- Муж запарил, ссоримся каждый день. Ушла бы давно уже, да дочь...
- А как думаете, что Вика чувствует, когда видит ваши ссоры?
- Мария, да ей полтора года! Что она там чувствует-то?
- Ой, а Вы что, разве деревяшку родили? Не человека?
(с)
Меня всегда умиляло то, с которой уверенностью некоторые родители думают, что их дети не видят дальше канала "Карусель" и их не интересует ничего, кроме новой серии фантастического мультика "Маша и Медведь". Они совершенно точно не понимают, когда их родители живут в ненависти. Когда бухой в хлам отец приходит после очередного визита к "просто секретарше" домой и видит там стоящую в дверях мать с кастрюлей в руке и вытаращенными глазами. Не видят. Спят спокойно и ничего не боятся, даже когда на кухне эти два дегенерата выясняют отношения и поливают друг друга отборнейшим матом.
Они не чувствуют, когда мать презирает отца. Не замечают многочисленных сантехников и постоянного обсуждения "этого козла" с подружками, такими же, как и она. Туповатыми и пьяненькими. Они не видят всё это. Вообще ничего не замечают. Они же тупые.
Я сейчас два реальных случая описала - именно эти сценки из детства "пришли" клиентам во время терапии.
А еще детям можно соврать, да? Они проглотят. И поверят. И не усомнятся. Дети же. Наивные...
Вопрос в том: где граница? И когда они перестают делать вид, что верят?
Под катом - отрывок из письма, о котором я упомянула во вторник.
... Я очень редко плачу. И не потому, что я - стеллиумный Козерог со всеми чувственными светилами в этом знаке, а просто воспитание такое, хотя одно не противоречит другому. А вчера ревела. Три раза обновляла Вашу страницу, потому что пост то исчезал, то удалялся (потом уже прочитала в Вашем инстаграме про глюки), потом отложила. Потом за руль сесть не могла, потому что руки тряслись. Ушла с работы пораньше, оставив машину на парковке офисного центра, и пошла гулять по Пречистенке. Пока гуляла, насчитала много келоидных и просто грубых. И еще больше - листиков.
А еще знаете, что неожиданно поняла? Что многие листики я долгое время считала ранами, но они ими не являлись. Они словно врастали в рану, основную, связанную с острой болью от потери сначала отца, а потом - еще моего мужа при схожих обстоятельствах, возможно, частью раны становились, но это были листики. Я маленькая совсем была, даже возраст толком не назову, потому что тема смерти отца табуировалась мамой и бабушкой и не обсуждалась в моем присутствии - ХХХ же маленькая, глупая.
Несколько лет я жила в гнетущей атмосфере и думала, что отец куда-то пропал. В детстве мечтала, чтобы он все это время был в тюрьме как герой фильма "Джентльмены удачи" и письма писала. Кто-то - Деду Морозу, а я писала просто в никуда и выкидывала в окно, веря, что дойдет. "Папа, возвращайся, мы тебя очень любим". Я верила, что он увидит мои бумажечки - и вернется. Обязательно вернется. А не решается, просто потому, что ему стыдно за то, что он пропал, и не знает, что мы его ждем.
Потом, когда мне исполнилось лет 12, на мою рану стали сыпать что-то вроде грязи (может, вы подберете более точное определение, но ложь я ассоциирую именно с мутной жижой коричневого цвета). Мне сказали, что папа умер, когда мне было 4, но мне не говорили об этом в то время, потому что я была очень маленькая и не должна была расстраиваться. Расстраиваться! Мария, из моей жизни пропал человек, у которого пару раз в неделю я сидела на шее и который любил меня больше жизни, а они искренне думали, что я этого не замечу!
Причиной смерти назвали автоаварию. Он не справился с управлением. Но он не мог быть за рулем! Не мог! У него была спортивная (как он говорил, хотя на самом деле - огнестрел) травма ноги, и он всегда ездил с водителем. Его водитель, которого я называла Бет, или Бетховен (в честь большой собаки из фильма), был с ним всегда. И он очень круто водил. Когда бабушке было плохо, он довез её из Подмосковья до Боткинской меньше чем за час. Это реактивная скорость. И фантастическое умение управлять автомобилем. А после смерти папы Бет тоже куда-то пропал, только раз заходил поздравить меня с Новым годом.
Потом в моем сознании стали всплывать обрывки прошлого - мама всегда в золоте и шелках, дом, большая дача, компании папиных друзей на очень дорогих машинах, коллекция папиных перстней, которая пропала из дома сразу после его смерти, а мама из-за этого злилась и кому-то что-то долго по телефону выговаривала. Я никогда не знала бедности, хотя мое детство пришлось на 90-е, когда в Москве свирепствовала нищета. Денег было много и после смерти папы, хотя мама не работала или работала просто ради удовольствия. Потом в школе я узнала, как делили власть и влияние в Москве в те годы и "кто под кем" ходил из власти начала 2000-х. Я узнала про бандитов, с некоторыми из детей которых я училась. Первые мысли о том, что могло быть на самом деле с моим папой, пришли ко мне в 14-15 лет.
Я спросила у мамы прямо: "Чем он занимался?". "Он был уважаемым человеком, тренировал детей, был заслуженным тренером", - мама соврала. Ну или просто сама хотела верить. Или должна была - я не знаю.
Простите, что я это все Вам пишу и отнимаю Ваше время. Наверное, это делает мой внутренний ребенок, который кричит: "Взрослые, не думайте, что мы, дети, - это стулья. Шкафы, диваны, прочие предметы интерьера, которые не способны мыслить и чувствовать. Мы видим все, все понимаем. Не врите нам и не думайте, что мы не замечаем, что происходит вокруг нас, даже если вы молчите!".
Правду я собирала по кусочкам, и начала делать это с фамилии отца, которую случайно нашла в документах на недвижимость. Я носила мамину, а расписаны они не были. Имя, фамилия папы, годы жизни. Все примерно, но гугл кое-что знал. Мой отец и правда был когда-то тренером. Очень давно и очень недолго. А в то время, когда родилась я, он стал правой рукой хорошо известного и тоже ныне покойного криминального авторитета. И погиб он не в аварии. Его застрелили осенью, за пару недель до моего дня рождения. Грубо, подло. Несколько выстрелов в спину и голову. Обо всех остальных фактах (предательство друга, два покушения за год, отсутствие необходимой охраны в день трагедии и прочее) я узнала от матери на второй день после смерти своего супруга, в которого попала "шальная" на разборках примерно такого же характера, но в другой стране.
Я не любила его (супруга), не буду уточнять, почему, это личное. Но я выдержала траур. Я плакала. Много и долго. Из-за этого даже подруги, которые были в курсе подноготной наших семейных отношений, его измен, его вспыльчивости и неуправляемости, удивлялись, почему я реву белугой. Я и сама не понимала причин того своего страшнейшего эмоционального сбоя до пятницы и даже чуть не начала думать, что я на самом деле мазохистка и люблю все те унижения, что были в последние месяцы нашего брака (мне на это намекнул горе-психолог, к которому меня отправила мать). Но нет. Муж и его смерть - были листиками. И оплакивала я год назад не его, а ОТЦА. В тот момент я переживала смерть отца и траур был по нему, именно тот, которого меня почему-то лишили в детстве.
PS. "
Рана..." не только про мужчин была. Я не зря написала про отработку разрывов "с людьми и фигурами из жизни".
Подпишись на мой блог! Instagram:
vlasova_rusTwitter:
vlasova_rus Промо, реклама и пиар. За что я обычно баню.