Один день моей киви-жизни
Сегодня я проснулась от звука какой-то странной и очень громкой сирены. Идентифицировать звук я совсем не могла, поэтому пришлось вставать и выглядывать в окно. На дереве сидела тысяча белых попугаев и орала благим матом. Их было так много, что зелени было практически не видно, и казалось, что дерево проломится под их тяжестью. Я не знаю, что они там делили, но зачем же так орать! любые проблемы можно решить конструктивным разговором, не правда ли? Поскольку заснуть было уже невозможно, то я решила наконец-то запостить один день из моей жизни. В сообщество я его посылать не буду, потому что в прошлом году они завернули мой один день из-за отсутствия утренней фотографии в постели. Итак, 21 марта 2013 года, четверг, осень, Окланд.
Настойчивый звук будильника врывается в мой сладкий сон и все не прекращается. 6.30. Темно, холодно... Ну почему я должна вставать так рано? Потому что учитель отвечает за своих учеников. Моя ученица, которую я готовила к ЕГЭ, осталась в Вене, а из-за огромнейшей разницы во времени, я должна вставать очень рано, иначе для неё будет слишком поздно, и она ничего не будет соображать. Я отправила её к своему другу, который объясняет в миллион раз лучше меня, но она все равно хотела решать со мной задачки по скайпу. Из-за моего лиминтного интернета, за первое занятие я заплатила в два раза больше, чем она заплатила мне, поэтому я кое-как приспособилась приходить раньше на работу и заниматься оттуда. Сегодня про ранний поход на работу можно забыть, потому что я не могу встать. Не могу и все. Хочу спать! а будильник все звонит.
7.05.Я уже опаздываю на 5 минут, поэтому неимоверным усилием воли я поднимаю себя с кровати и включаю компьютер.
Включаю скайп, а ученицы там нет. Ни в 7.10, ни в 7.20. А за окном потихоньку рассветает.
Все еще боясь пропустить появление ученицы, короткими перебежками бегу умываться, и на пустынной кухне вижу открытку.
Одного взгляда на открытку достаточно, чтобы понять: она адресована мне. Вадуц. Кто пошлет другим обитателям нашей общаги открытку из Лихтенштейна? А у меня есть принц Гаврюша. Кстати, спасибо Марине, Вове и Косте за чудесные открытки. Вся общага обзавидовалась, потому что я новенькая, а открытки получаю. Я отправила открытки всем, кто оставил адрес, доложитесь, если вам что-нибудь дошло. Похоже, новозеландская почта работает с большими перебоями.
Бегу назад к компьютеру, а ученицы все нет. Пытаюсь разобрать габриэлевские немецкие каракули; похоже, он подписывал открытку где-то на коленках.
Вдруг скайп взрывается миллионами смайликов и восклицательных знаков. Это моя Эвелини увидела, что я онлайн. Она защищает диплом в понедельник, поэтому уже какой день заставляет меня задавать ей всевозможные раковые вопросы. Я уже выдохлась, и не знаю, о чем еще её спросить.
В итоге обнаруживается, что она не очень хорошо считает 18 электронов, и я рисую ей разные задачки, а она тренируется считать. Вообще-то теоретически, она должна знать это правило, потому что я ей его объясняла. Эвелин смеётся и говорит, что она была моей студенткой много лет назад и уже ничего не помнит. Я очень хочу позавтракать и убеждаю Эвелин, что она все знает и получит свою заслуженную единицу. Но у неё преддипломный мандраж, поэтому я задаю ей вопросы, пока в дверь не стучится мой коллега Марио.
8.05 Ученица так и не объявилась, а мы отправляемся на самую любимую работу в мире. Обычно гостиная заполнена людьми, но сейчас она пуста, потому что все спят.
Вот это наш дом в лучах утреннего солнца.
Мы подходим к автобусной остановке, но следуюший оранжевый автобус придет только через 14 минут, поэтому мы идем на остановку зеленого, вдруг там повезет больше?
Наконец, мы загружаемся в автобус, и Марио тут же начинает читать статьи. Я в автобусе читать не могу, меня сразу начинает тошнить, похоже, старею. Единственная разница между мной и Марио в том, что он уехал за Кристианом сразу же и начал свою аспирантуру там, а я осталась в университете Вены и официально буду защищаться в Австрии. Я, похоже, сделала правильный выбор. В новой зеландии аспиранты не особо ценятся, и они солжны платить 5000 долларов в год (или в семестр?) за право учиться в университете. И это при том, что Марио ни одного дня в этом универе не учился и ничего окландскому университету не должен. Я люблю Марио, хотя иногда он на меня орет и кидается колбами. Я к етому отношусь спокойно, все-таки он австриец, они нервные от природы, и даже Новая Зеландия их не исправит.
