Алмэсты
Эту историю, произошедшую в Кубе примерно в середине XIX века, нам часто рассказывала бабушка. А недавно Нина Лафишева, чья мама была из рода Агубековых, напомнила мне о ней. Каждый сам решит, верить в нее или нет...
«В семье моей матери многие годы было поверье, что по воскресеньям женщинам рода Агубековых ни в коем случае нельзя шить. А поверье это идет вот откуда: двое приближенных Алета Агубекова (один из них точно был Канаметов, другой, возможно, из рода Тхакумачевых), поймали алмэсты (снежного человека), который оказался женщиной.
Считается, что если отрезать у алмэсты клок волос и спрятать его там, где невозможно найти, то это существо начнет подчиняться. Агубековы сделали все, как надо и впрятали этот клок в заштукатуренной стене, то есть замазали в глину.
Так и приручили эту алмэсты. Она помогала по хозяйству, а оно у Агубековх было большое, но не в доме, а по двору в основном, занималась скотиной, ей доверяли многие работы. Но она все искала вот этот свой клок волос… В какой-то день хозяева уехали в гости, оставив ее варить махъсымэ - она должна была следить за котлами и снимать вовремя пенку. А девочка, хозяйская дочь осталась дома, и она стала просить у алмэсты эту пенку - дети любили это лакомство. А та ей говорит: «Дам, если скажешь мне, где хозяин хранит клок моих волос». Девочка по наивности показала место. Алмэсты схватила свое «имущество», бросила девочку в котел и сбежала. Но напоследок прокляла род Агубековых: если женщины будут в воскресенье шить, то пусть коновязь во дворе не будет больше, чем для одной лошади- даже не на две. То есть, чтобы мужчин было мало, чтобы женщины оставались вдовами.
Мама моя, дочь Агубековых, не шила в воскресенье, снохи их тоже - это было категорически. Если в воскресенье надо было что-то зашить или пришить, мне поручали это, потому что я Лафишева - на меня проклятье алмэсты не распространяется».
«В семье моей матери многие годы было поверье, что по воскресеньям женщинам рода Агубековых ни в коем случае нельзя шить. А поверье это идет вот откуда: двое приближенных Алета Агубекова (один из них точно был Канаметов, другой, возможно, из рода Тхакумачевых), поймали алмэсты (снежного человека), который оказался женщиной.
Считается, что если отрезать у алмэсты клок волос и спрятать его там, где невозможно найти, то это существо начнет подчиняться. Агубековы сделали все, как надо и впрятали этот клок в заштукатуренной стене, то есть замазали в глину.
Так и приручили эту алмэсты. Она помогала по хозяйству, а оно у Агубековх было большое, но не в доме, а по двору в основном, занималась скотиной, ей доверяли многие работы. Но она все искала вот этот свой клок волос… В какой-то день хозяева уехали в гости, оставив ее варить махъсымэ - она должна была следить за котлами и снимать вовремя пенку. А девочка, хозяйская дочь осталась дома, и она стала просить у алмэсты эту пенку - дети любили это лакомство. А та ей говорит: «Дам, если скажешь мне, где хозяин хранит клок моих волос». Девочка по наивности показала место. Алмэсты схватила свое «имущество», бросила девочку в котел и сбежала. Но напоследок прокляла род Агубековых: если женщины будут в воскресенье шить, то пусть коновязь во дворе не будет больше, чем для одной лошади- даже не на две. То есть, чтобы мужчин было мало, чтобы женщины оставались вдовами.
Мама моя, дочь Агубековых, не шила в воскресенье, снохи их тоже - это было категорически. Если в воскресенье надо было что-то зашить или пришить, мне поручали это, потому что я Лафишева - на меня проклятье алмэсты не распространяется».