жизни более 300 тысяч человек с 2011 года.
Фабьен Намиа (Europe 1): Два месяца прошло после освобождения Алеппо. Можно ли теперь сказать, что вы выиграли войну?
Башар Асад: Нет. Не думаю, что можно говорить о победе в войне, пока мы не справились с террористами во всей Сирии. Речь идет лишь о большом шаге на пути к ликвидации терроризма в нашей стране, и, как мне кажется, этот путь будет долгим. По одной простой причине: террористы получают поддержку многих западных стран, в том числе Франции и Великобритании, а также Турции, Саудовской Аравии и Катара в нашем регионе.
- Вы говорите о долгом пути, но не могли бы вы описать с военной точки зрения все еще стоящие перед вами задачи?
- Когда я говорю о ликвидации террористов в нашей стране, это, безусловно, означает освобождение всей нашей территории. Ее нужно вернуть под контроль правительства, такова стоящая перед властями задача.
- Но о какой части Сирии, о каком именно городе вы говорите?
- Хотите сказать, после Алеппо?
- Да.
- Мы, разумеется, продолжим кампанию в окружающей Алеппо зоне, чтобы обезопасить город от новых атак террористов с запада и севера, которые получают прямую помощь от Турции, от турецкой армии.
Мишель Скотт (TF1): Новым этапом станет не Идлиб? Говорят, что следующее большое сражение будет вестись за Идлиб.
- Это может быть Идлиб, Эр-Ракка или любой другой город. Сейчас все зависит от изменений в текущей ситуации, поскольку план может меняться в соответствии с ней. Мы не составляли этот план до окончания боев в Алеппо и его окрестностях. Поэтому говорить о следующем этапе еще слишком рано. Все зависит от боев на разных участках.
- Но сейчас ситуация для вас намного улучшилась с военной точки зрения?
- Разумеется, освобождение каждого города от террористов означает, что ситуация становится лучше. Но для нас этого не достаточно.
- Для Франции главным источником террористической угрозы, безусловно, является «Исламское государство»*. Вы же считаете, что все вооруженные группы или большинство из них - террористы. Почему вы не рассматриваете ИГ как особую угрозу?
- Во-первых, это не мы, правительство, считаем их террористами: они являются таковыми по закону и международному праву. Любой человек в моей или вашей стране, который берет в руки оружие и начинает убивать людей и разрушать имущество, является террористом. Это международное понятие. Таким образом, мы не единственные, кто дает им такое определение. В нашем случае, по нашему закону, тот, кто сдает оружие, перестает считаться террористом.
КОНТЕКСТ
Башар Асад подчинился воле России
Le Figaro10.01.2017
Сын диктатора
L'OBS23.01.2017
Асад готов к диалогу с Франсуа Фийоном
L'Express09.01.2017
Сирия. Как это произошло?
Birgьn14.12.2016
Дамаск готовит наступление на Идлиб
Le Figaro13.12.201Мне кажется, что когда вы говорите, что французы или европейцы испытывают беспокойство по поводу ИГ, это свидетельствует о плохом понимании ситуации. ИГ - это следствие, а не причина проблемы. Проблема заключается в идеологии организации, которой придерживается также «Джабхат ан-Нусра»* и множество подобных организаций в Сирии, а также, быть может, в Ливии и других странах. Таким образом, вам следовало бы беспокоиться на счет всех этих террористов, а не только ИГ или «Джабхат ан-Нусра». Они делают то, что велит им их идеология, то есть устраивают теракт
ФН: То есть, нет никакой разницы между «Исламским государством» и этими группами?
- Абсолютно никакой. В Сирии у всех этих организаций одни корни. Люди, которые входили в ИГ, раньше числились в рядах «Джабхат ан-Нусра». Сейчас они перебегают из одного движения в другое, потому что у них одна идеология, ваххабизм, которая стоит у истоков терроризма.
- Иначе говоря, два вас все это - один и тот же враг? Все эти террористы не отличаются друг от друга?
- Разумеется. Причем так говорит закон, а не я. Как я уже отмечал, в соответствии с законом и международном правом, ни в одной стране мира люди не могут держать в руках оружие, если они не представители армии и полиции. Думаю, во Франции все обстоит точно так же. Если я ошибаюсь, поправьте меня. Но мне кажется, что так обстоят дела по всему миру.
МС: Значит, Эр-Ракка, оплот ИГ, откуда планировались теракты во Франции, не является для вас приоритетной целью…
- Нет. Причем эти теракты вовсе не обязательно готовились в Эр-Ракке. Она - всего лишь символ ИГ
- Символ?
- Присутствие ИГ наблюдается даже поблизости от Дамаска. Они повсюду. Они сейчас находится в Пальмире и на востоке Сирии. Поэтому нет, речь идет не только об Эр-Ракке. Приоритеты везде. Все зависит от хода боев. Для нас имеет значение все: Эр-Ракка, Пальмира, Идлиб… Все!
- Господин президент, вы представляете себя главным бастионом на пути терроризма. Есть немало людей, особенно у нас, которые считают ИГ и ваш режим двумя ликами одного зла, которое пытается задавить любые проявления свободного демократического самовыражения в вашей стране. Что вы могли бы им ответить?
- Во-первых, мы - не режим, а государство со всеми его институтами. Во-вторых, тут прослеживается демонизация Сирии, ее правительства и армии крупнейшими СМИ и западными политическими кругами, которые с самого начала поддерживали так называемых «умеренных». Сначала они называли их мирными демонстрантами, а затем сказали, что те уже перестали быть мирными, но все еще остались умеренными. Но они не понимали, что на самом деле лишь поддерживают базу «Аль-Каиды»* и ИГ.