Автобус останавливается у банджи. Это новозеландская забава, все прыгают на банджи. Я в своё время в Болгарии прыгнула, когда мне было 14 лет. Больше не хочется.
Это мой любимый переход, потому что на одном углу находится книжный магазин Whitcoulls, а на другом - Starbucks. Мой стенфордский друг Али говорит, что если человек регулярно ходит в старбакс, это плохой знак для новой зеландии. В принципе, он прав, но что я могу сделать, если ходить в новозеландские кафешки опасно для желудка.
Мы переходим дорогу и идем вверх по улице к Альбертпарку. Чтобы попасть к School of Chemical Sciences, нужно взобраться на очень крутой холм. Иногда это делать очень лень. Мне кажется, что взбиратся по ступенькам легче, но Марио, похоже, со мной не очень согласен.
A вот и Альбертпарк, с утра совсем пустынный.
8.40. Мы доползаем-таки до нашего здания и жаждем кофе. В нашем здании есть кофе-машина, но её запах вызывает у меня тошноту. Если в Вене я пила по 7 чашек кофе в день, то в Окланде на работе я пью искючительно чай или воду. Во всем есть положительные моменты! Выбор утреннего кофе невелик: либо старбакс, либо Relax Lounge. Старбакс остался внизу холма, поэтому иду улыбаться своему любимому азиатскому официанту. К своему стыду, я до сих пор не могу понять, мальчик это или девочка. Я очень люблю ginger and nutmeg latte, покупаю его и Chicken cranberry panini. О, долгожданный завтрак!
8.45 Наша школа встречает нас закрытыми на 7 замков дверями. Новозеландцы помешаны на правилах безопасности, поэтому дверь можно открыть только специальной картой, и даже чтобы выити с этажа, нужно нажать большую красную кнопку.
Карта прикладывается к маленькой черной штучке слева. А потом еще раз в коридоре. Заходим в офис: мы первые, обычно в это время уже обязательно кто-нибудь есть, но не сегодня.
В офисе можно есть, но нельзя сидеть в лабораторном халате.
Вскоре приходят студенты, и моя спокоиная жизнь заканчивается.
Это Дэвид, он еще пока не растерял увлеченности наукой и радуется результатам с детской непосредственностью. Он младше меня всего на год, но я надеюсь, никто из моих студентов никогда не узнает таину моего возраста. Сегодня по программе у нас большая чистка фильтров. Марио засрал все фильтры своими металлами, и они не отмываются ни хромпиком, ни царской водкой, ни щелочью. Я учу Дэвида мыть фильтры NO2, который образуется из азотной кислоты и изопропанола. Реакция иногда протекает слишком активно, и если работать неаккуратно, оранжевый фонтан может попасть в глаз или на руки. Поэтому я не могу оставить Дэвида одного. Когда мы видим белейшие фильтры, мы прыгаем, и я даже не знаю, кто из нас радуется больше.
Теперь я могу оставить Дэвида одного, и перебегаю по коридору у него за спиной к Шаен, моей самой любимой киви-студентке. Она очень хорошо работает, на порядок лучше среднестатистического новозеландского студента.
Шаен делает со мной мой проект по платиновым комплексам. История проекта такова: на конференции мне понравился красивый высокий мальчик, поскольку соблазнять я могу исключительно мозгами, то я быстренько придумала совместный проект. Мальчик оказался козлом редкостным, а под проект я неожиданно получила грант, и теперь его делает Шаен. Правда, как это бывает, на бумаге все работает на порядок лучше, чем в реальной жизни, но мы не теряем надежды.
В 12.05 я бросаю своих работников на произвол судьбы и бегу на ланч с Аней, у которой своя пасека и которая приносит мне кучу меда. В этот раз, правда, не для меня, а для моих соседок из Индонезии и Папуа Новой Гвинеи. Альберт-парк заполнился обедающими студентами.
Пока я жду Аню на полупешеходной Елиотстрит, меня атакуют активисты красного креста, но быстро теряют ко мне интерес, когда узнают, что я не гражданка новой зеландии.
