НЕ СВОЕ ДАРИЛ.ТЫСЯЧЕЛЕТНИЕ УРОКИ НЕ В ПРОК ТЕБЕ, РОССИЯ. КАЖДЫЙ ХОЗЯИН ДОЛЖЕН УПРАВЛЯТЬ СВОИМ ДОМОМ!
«Царский подарок» Хрущёва ЦРУ
Опубликовано: 14 Февраля 2016 14:01
Онлайн-версия
Сергей ФРОЛОВ
14 февраля 1956 года в Москве начал свою работу ХХ съезд партии, который вошёл в историю благодаря секретному докладу Никиты Хрущёва «О культе личности и его последствиях». Используя возможности большого форума советской партноменклатуры, Хрущёв решил окончательно уничтожить авторитет своего великого предшественника, тень которого не давала ему покоя даже спустя три года после его смерти.
В тексте секретного доклада приводились «жуткие факты» о масштабе репрессий, бездарности Сталина как полководца и многие другие примеры «культа личности», которые привели в шок всех участников ХХ съезда. Спустя годы большинство этих «фактов» были опровергнуты реальными архивными документами, но в тот момент для Хрущёва самым важным было - заклеймить своего ненавистного покойного шефа, обвинить его во всех грехах и стереть его имя из исторической памяти народа, не брезгуя преувеличениями и фальсификациями.
Как выяснилось спустя многие годы, масштабы репрессий при Сталине в хрущёвском докладе были многократно преувеличены
Цель Хрущёва была совершенно понятной - за три года его правления Советский Союз стал сильно проседать в международной политике, внутри страны углублялись проблемы в экономике, ухудшалось снабжение продовольствием, и, чтобы как-то оттенить собственные промахи, он решился на шаг, типичный для слабых и бездарных руководителей: свалить всё на своего предшественника.
Интеллектуальная убогость тогдашнего хозяина СССР не позволила ему просчитать последствия той «информационной бомбы», которую он обрушил на делегатов ХХ съезда. О том, какое смятение вызвал текст доклада среди высокопоставленных членов КПСС и простых коммунистов, «Совершенно секретно» писала совсем недавно - в материале «Товарищ Шариков - антигерой ХХ съезда». Но был ещё один важный аспект в хрущёвских «разоблачениях» - реакция на них за границей. В одночасье Хрущёв не только заклеймил имя Сталина, но и нанёс чудовищный удар по авторитету Советского Союза и самой социалистической идее, чем вызвал ропот среди друзей СССР и дикий восторг среди его врагов. Имидж могучей страны-победительницы во Второй мировой войне Хрущёв собственноручно поменял на образ жестокой «империи зла, воевавшей со своим народом». Фактически в феврале 1956-го Хрущёв заложил мину с часовым механизмом, который сработал в 1991 году.
Спустя много лет американский историк спецслужб Тим Вейнер написал книгу «ЦРУ. Правдивая история», в которой рассказал о том, как был воспринят хрущёвский доклад у наших «заклятых друзей» за океаном. Судя по отрывку из этой книги, который мы приводим ниже, Хрущёв сделал самый бесценный подарок Центральному разведуправлению США, которое в 1956 году не могло похвастать особыми успехами в борьбе с СССР, и серьёзно облегчил работу ведомства по разрушению идеологического и геополитического противника Америки.
«Предъявить обвинение всей советской системе…»
(глава из книги Тима Вейнера «ЦРУ. Правдивая история»)
В конце 1955 года президент Эйзенхауэр изменил «боевой порядок» в ЦРУ. Признав, что секретная операция так и не смогла подорвать позиции Кремля, он пересмотрел правила, прописанные в начале холодной войны. Новый приказ NSC 5412/2 от 28 декабря 1955 года оставался в силе в течение последующих пятнадцати лет. Новые цели состояли в том, чтобы «создавать и использовать в своих интересах неприятные проблемы для международного коммунизма», «противостоять любой угрозе со стороны партии или отдельных лиц, прямо или косвенно поддающихся коммунистическому контролю» и «усилить ориентацию на Соединённые Штаты народов некоммунистического мира». Амбиции были большие, однако, по сути, они оказались скромнее и с большим количеством оговорок и нюансов, чем добивались Даллес и Виснер (глава ЦРУ и его заместитель. - Ред.).
