о любви, шоколаде и ангелах апокалипсиса
У меня родились ангелята,
Я назвал их langage и parole
песня Н. Гуськова
Ангел мой неземной,
Ты повсюду со мной
песня про стюардессу Жанну
Первый ангел вострубил
из Апокалипсиса
Вчера в награду за мои двухнедельные радения на преподавательской ниве мне, наконец, был вручен обещанный подарок из Германии. Вместо ставших уже традицией шоколадных конфет (привозимых из поездок в Бельгию) мне были подарены два ангела апокалипсиса, один с трубой, другой с книгой. Нет, конечно, это просто славные рождественские ангелята из неизвестного материала, величиной с полпальца, каждый с петлей на шее, очевидно, чтобы вешать на елку.
Может, это даже лучше, чем конфеты: их съели и всё, обертку выбросили, и только воспоминание остается, что было когда-то вкусно. А так - сувенир, овеществленная память, можно хранить хоть до скончания века, прижимать к сердцу и т.д. и т.п. Только зачем мне память о человеке, который давно перестал быть нужен? Не в том смысле, что его уже нельзя никак использовать при желании, а в том, что он уже не нужен мне так, как был нужен раньше: как вода, как воздух... Только легкий привкус горечи остался, и его не заглушить даже самым сладким бельгийским шоколадом, у которого вкус, какой был когда-то в детстве, когда я еще любила шоколад.
В детстве вообще все так просто: можно любить мороженое и шоколад и ненавидеть манную кашу с комками и пенки от молока. Потом это проходит, не у всех, конечно, но у многих. Простые детские радости-сладости уже не трогают, а простые огорчения вроде случайно попавшей в чашку с какао молочной пенки кажутся такими смешными. Любить и ненавидеть приходится совершенно другие вещи, но делать это так искренно, сильно и непосредственно, как в детстве, уже не получается. Устала, и притупился вкус.
Так что, может, оно и к лучшему, что он не привез мне шоколадных конфет. А ангелят я повешу на елку, и будут они висеть, несчастные "декабристы", и напоминать мне о чем-то давно прошедшем.