В этот момент приходит Аня и рассказывает мне ужасы из жизни пчеловода. Нормальных мест, где можно пообедать, в Окланде раз и обчелся. В этот раз, мы купили групон в какое-то мексиканское место, которое обещало нам эспанадас.
Все оказалось по-обычному тоскливо. Салат без соуса, безвкусные начос и два пирожка с овощами. Не пойдем больше туда.
После этого мы идем пить кофе. В окланде пить кофе можно только в проверенных местах, иначе все выльете на газон. Я даже в нашем проверенном месте предпочитаю пить чай латте, потому что кофе расстраивает.
Наш путь лежит через окландскую библиотеку. Обратите внимание, какое количество человек ждет открытия библиотеки! киви любят читать, однозначно. ха-ха.
В библиотеке есть малюсенький артхаусный кинотеатр, в который я горю сходить уже несколько месяцев.
Вдруг мы неожиданно видим несующуюся на работу библиотекаря Олю. Мы любим Олю, а она любит нас, поэтому мы делаем group hug. Посмотрите же, посмотрите на эти прекрасные дырки в стене для возврата книг!
13.00 Работа с бумажками.
14.00 Group-meeting. Вы видите остальных моих трех студентов. Слева сидят Салли и Джейсон, справа - Люк и Дэвид.Слева от меня колено Марио, а справа - высшие мира сего, постдок Мухамед и наш босс Кристиан.
15.30 заканчивается, и мы возвращаемся к работе. Это Мухамед, который только что приехал к нам из Пакистана. Я работала с ним в Вене и очень рада, что теперь он снова мой коллега.
16.00 Студенты, бумажки...
16.30 Студенты, бумажки...
17.00 Я болтаю с моим любимым постдоком Али. После 5 лет постдочества в стенфорде и статей в джаксе, он не может наити профессорскую позицию. Я считаю Али самым умным и добрым человеком в нашей лаборатории, но профессорство - это вопрос во мноом удачи.
17.30 Студенты, бумажки...
18.00 Студенты уходят, и наконец-то, можно поработать.
Это наш вид из окна. Мы работаем в самопм страшном здании в мире, но это очень хорошо, потому что мы созерцаем океан, а все остальные здания созерцают нас.
Если присмотреться, можно увидеть потухший вулкан Рангитото и окландский домен.
Марио ставит оценки студентам аналитического практикума 3 года (!).. Самый гениальный опус: заголовок Linear graph of.. и чудесная парабола под ним.
7.12 Блин, мне надо бежать, а работы вагон и маленькая тележка. Бегу мерить ЯМР.
В 7.45 Альберт-парк опять пуст, я несусь домой, у меня есть полчаса до того момента, как меня подберут на машине у общаги. Про ужин, похоже, можно забыть.
Успеваю закинуть в себя кусок мяса и даже найти свои танцевальные туфли. Сегодня мы с девочками из нашего класса по зуку идем в бар на Zouk Social Night.
20.30 Выбегаю из дома со скоростью почти света, потому что я на каблуках. По пути слышу крики соседок из Самоа и Японии, что им нравится моё платье. Запрыгиваю в машину, мы уже опаздываем.
Хуриан (слева) - киви, Лиа (в центре) - индонезийка-киви, Карима (справа) - франзуженка. Мы только начали танцевать зук, интересно, нас кто-нибудь пригласит хоть разок?
Вдруг я вижу русского мальчика из нашего класса и танцую с ним, вроде, получается неплохо. Но тут меня приглашает двухметровый киви, и я просто практически кидаюсь к нему в объятия, потому что он тоже из нашего класса и очень-очень хорошо танцует. И вообще, он 2хметровый. И киви. И красивый. И танцует хорошо. И 2хметровый.
В это время Лия встречает своего знакомого с сальса-конгресса - большого дядю маори. Они танцуют сальсу, а я стою с отркытым ртом, потому что они танцуют лучше, чем все худые профессиональные танцоры вместе взятые.
Мы - лиины фанаты.
Похоже, у меня сегодня пруха. Меня приглашают и на сальсу, и даже на бачату, которую я вообще танцевать не умею. Ну а зук я в этот вечер танцую исключительно с двухметровым Гленом. Вот это подфартило!
вот то, что они делают на 4.20 минуте, - это приблизительно так, как меня Глен закручивал.
12.12 Я все еще жива.