Несколько недель спустя советский лидер Никита Хрущёв создал такие неприятности для международного коммунизма, о которых ЦРУ даже не мечтало. В феврале 1956 года на ХХ съезде Коммунистической партии Советского Союза в своей речи он осудил Сталина, умершего почти три года назад, назвав его «в высшей степени эгоцентристом и садистом, способным пожертвовать всем и вся ради собственной власти и славы». Слухи об этой речи дошли до ЦРУ в марте. «Моему королевству тоже нужен экземпляр этой речи, - сказал Аллен Даллес своим людям. - Может ли агентство, наконец, собрать какую-то информацию внутри Политбюро?»
Шеф ЦРУ Ален Даллес
Тогда, как и теперь, ЦРУ полагалось на иностранные разведывательные службы, расплачиваясь за тайны, которые не могло выведать самостоятельно. В апреле 1956 года израильские шпионы передали текст выступления Хрущёва Джеймсу Энглтону, который стал персональным связным ЦРУ с Израилем. Этот канал осуществлял значительную часть разведывательной работы агентства в арабском мире, но дорогой ценой: американцы всё больше впадали в зависимость от Израиля в вопросах разъяснения и интерпретации событий на Ближнем Востоке. На многие десятилетия американские представления о событиях в регионе формировались через израильскую «призму».
В мае, после того как Джордж Кеннан (известный американский советолог. - Ред.) и другие признали текст подлинным, в ЦРУ разгорелись жаркие дебаты.
Виснер и Энглтон хотели сохранить текст в секрете от стран свободного мира и лишь выборочно «сеять» с его помощью противоречия и разногласия среди коммунистических партий. Энглтон думал, что, «приправив» текст пропагандой, «он сможет вызвать сумятицу у русских и их служб безопасности и, возможно, использует некоторые из эмигрантских групп, которые мы тогда все еще рассчитывали задействовать, чтобы освободить Украину или ещё что-нибудь», - сказал Рэй Клайн, один из аналитиков разведки Даллеса, пользовавшийся наибольшим доверием.
Но, прежде всего, они хотели воспользоваться текстом для приманки советских шпионов, чтобы спасти одну из самых продолжительных и наименее эффективных операций Виснера - «Красная шапка».
Международная программа, стартовавшая в 1952 году, получила свое название от головных уборов носильщиков багажа на железнодорожных вокзалах. «Красная шапка» была призвана способствовать активной вербовке русских для работы на ЦРУ. В идеале предполагалось, что они будут «дезертирами на местах», то есть останутся на своих правительственных постах и в то же время начнут шпионить для Америки. В худшем случае они могли бы просто сбежать на Запад и выдать имеющиеся у них сведения о советской системе. Однако число важных советских источников информации, открывшихся благодаря операции «Красная шапка», равнялось нулю. Советским отделом тайной службы ЦРУ руководил довольно недалёкий человек, выпускник Гарварда по имени Дана Дюран. Свои позиции он удерживал благодаря удачному для него стечению ряда обстоятельств и еще союза с Энглтоном. Отдел толком не работал, сообщалось в донесении ЦРУ, рассекреченном в 2004 году. Он не мог дать «авторитетной формулировки своих задач и функций» и собрал крайне мало информации о том, что происходит в Советском Союзе. Донесение содержало список двадцати «контролируемых агентов ЦРУ» в России в 1956 году. Один из них был младшим офицером по обслуживанию военно-морской техники. Другой агент - супругой исследователя-разработчика управляемых ракет. Список дополняли разнорабочий, телефонный мастер, директор гаража, врач-ветеринар, учитель средней школы, слесарь, сотрудник ресторана и безработные. Никто из них, по-видимому, понятия не имел о том, что творилось в Кремле.
Субботним июньским утром 1956 года Даллес вызвал к себе Рэя Клайна. «Судя по словам Виснера, вы тоже считаете, что мы должны предать огласке речь Хрущёва», - сказал ему Даллес.
Клайн выразил свою мысль так: это фантастическое откровение - раскрытие «истинных чувств людей, которые вынуждены были долгие годы гнуть спину на ублюдка Сталина».
«Ради бога, - попросил он Даллеса, - давайте расскажем об этом».
Даллес еще раз пробежал текст речи, дубликат которой держал перед глазами. Его загрубевшие пальцы дрожали, поражённые артритом и подагрой. Пожилой человек поправил свои тапочки, откинулся в кресле и поднял очки на лоб и проговорил: «Ей-богу, я думаю, что сейчас приму политическое решение!» Он позвонил Виснеру по внутренней связи «и, отчасти застенчиво, уговорил Фрэнка так, что тот не мог не согласиться с необходимостью огласки речи. Он использовал те же аргументы, что и я, заявив при этом, что выпадает исторический шанс «предъявить обвинение всей советской системе».