© AFP 2016, George Ourfalian
Военные сирийской армии в одном из восточных районов Алеппо. 4 декабря 2016
Вот почему они говорят сейчас, что мы раскручиваем этих террористов, используем их в качестве альтернативы, чтобы у Запада больше не осталось выбора. Во-первых, Западу не нужно выбирать между мной и ИГ. Этот выбор предстоит сделать моему народу. Потому что речь идет о чисто сирийском вопросе. И, следовательно, нас не должно волновать, что думают по этому поводу западные чиновники. Им следовало бы подумать о собственном населении, защитить его от терактов, которые произошли из-за их политики.
ФН: Господин президент, все мы, особенно во Франции, были поражены ужасами терроризма. Но нас также шокировал обнародованный на прошлой неделе доклад Amnesty International. В нем говорится о тюрьме Сайедная. Она расположена неподалеку от Дамаска. 13 тысяч казненных заключенных, массовые повешения, пытки. В отчете организации говорится, что в этом месте сирийское государство в тайне убивает свой народ. Господин президент, все ли средства хороши для победы в войне? Можно ли делать все, что вздумается?
- Нет, все законно. Нельзя творить не пойми что…
- Но есть верить докладу Amnesty International, ни о какой законности речи тут не идет…
- Нет. Есть разница между обсуждением фактов, чем занимаемся сейчас мы с вами, и чьих-то утверждений. Если вам хочется поговорить об утверждениях, на это можно потратить уйму времени, потому что их существует огромное множество. Любой может заявить, что ему вздумается, и мы можем это обсуждать. Но в данном случае ни о каких фактах речи не идет. Если вам хочется обсудить Amnesty International, пожалуйста! Это всемирно известная организация, и ей следовало бы постыдиться выстраивать доклад на основании голословных обвинений. Если вы придете в суд в вашей стране (а у вас есть суды и судебная система), он примет решение на основании утверждений или все же потребует доказательств? Этот доклад выстроен на неподтвержденных обвинениях! Нет ни одного документа, ни одного доказательства. Причем речь шла даже не о 13 тысяч человек, а о цифре от 5 тысяч до 13 тысяч. Разброс более чем в два раза! Это означает, что никакого намека на точность тут нет. Не называется ни единого имени предполагаемых жертв. Из всех этих тысяч есть только 36. Есть там и другие пробелы. В частности, утверждается, что великий муфтий дает добро на казни, хотя в Сирии религиозные деятели не имеют никакого отношения к судебным процедурам. Смертная казнь в Сирии законна. Она является частью сирийского права с провозглашения независимости. Таким образом, у правительства есть право казнить кого угодно в соответствии с законом. И зачем бы оно тогда стало заниматься этим нелегально?
- Пытки вне закона даже в Сирии. Вы можете подтвердить, что в этой тюрьме не практикуют пытки, как утверждает Amnesty International?
- Вопрос стоит следующим образом: зачем пытать? Зачем вести пытки? С какой целью? Что мы от этого выиграем? Просто ради садизма? Мы все - садисты? Зачем нам это делать? Чтобы получить информацию? У нас есть все нужные нам сведения. Поэтому мы не прибегаем к пыткам. Это не является частью нашей политики. По одной простой причине: если бы мы устраивали такие зверства, это играло бы на руку террористам, они бы от этого выиграли. Нам же нужно завоевать сердца сирийского народа. Если бы мы устраивали такие бесчинства на любом этапе конфликта, мы не пользовались бы такой народной поддержкой, как сейчас, по итогам шести лет борьбы. Таков простой факт. Если вернуться к этим докладам, доклад должен выстраиваться на фактах. В этом же нет ни единого факта. Они должны представить доказательства, но не могут этого сделать.
- В Amnesty International предлагают отправить наблюдателей в ваши тюрьмы для того, чтобы собрать доказательства или наоборот подтвердить, что вы правы и никаких преступлений не было. Что вы ответите на такое предложение?
- Мне кажется, что лучше было бы начать расследование деятельности самой Amnesty International, раз она составляет доклад на основании голословных обвинений. Это позор, позор для такой организации, которая никогда не отличалась объективностью, а всегда вставала на чью-то сторону.
МС: А что насчет свидетельских показаний бывших охранников и заключенных?
- Это вопрос суверенитета. Если на вас каждый день сыплются такие обвинения и доклады, можно только и делать, что без конца принимать иностранные делегации. Вы бы согласились потребовать у вашего правительства отправки к вам сирийской делегации для расследования причин того, что ваша армия при Николя Саркози и Франсуа Олланде напала на ливийцев и убила десятки и сотни тысяч человек? Мы можем поехать к вам, чтобы начать следствие о тех деньгах, что Саркози получил от Каддафи? Это вопрос суверенитета. Нет, мы не позволим Amnesty International приехать сюда. Ни под каким предлогом и ни по какой причине. Я не говорю об этом докладе, но вы как крупные СМИ должны были бы провести собственное расследование. На чем основывается этот доклад? Если все это - голословные утверждения, его нельзя принимать всерьез.
- То есть, вы отвечаете «нет» на предложение о визите международных наблюдателей?
- Нет, определенно нет. Нас совершенно не интересует этот инфантильный доклад на пустом месте. Одни лишь голословные утверждения. Они говорят, что опросили каких-то свидетелей, все из которых - оппозиционеры и дезертиры. Объективным этот доклад никак не назвать.
- Но вы признаете, что в Сирии проводятся официальные, законные казни?
- Так обстоят дела с провозглашения независимости. Смертная казнь - часть сирийских законов в случае убийства. Она не имеет ничего общего ни с этим кризисом, ни с этим докладом, ни с этой тюрьмой. Существует законный метод, он называется «судебный процесс».
Продолжение следует