Мне срочно нужно собрать чемодан, чем я и занимаюсь, периодически поглядывая то на мою новозеландскую метелку
то на календарь
то на картину моего знакомого художника. В этом месте когда-то произошло самое романтическое событие моей жизни. Произошло и прошло, как-будто никогда его и не было.
Чумодан собран. СПАТь ХОЧУ!
Сплю, завтра ведь опять на работу...
Настойчивый звук будильника врывается в мой сладкий сон и все не прекращается. 6.30. Темно, холодно... Ну почему я должна вставать так рано? Потому что учитель отвечает за своих учеников. Моя ученица, которую я готовила к ЕГЭ, осталась в Вене, а из-за огромнейшей разницы во времени, я должна вставать очень рано, иначе для неё будет слишком поздно, и она ничего не будет соображать. Я отправила её к своему другу, который объясняет в миллион раз лучше меня, но она все равно хотела решать со мной задачки по скайпу. Из-за моего лиминтного интернета, за первое занятие я заплатила в два раза больше, чем она заплатила мне, поэтому я кое-как приспособилась приходить раньше на работу и заниматься оттуда. Сегодня про ранний поход на работу можно забыть, потому что я не могу встать. Не могу и все. Хочу спать! а будильник все звонит.
7.05.Я уже опаздываю на 5 минут, поэтому неимоверным усилием воли я поднимаю себя с кровати и включаю компьютер.
Включаю скайп, а ученицы там нет. Ни в 7.10, ни в 7.20. А за окном потихоньку рассветает.
Все еще боясь пропустить появление ученицы, короткими перебежками бегу умываться, и на пустынной кухне вижу открытку.
Одного взгляда на открытку достаточно, чтобы понять: она адресована мне. Вадуц. Кто пошлет другим обитателям нашей общаги открытку из Лихтенштейна? А у меня есть принц Гаврюша. Кстати, спасибо Марине, Вове и Косте за чудесные открытки. Вся общага обзавидовалась, потому что я новенькая, а открытки получаю. Я отправила открытки всем, кто оставил адрес, доложитесь, если вам что-нибудь дошло. Похоже, новозеландская почта работает с большими перебоями.
Бегу назад к компьютеру, а ученицы все нет. Пытаюсь разобрать габриэлевские немецкие каракули; похоже, он подписывал открытку где-то на коленках.
Вдруг скайп взрывается миллионами смайликов и восклицательных знаков. Это моя Эвелини увидела, что я онлайн. Она защищает диплом в понедельник, поэтому уже какой день заставляет меня задавать ей всевозможные раковые вопросы. Я уже выдохлась, и не знаю, о чем еще её спросить.
В итоге обнаруживается, что она не очень хорошо считает 18 электронов, и я рисую ей разные задачки, а она тренируется считать. Вообще-то теоретически, она должна знать это правило, потому что я ей его объясняла. Эвелин смеётся и говорит, что она была моей студенткой много лет назад и уже ничего не помнит. Я очень хочу позавтракать и убеждаю Эвелин, что она все знает и получит свою заслуженную единицу. Но у неё преддипломный мандраж, поэтому я задаю ей вопросы, пока в дверь не стучится мой коллега Марио.
8.05 Ученица так и не объявилась, а мы отправляемся на самую любимую работу в мире. Обычно гостиная заполнена людьми, но сейчас она пуста, потому что все спят.
Вот это наш дом в лучах утреннего солнца.
Мы подходим к автобусной остановке, но следуюший оранжевый автобус придет только через 14 минут, поэтому мы идем на остановку зеленого, вдруг там повезет больше?
Наконец, мы загружаемся в автобус, и Марио тут же начинает читать статьи. Я в автобусе читать не могу, меня сразу начинает тошнить, похоже, старею. Единственная разница между мной и Марио в том, что он уехал за Кристианом сразу же и начал свою аспирантуру там, а я осталась в университете Вены и официально буду защищаться в Австрии. Я, похоже, сделала правильный выбор. В новой зеландии аспиранты не особо ценятся, и они солжны платить 5000 долларов в год (или в семестр?) за право учиться в университете. И это при том, что Марио ни одного дня в этом универе не учился и ничего окландскому университету не должен. Я люблю Марио, хотя иногда он на меня орет и кидается колбами. Я к етому отношусь спокойно, все-таки он австриец, они нервные от природы, и даже Новая Зеландия их не исправит.