Потом Даллес поднял трубку и позвонил брату. Текст был передан в Государственный департамент и три дня спустя опубликован в «Нью-Йорк таймс». Это решение привело в движение события, которые ЦРУ даже не могло себе вообразить.
Потом в течение многих месяцев секретная речь Хрущёва передавалась по ту сторону железного занавеса по радио «Свободная Европа» - через медиамашину ЦРУ стоимостью 100 миллионов долларов. Более 3 тысяч дикторов из числа эмигрантов, а также авторов, инженеров и их американских надзирателей заставляли радио вещать в эфире на восьми языках по девятнадцать часов в сутки. Теоретически предполагалось, что они передают новости и пропаганду напрямую. Но Виснер хотел использовать слова в качестве своего рода оружия. Его вмешательство привело к расколу на радио «Свободная Европа».
В общем, так или иначе, речь Никиты Хрущёва транслировали день и ночь.
Последствия не заставили себя ждать. Лучшие аналитики ЦРУ за несколько месяцев до этого утверждали, что в 1950-х годах в Восточной Европе едва ли может произойти какое-нибудь народное восстание. 28 июня, после того как речь была передана по радио, польские рабочие начали поднимать голову против коммунистических правителей. Они митинговали против сокращения заработной платы и разрушили маяки, глушившие передачи радио «Свободная Европа». Но ЦРУ ничего не могло предпринять, чтобы как-то помочь им. Советский фельдмаршал двинул на восставших войска, а офицеры советской разведслужбы руководили действиями польской тайной полиции, которая убила пятьдесят три поляка и сотни бросила за решетку.
Волнения в Польше заставили Совет национальной безопасности заняться поисками трещин в архитектуре советской власти. Вице-президент Никсон утверждал, что если бы Советы прибрали к рукам какое-нибудь новое государство-сателлит, вроде той же Венгрии, то это оказалось бы даже на руку американцам, поскольку появился бы еще один источник глобальной антикоммунистической пропаганды. Поднимая эту тему, Фостер Даллес получил одобрение президента для принятия новых мер по стимулированию «непосредственных проявлений недовольства» у порабощенных народов. Аллен Даллес обещал запустить по ту сторону железного занавеса аэростатные зонды с пропагандистскими листовками и «медалями Свободы» - алюминиевыми значками с лозунгами и изображением Колокола Свободы.
http://www.sovsekretno.ru/articles/id/5349/
Опубликовано: 14 Февраля 2016 14:01
Онлайн-версия
Сергей ФРОЛОВ
14 февраля 1956 года в Москве начал свою работу ХХ съезд партии, который вошёл в историю благодаря секретному докладу Никиты Хрущёва «О культе личности и его последствиях». Используя возможности большого форума советской партноменклатуры, Хрущёв решил окончательно уничтожить авторитет своего великого предшественника, тень которого не давала ему покоя даже спустя три года после его смерти.
В тексте секретного доклада приводились «жуткие факты» о масштабе репрессий, бездарности Сталина как полководца и многие другие примеры «культа личности», которые привели в шок всех участников ХХ съезда. Спустя годы большинство этих «фактов» были опровергнуты реальными архивными документами, но в тот момент для Хрущёва самым важным было - заклеймить своего ненавистного покойного шефа, обвинить его во всех грехах и стереть его имя из исторической памяти народа, не брезгуя преувеличениями и фальсификациями.
Как выяснилось спустя многие годы, масштабы репрессий при Сталине в хрущёвском докладе были многократно преувеличены
Цель Хрущёва была совершенно понятной - за три года его правления Советский Союз стал сильно проседать в международной политике, внутри страны углублялись проблемы в экономике, ухудшалось снабжение продовольствием, и, чтобы как-то оттенить собственные промахи, он решился на шаг, типичный для слабых и бездарных руководителей: свалить всё на своего предшественника.
Интеллектуальная убогость тогдашнего хозяина СССР не позволила ему просчитать последствия той «информационной бомбы», которую он обрушил на делегатов ХХ съезда. О том, какое смятение вызвал текст доклада среди высокопоставленных членов КПСС и простых коммунистов, «Совершенно секретно» писала совсем недавно - в материале «Товарищ Шариков - антигерой ХХ съезда». Но был ещё один важный аспект в хрущёвских «разоблачениях» - реакция на них за границей. В одночасье Хрущёв не только заклеймил имя Сталина, но и нанёс чудовищный удар по авторитету Советского Союза и самой социалистической идее, чем вызвал ропот среди друзей СССР и дикий восторг среди его врагов. Имидж могучей страны-победительницы во Второй мировой войне Хрущёв собственноручно поменял на образ жестокой «империи зла, воевавшей со своим народом». Фактически в феврале 1956-го Хрущёв заложил мину с часовым механизмом, который сработал в 1991 году.
