В божьей длани
15 декабря вышел фильм, молчать о котором нельзя, да и не удастся этого сделать, даже если постараться. Netflix выпустил «Руку бога» Паоло Соррентино, которая прогремела на Венецианском фестивале, собрала букет номинаций европейского Оскара, а теперь открыла новую главу своей истории - зрительскую. И кажется, имеет все шансы стать любимым широкой аудиторией детищем итальянского режиссера.
Роман-воспитание Паоло Соррентино получился о взрослении и первом жестоком столкновении с жизнью, о преодолении и о том, как именно в тот момент, когда кажется, что жизнь кончена, она может только начинаться. Подросток Фабьетто Скиза (Филиппо Скотти) живет в настоящей итальянской семье с родственниками всех видов и степеней психического здоровья. Мир перед ним только начинает приоткрываться: может блеснуть и яркой стороной - призрачной и настойчивой надеждой на переезд Марадоны в «Наполи», а может и темной - скандалами между родителями (Тони Сервилло и Тереза Сапонанджело). Которых в своем счастливом детском неведении раньше Фабьетто просто не замечал. Яркий узор детства вдруг «ломается», рассыпается на глазах, и только сам Фабио способен собрать из этих обломков что-то новое.
В этом новом рисунке судьбы особое место займет панорама Неаполя, открывающаяся с моря, которая всегда настраивает на особую волну - светлую, грустную, ностальгическую. Потому что какой же Неаполь без залива, без синего простора, играющего оттенками то на рубашках Фабьетто, но на полосках футболки Диего, забивающего рукой. И какой же Неаполь без музыки, которая не в саундтреке, а в самой жизни - в разговорах родни, в шутках отца, в первой безумной любви, в просмотре футбола на балконе вместе со всем двором, в звуках итальянского языка (спасибо Нетфликсу за отсутствие дубляжа).
Паоло Соррентино создает очень тонкое полотно, в котором ему удается маневрировать между интимной откровенностью и отстранением от самого себя. Этот баланс постоянно заставляет зрителя задаваться вопросом о том, как удается художнику его соблюсти, не ударившись ни в излишнюю сентиментальность, ни в исповедальную браваду. Соррентино наблюдает за собой в подзорную трубу, а не изучает себя под лупой, он приближает волшебным объективном далекие берега отрочества, но не для того чтобы в чем-то разбираться… Он смотрит в эту подзорную трубу, чтобы на какой-то срок, пусть очень короткий, хотя бы пока длится фильм, вернуть то ощущение безбрежности моря и жизни, когда на мопеде везешь вдоль берега родителей. Вернуть даже если знаешь, что снова придется пережить боль, ибо она - часть той счастливой жизни: чем боль сильнее, тем полнее была радость.
В «Руке бога» итальянский режиссер отказывается от своих привычных приемов (от всех, кроме Тони Сервилло) и узнаваемого визуального языка, но парадоксальным образом остается собой, позволяя зрителю заглянуть туда, куда сам он часто возвращается - и физически, и мысленно. Туда, где он вновь оказывается на божьей длани, защищенный любовью всех тех, чьими голосами переливается его новый фильм. Может быть именно поэтому, эта ностальгическая драма о взрослении, потерях и нахождении собственного пути, о небе и море, что на горизонте скрестили свои две синевы, оставляет у зрителя ощущение, что с лично с ним случилось что-то очень хорошее.
Роман-воспитание Паоло Соррентино получился о взрослении и первом жестоком столкновении с жизнью, о преодолении и о том, как именно в тот момент, когда кажется, что жизнь кончена, она может только начинаться. Подросток Фабьетто Скиза (Филиппо Скотти) живет в настоящей итальянской семье с родственниками всех видов и степеней психического здоровья. Мир перед ним только начинает приоткрываться: может блеснуть и яркой стороной - призрачной и настойчивой надеждой на переезд Марадоны в «Наполи», а может и темной - скандалами между родителями (Тони Сервилло и Тереза Сапонанджело). Которых в своем счастливом детском неведении раньше Фабьетто просто не замечал. Яркий узор детства вдруг «ломается», рассыпается на глазах, и только сам Фабио способен собрать из этих обломков что-то новое.
В этом новом рисунке судьбы особое место займет панорама Неаполя, открывающаяся с моря, которая всегда настраивает на особую волну - светлую, грустную, ностальгическую. Потому что какой же Неаполь без залива, без синего простора, играющего оттенками то на рубашках Фабьетто, но на полосках футболки Диего, забивающего рукой. И какой же Неаполь без музыки, которая не в саундтреке, а в самой жизни - в разговорах родни, в шутках отца, в первой безумной любви, в просмотре футбола на балконе вместе со всем двором, в звуках итальянского языка (спасибо Нетфликсу за отсутствие дубляжа).
Паоло Соррентино создает очень тонкое полотно, в котором ему удается маневрировать между интимной откровенностью и отстранением от самого себя. Этот баланс постоянно заставляет зрителя задаваться вопросом о том, как удается художнику его соблюсти, не ударившись ни в излишнюю сентиментальность, ни в исповедальную браваду. Соррентино наблюдает за собой в подзорную трубу, а не изучает себя под лупой, он приближает волшебным объективном далекие берега отрочества, но не для того чтобы в чем-то разбираться… Он смотрит в эту подзорную трубу, чтобы на какой-то срок, пусть очень короткий, хотя бы пока длится фильм, вернуть то ощущение безбрежности моря и жизни, когда на мопеде везешь вдоль берега родителей. Вернуть даже если знаешь, что снова придется пережить боль, ибо она - часть той счастливой жизни: чем боль сильнее, тем полнее была радость.
В «Руке бога» итальянский режиссер отказывается от своих привычных приемов (от всех, кроме Тони Сервилло) и узнаваемого визуального языка, но парадоксальным образом остается собой, позволяя зрителю заглянуть туда, куда сам он часто возвращается - и физически, и мысленно. Туда, где он вновь оказывается на божьей длани, защищенный любовью всех тех, чьими голосами переливается его новый фильм. Может быть именно поэтому, эта ностальгическая драма о взрослении, потерях и нахождении собственного пути, о небе и море, что на горизонте скрестили свои две синевы, оставляет у зрителя ощущение, что с лично с ним случилось что-то очень хорошее.