Автобус останавливается у банджи. Это новозеландская забава, все прыгают на банджи. Я в своё время в Болгарии прыгнула, когда мне было 14 лет. Больше не хочется.
Это мой любимый переход, потому что на одном углу находится книжный магазин Whitcoulls, а на другом - Starbucks. Мой стенфордский друг Али говорит, что если человек регулярно ходит в старбакс, это плохой знак для новой зеландии. В принципе, он прав, но что я могу сделать, если ходить в новозеландские кафешки опасно для желудка.
Мы переходим дорогу и идем вверх по улице к Альбертпарку. Чтобы попасть к School of Chemical Sciences, нужно взобраться на очень крутой холм. Иногда это делать очень лень. Мне кажется, что взбиратся по ступенькам легче, но Марио, похоже, со мной не очень согласен.
A вот и Альбертпарк, с утра совсем пустынный.
8.40. Мы доползаем-таки до нашего здания и жаждем кофе. В нашем здании есть кофе-машина, но её запах вызывает у меня тошноту. Если в Вене я пила по 7 чашек кофе в день, то в Окланде на работе я пью искючительно чай или воду. Во всем есть положительные моменты! Выбор утреннего кофе невелик: либо старбакс, либо Relax Lounge. Старбакс остался внизу холма, поэтому иду улыбаться своему любимому азиатскому официанту. К своему стыду, я до сих пор не могу понять, мальчик это или девочка. Я очень люблю ginger and nutmeg latte, покупаю его и Chicken cranberry panini. О, долгожданный завтрак!
8.45 Наша школа встречает нас закрытыми на 7 замков дверями. Новозеландцы помешаны на правилах безопасности, поэтому дверь можно открыть только специальной картой, и даже чтобы выити с этажа, нужно нажать большую красную кнопку.
Карта прикладывается к маленькой черной штучке слева. А потом еще раз в коридоре. Заходим в офис: мы первые, обычно в это время уже обязательно кто-нибудь есть, но не сегодня.
В офисе можно есть, но нельзя сидеть в лабораторном халате.
Вскоре приходят студенты, и моя спокоиная жизнь заканчивается.
Это Дэвид, он еще пока не растерял увлеченности наукой и радуется результатам с детской непосредственностью. Он младше меня всего на год, но я надеюсь, никто из моих студентов никогда не узнает таину моего возраста. Сегодня по программе у нас большая чистка фильтров. Марио засрал все фильтры своими металлами, и они не отмываются ни хромпиком, ни царской водкой, ни щелочью. Я учу Дэвида мыть фильтры NO2, который образуется из азотной кислоты и изопропанола. Реакция иногда протекает слишком активно, и если работать неаккуратно, оранжевый фонтан может попасть в глаз или на руки. Поэтому я не могу оставить Дэвида одного. Когда мы видим белейшие фильтры, мы прыгаем, и я даже не знаю, кто из нас радуется больше.
Теперь я могу оставить Дэвида одного, и перебегаю по коридору у него за спиной к Шаен, моей самой любимой киви-студентке. Она очень хорошо работает, на порядок лучше среднестатистического новозеландского студента.
Шаен делает со мной мой проект по платиновым комплексам. История проекта такова: на конференции мне понравился красивый высокий мальчик, поскольку соблазнять я могу исключительно мозгами, то я быстренько придумала совместный проект. Мальчик оказался козлом редкостным, а под проект я неожиданно получила грант, и теперь его делает Шаен. Правда, как это бывает, на бумаге все работает на порядок лучше, чем в реальной жизни, но мы не теряем надежды.
В 12.05 я бросаю своих работников на произвол судьбы и бегу на ланч с Аней, у которой своя пасека и которая приносит мне кучу меда. В этот раз, правда, не для меня, а для моих соседок из Индонезии и Папуа Новой Гвинеи. Альберт-парк заполнился обедающими студентами.
Пока я жду Аню на полупешеходной Елиотстрит, меня атакуют активисты красного креста, но быстро теряют ко мне интерес, когда узнают, что я не гражданка новой зеландии.
В этот момент приходит Аня и рассказывает мне ужасы из жизни пчеловода. Нормальных мест, где можно пообедать, в Окланде раз и обчелся. В этот раз, мы купили групон в какое-то мексиканское место, которое обещало нам эспанадас.
Все оказалось по-обычному тоскливо. Салат без соуса, безвкусные начос и два пирожка с овощами. Не пойдем больше туда.