Спустя много лет американский историк спецслужб Тим Вейнер написал книгу «ЦРУ. Правдивая история», в которой рассказал о том, как был воспринят хрущёвский доклад у наших «заклятых друзей» за океаном. Судя по отрывку из этой книги, который мы приводим ниже, Хрущёв сделал самый бесценный подарок Центральному разведуправлению США, которое в 1956 году не могло похвастать особыми успехами в борьбе с СССР, и серьёзно облегчил работу ведомства по разрушению идеологического и геополитического противника Америки.
«Предъявить обвинение всей советской системе…»
(глава из книги Тима Вейнера «ЦРУ. Правдивая история»)
В конце 1955 года президент Эйзенхауэр изменил «боевой порядок» в ЦРУ. Признав, что секретная операция так и не смогла подорвать позиции Кремля, он пересмотрел правила, прописанные в начале холодной войны. Новый приказ NSC 5412/2 от 28 декабря 1955 года оставался в силе в течение последующих пятнадцати лет. Новые цели состояли в том, чтобы «создавать и использовать в своих интересах неприятные проблемы для международного коммунизма», «противостоять любой угрозе со стороны партии или отдельных лиц, прямо или косвенно поддающихся коммунистическому контролю» и «усилить ориентацию на Соединённые Штаты народов некоммунистического мира». Амбиции были большие, однако, по сути, они оказались скромнее и с большим количеством оговорок и нюансов, чем добивались Даллес и Виснер (глава ЦРУ и его заместитель. - Ред.).
Несколько недель спустя советский лидер Никита Хрущёв создал такие неприятности для международного коммунизма, о которых ЦРУ даже не мечтало. В феврале 1956 года на ХХ съезде Коммунистической партии Советского Союза в своей речи он осудил Сталина, умершего почти три года назад, назвав его «в высшей степени эгоцентристом и садистом, способным пожертвовать всем и вся ради собственной власти и славы». Слухи об этой речи дошли до ЦРУ в марте. «Моему королевству тоже нужен экземпляр этой речи, - сказал Аллен Даллес своим людям. - Может ли агентство, наконец, собрать какую-то информацию внутри Политбюро?»
Шеф ЦРУ Ален Даллес
Тогда, как и теперь, ЦРУ полагалось на иностранные разведывательные службы, расплачиваясь за тайны, которые не могло выведать самостоятельно. В апреле 1956 года израильские шпионы передали текст выступления Хрущёва Джеймсу Энглтону, который стал персональным связным ЦРУ с Израилем. Этот канал осуществлял значительную часть разведывательной работы агентства в арабском мире, но дорогой ценой: американцы всё больше впадали в зависимость от Израиля в вопросах разъяснения и интерпретации событий на Ближнем Востоке. На многие десятилетия американские представления о событиях в регионе формировались через израильскую «призму».
В мае, после того как Джордж Кеннан (известный американский советолог. - Ред.) и другие признали текст подлинным, в ЦРУ разгорелись жаркие дебаты.
Виснер и Энглтон хотели сохранить текст в секрете от стран свободного мира и лишь выборочно «сеять» с его помощью противоречия и разногласия среди коммунистических партий. Энглтон думал, что, «приправив» текст пропагандой, «он сможет вызвать сумятицу у русских и их служб безопасности и, возможно, использует некоторые из эмигрантских групп, которые мы тогда все еще рассчитывали задействовать, чтобы освободить Украину или ещё что-нибудь», - сказал Рэй Клайн, один из аналитиков разведки Даллеса, пользовавшийся наибольшим доверием.
Но, прежде всего, они хотели воспользоваться текстом для приманки советских шпионов, чтобы спасти одну из самых продолжительных и наименее эффективных операций Виснера - «Красная шапка».
