Вдогонку к дню Кайсына Кулиева
Мое детство прошло на улице, точнее, проспекте, который носит имя Кайсына Шуваевича Кулиева, может, именно поэтому всю жизнь испытываю чувство какой-то приобщенности к нему. Хотя, казалось бы, достаточное ли основание для духовного родства. Оказывается, да. Потому что любовь всегда начинается с внешне незначительных вещей - вывести с фамилией на доме детства, умения красиво выводить свой адрес школьным почерком, постепенно нарастающего интереса к имени, которое иногда приходится повторять по нескольку раз в день. А потом уже читаешь стихи, изучаешь переводы и несешь в себе досаду, что в оригинале Кайсына читать не можешь…
Мир сегодня переживает сложные времена: имена поэтов используют вместо политический знамен, из строки превращают в лозунги, а то и вовсе переписывают. Литературу и поэзию обесценивают соцсети, портреты великих иногда превращаются в мемы. Но слово настоящее, искреннее, поэтическое всегда найдет и своего читателя, и путь, по которому к нему добраться.
Феномен Кайсына Кулиева, наверное, в том, что слово его всегда оставалось честным, его творчество было воплощением того, о чем говорил Булат Окуджава: «Каждый пишет, как он слышит, каждый слышит, как он дышит». О чем бы ни писал поэт, все было проникнуто глубоко личным отношением, его поэзия не для площадей - она для того, кто, раскрыв книгу, узнает себя, свои чувства, переживания. Кто может даже заплакать над совершенством поэтических форм, и после этого уже никогда не утратит той особой любви к поэту, которая позволяет чувствовать собственную сопричастность к нему.
И возможность, пусть и только кажущаяся тебе самому, подойти к Кулиеву на максимально близкое расстояние делает его поэтом, который принадлежит всему миру - он часть огромного поэтического космоса, и на карту этого звездного неба Кайсын нанес точку Верхнего Чегема - села, так напоминающего орлиное гнездо на скале. Кто-то однажды сказал, что для того, чтобы понять поэта, нужно увидеть его страну, и поэзия Кулиева это подтверждает: лишь увидев колыбель его самого, его характера, его творчества, можно наиболее полно прочувствовать и понять те суть кулиевской поэзии: ее чистоту - так же кристально чисто здесь воздух, ее мелодичность - так же звонки здесь воды Чегема, ее вертикальный вектор - так близко здесь небо, что можно нашептать стихи звездам.
В советское время Кулиева переводили много, причем прекрасные переводчики: Вера Звягинцева, Наум Гребнев, Михаил Дудин, Юлия Нейман, работала с ним и Мария Петровых - удивительный поэт с трудной судьбой. Она не только переводила стихи Кайсына, но и написала ему посвящение «Поэту-горцу»:
Когда ты стиснешь кулаки и зубы,
Склоняя голову - ты так хорош!
Гляжу и повторяю: любо, любо!
(Ты тихих слов не разберешь.)
Когда ж ты руки распахнешь и ветром
Меня охлынет с горной высоты,
Таким широким, прямодушным, щедрым,
О, как тогда прекрасен ты!
Мир сегодня переживает сложные времена: имена поэтов используют вместо политический знамен, из строки превращают в лозунги, а то и вовсе переписывают. Литературу и поэзию обесценивают соцсети, портреты великих иногда превращаются в мемы. Но слово настоящее, искреннее, поэтическое всегда найдет и своего читателя, и путь, по которому к нему добраться.
Феномен Кайсына Кулиева, наверное, в том, что слово его всегда оставалось честным, его творчество было воплощением того, о чем говорил Булат Окуджава: «Каждый пишет, как он слышит, каждый слышит, как он дышит». О чем бы ни писал поэт, все было проникнуто глубоко личным отношением, его поэзия не для площадей - она для того, кто, раскрыв книгу, узнает себя, свои чувства, переживания. Кто может даже заплакать над совершенством поэтических форм, и после этого уже никогда не утратит той особой любви к поэту, которая позволяет чувствовать собственную сопричастность к нему.
И возможность, пусть и только кажущаяся тебе самому, подойти к Кулиеву на максимально близкое расстояние делает его поэтом, который принадлежит всему миру - он часть огромного поэтического космоса, и на карту этого звездного неба Кайсын нанес точку Верхнего Чегема - села, так напоминающего орлиное гнездо на скале. Кто-то однажды сказал, что для того, чтобы понять поэта, нужно увидеть его страну, и поэзия Кулиева это подтверждает: лишь увидев колыбель его самого, его характера, его творчества, можно наиболее полно прочувствовать и понять те суть кулиевской поэзии: ее чистоту - так же кристально чисто здесь воздух, ее мелодичность - так же звонки здесь воды Чегема, ее вертикальный вектор - так близко здесь небо, что можно нашептать стихи звездам.
В советское время Кулиева переводили много, причем прекрасные переводчики: Вера Звягинцева, Наум Гребнев, Михаил Дудин, Юлия Нейман, работала с ним и Мария Петровых - удивительный поэт с трудной судьбой. Она не только переводила стихи Кайсына, но и написала ему посвящение «Поэту-горцу»:
Когда ты стиснешь кулаки и зубы,
Склоняя голову - ты так хорош!
Гляжу и повторяю: любо, любо!
(Ты тихих слов не разберешь.)
Когда ж ты руки распахнешь и ветром
Меня охлынет с горной высоты,
Таким широким, прямодушным, щедрым,
О, как тогда прекрасен ты!