После этого мы идем пить кофе. В окланде пить кофе можно только в проверенных местах, иначе все выльете на газон. Я даже в нашем проверенном месте предпочитаю пить чай латте, потому что кофе расстраивает.
Наш путь лежит через окландскую библиотеку. Обратите внимание, какое количество человек ждет открытия библиотеки! киви любят читать, однозначно. ха-ха.
В библиотеке есть малюсенький артхаусный кинотеатр, в который я горю сходить уже несколько месяцев.
Вдруг мы неожиданно видим несующуюся на работу библиотекаря Олю. Мы любим Олю, а она любит нас, поэтому мы делаем group hug. Посмотрите же, посмотрите на эти прекрасные дырки в стене для возврата книг!
13.00 Работа с бумажками.
14.00 Group-meeting. Вы видите остальных моих трех студентов. Слева сидят Салли и Джейсон, справа - Люк и Дэвид.Слева от меня колено Марио, а справа - высшие мира сего, постдок Мухамед и наш босс Кристиан.
15.30 заканчивается, и мы возвращаемся к работе. Это Мухамед, который только что приехал к нам из Пакистана. Я работала с ним в Вене и очень рада, что теперь он снова мой коллега.
16.00 Студенты, бумажки...
16.30 Студенты, бумажки...
17.00 Я болтаю с моим любимым постдоком Али. После 5 лет постдочества в стенфорде и статей в джаксе, он не может наити профессорскую позицию. Я считаю Али самым умным и добрым человеком в нашей лаборатории, но профессорство - это вопрос во мноом удачи.
17.30 Студенты, бумажки...
18.00 Студенты уходят, и наконец-то, можно поработать.
Это наш вид из окна. Мы работаем в самопм страшном здании в мире, но это очень хорошо, потому что мы созерцаем океан, а все остальные здания созерцают нас.
Если присмотреться, можно увидеть потухший вулкан Рангитото и окландский домен.
Марио ставит оценки студентам аналитического практикума 3 года (!).. Самый гениальный опус: заголовок Linear graph of.. и чудесная парабола под ним.
7.12 Блин, мне надо бежать, а работы вагон и маленькая тележка. Бегу мерить ЯМР.
В 7.45 Альберт-парк опять пуст, я несусь домой, у меня есть полчаса до того момента, как меня подберут на машине у общаги. Про ужин, похоже, можно забыть.
Успеваю закинуть в себя кусок мяса и даже найти свои танцевальные туфли. Сегодня мы с девочками из нашего класса по зуку идем в бар на Zouk Social Night.
20.30 Выбегаю из дома со скоростью почти света, потому что я на каблуках. По пути слышу крики соседок из Самоа и Японии, что им нравится моё платье. Запрыгиваю в машину, мы уже опаздываем.
Хуриан (слева) - киви, Лиа (в центре) - индонезийка-киви, Карима (справа) - франзуженка. Мы только начали танцевать зук, интересно, нас кто-нибудь пригласит хоть разок?
Вдруг я вижу русского мальчика из нашего класса и танцую с ним, вроде, получается неплохо. Но тут меня приглашает двухметровый киви, и я просто практически кидаюсь к нему в объятия, потому что он тоже из нашего класса и очень-очень хорошо танцует. И вообще, он 2хметровый. И киви. И красивый. И танцует хорошо. И 2хметровый.
В это время Лия встречает своего знакомого с сальса-конгресса - большого дядю маори. Они танцуют сальсу, а я стою с отркытым ртом, потому что они танцуют лучше, чем все худые профессиональные танцоры вместе взятые.
Мы - лиины фанаты.
Похоже, у меня сегодня пруха. Меня приглашают и на сальсу, и даже на бачату, которую я вообще танцевать не умею. Ну а зук я в этот вечер танцую исключительно с двухметровым Гленом. Вот это подфартило!
Click to viewвот то, что они делают на 4.20 минуте, - это приблизительно так, как меня Глен закручивал.
12.12 Я все еще жива.
Мне срочно нужно собрать чемодан, чем я и занимаюсь, периодически поглядывая то на мою новозеландскую метелку
то на календарь
то на картину моего знакомого художника. В этом месте когда-то произошло самое романтическое событие моей жизни. Произошло и прошло, как-будто никогда его и не было.
Чумодан собран. СПАТь ХОЧУ!
Сплю, завтра ведь опять на работу...