Международная программа, стартовавшая в 1952 году, получила свое название от головных уборов носильщиков багажа на железнодорожных вокзалах. «Красная шапка» была призвана способствовать активной вербовке русских для работы на ЦРУ. В идеале предполагалось, что они будут «дезертирами на местах», то есть останутся на своих правительственных постах и в то же время начнут шпионить для Америки. В худшем случае они могли бы просто сбежать на Запад и выдать имеющиеся у них сведения о советской системе. Однако число важных советских источников информации, открывшихся благодаря операции «Красная шапка», равнялось нулю. Советским отделом тайной службы ЦРУ руководил довольно недалёкий человек, выпускник Гарварда по имени Дана Дюран. Свои позиции он удерживал благодаря удачному для него стечению ряда обстоятельств и еще союза с Энглтоном. Отдел толком не работал, сообщалось в донесении ЦРУ, рассекреченном в 2004 году. Он не мог дать «авторитетной формулировки своих задач и функций» и собрал крайне мало информации о том, что происходит в Советском Союзе. Донесение содержало список двадцати «контролируемых агентов ЦРУ» в России в 1956 году. Один из них был младшим офицером по обслуживанию военно-морской техники. Другой агент - супругой исследователя-разработчика управляемых ракет. Список дополняли разнорабочий, телефонный мастер, директор гаража, врач-ветеринар, учитель средней школы, слесарь, сотрудник ресторана и безработные. Никто из них, по-видимому, понятия не имел о том, что творилось в Кремле.
Субботним июньским утром 1956 года Даллес вызвал к себе Рэя Клайна. «Судя по словам Виснера, вы тоже считаете, что мы должны предать огласке речь Хрущёва», - сказал ему Даллес.
Клайн выразил свою мысль так: это фантастическое откровение - раскрытие «истинных чувств людей, которые вынуждены были долгие годы гнуть спину на ублюдка Сталина».
«Ради бога, - попросил он Даллеса, - давайте расскажем об этом».
Даллес еще раз пробежал текст речи, дубликат которой держал перед глазами. Его загрубевшие пальцы дрожали, поражённые артритом и подагрой. Пожилой человек поправил свои тапочки, откинулся в кресле и поднял очки на лоб и проговорил: «Ей-богу, я думаю, что сейчас приму политическое решение!» Он позвонил Виснеру по внутренней связи «и, отчасти застенчиво, уговорил Фрэнка так, что тот не мог не согласиться с необходимостью огласки речи. Он использовал те же аргументы, что и я, заявив при этом, что выпадает исторический шанс «предъявить обвинение всей советской системе».
Потом Даллес поднял трубку и позвонил брату. Текст был передан в Государственный департамент и три дня спустя опубликован в «Нью-Йорк таймс». Это решение привело в движение события, которые ЦРУ даже не могло себе вообразить.
Потом в течение многих месяцев секретная речь Хрущёва передавалась по ту сторону железного занавеса по радио «Свободная Европа» - через медиамашину ЦРУ стоимостью 100 миллионов долларов. Более 3 тысяч дикторов из числа эмигрантов, а также авторов, инженеров и их американских надзирателей заставляли радио вещать в эфире на восьми языках по девятнадцать часов в сутки. Теоретически предполагалось, что они передают новости и пропаганду напрямую. Но Виснер хотел использовать слова в качестве своего рода оружия. Его вмешательство привело к расколу на радио «Свободная Европа».
В общем, так или иначе, речь Никиты Хрущёва транслировали день и ночь.
Последствия не заставили себя ждать. Лучшие аналитики ЦРУ за несколько месяцев до этого утверждали, что в 1950-х годах в Восточной Европе едва ли может произойти какое-нибудь народное восстание. 28 июня, после того как речь была передана по радио, польские рабочие начали поднимать голову против коммунистических правителей. Они митинговали против сокращения заработной платы и разрушили маяки, глушившие передачи радио «Свободная Европа». Но ЦРУ ничего не могло предпринять, чтобы как-то помочь им. Советский фельдмаршал двинул на восставших войска, а офицеры советской разведслужбы руководили действиями польской тайной полиции, которая убила пятьдесят три поляка и сотни бросила за решетку.
Волнения в Польше заставили Совет национальной безопасности заняться поисками трещин в архитектуре советской власти. Вице-президент Никсон утверждал, что если бы Советы прибрали к рукам какое-нибудь новое государство-сателлит, вроде той же Венгрии, то это оказалось бы даже на руку американцам, поскольку появился бы еще один источник глобальной антикоммунистической пропаганды. Поднимая эту тему, Фостер Даллес получил одобрение президента для принятия новых мер по стимулированию «непосредственных проявлений недовольства» у порабощенных народов. Аллен Даллес обещал запустить по ту сторону железного занавеса аэростатные зонды с пропагандистскими листовками и «медалями Свободы» - алюминиевыми значками с лозунгами и изображением Колокола Свободы.
http://www.sovsekretno.ru/articles/id/5349/