Ещё раз с праздником
Благовещенский Кафедральный Собор города Харькова - особая святыня.
Есть храмы, особенно новострои, которые большие снаружи, но внутри ощущаются маленькими.
А Харьковский Собор снаружи чем-то напоминает мне ракету, взмывающую ввысь, уносящую от грешной земли к духовному Небу, и внутри кажется ещё бОльшим, чем есть снаружи. Внутри, со всеми округлостями, куполами, приделами, переходами между приделами, полумраком и светом это целая Вселенная. А во время службы, кажется, раздвигаются стены, и нету больше границ.
В правом приделе Благовещенского Собора почивают мощи Святого Афанасия, Константинопольского Патриарха, Лубенского Чудотворца, называемого в народе "Сидящим". Давным-давно человек задумался о чём-то, сидя в кресле, и задремал, уронив голову на грудь. И тихо спит вот уже больше 300 лет, пока Невечерний Свет не пробудит его. И как-то непроизвольно затаиваешь дыхание и двигаешься на цыпочках, чтобы не помешать сну Святителя.
Есть храмы, особенно новострои, которые большие снаружи, но внутри ощущаются маленькими.
А Харьковский Собор снаружи чем-то напоминает мне ракету, взмывающую ввысь, уносящую от грешной земли к духовному Небу, и внутри кажется ещё бОльшим, чем есть снаружи. Внутри, со всеми округлостями, куполами, приделами, переходами между приделами, полумраком и светом это целая Вселенная. А во время службы, кажется, раздвигаются стены, и нету больше границ.
В правом приделе Благовещенского Собора почивают мощи Святого Афанасия, Константинопольского Патриарха, Лубенского Чудотворца, называемого в народе "Сидящим". Давным-давно человек задумался о чём-то, сидя в кресле, и задремал, уронив голову на грудь. И тихо спит вот уже больше 300 лет, пока Невечерний Свет не пробудит его. И как-то непроизвольно затаиваешь дыхание и двигаешься на цыпочках, чтобы не помешать сну Святителя.